Переводы
Лидеры стран НАТО ждали от Трампа подтверждения обязательств по общей обороне, а дождались лишь претензий по поводу недостаточных оборонных расходов, пишет в The New Yorker Эми Дэвидсон. The Insider предлагает полный перевод статьи.
Даже в ситуации, которая только для того и существует, чтобы президент Трамп мог подтвердить некоторые из основных принципов Америки, он нашел способ от этого уклониться. В четверг в Брюсселе, когда он стоял на трибуне перед новым зданием штаб-квартиры НАТО, слева от него была искореженная балка разрушенного здания Всемирного торгового центра, а справа — обломки Берлинской стены; то и другое установлено как памятники. А позади него стояли лидеры двадцати семи других стран альянса. Одним из этих лидеров была канцлер Германии Ангела Меркель, которая только что в своей речи напомнила, что до тридцати пяти лет жила за этой стеной и принадлежала к гражданскому движению, которое добилось мирного объединения Германии. Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, представляя Меркель, заметил, что она была среди тех, кто вышел на улицы Восточного Берлина в ночь, когда пала стена. Через несколько минут, представляя Трампа, Столтенберг напомнил о то, что было связано лично с ним — о терактах 11 сентября 2001 года, которые «нанесли удар в самое сердце вашего родного города, Нью-Йорка». Это был единственный случай, когда была приведена в действие 5 статья Североатлантического договора, гарантирующая общую оборону всех членов альянса, и именно об этом должен напоминать мемориал 11 сентября у нового здания штаб-квартиры. Возможно, пытаясь с помощью лозунга подчеркнуть дружеское отношение к Трампу, Столтенберг подытожил: «Один за всех, все за одного!» Но Трамп теперь восхваляет другие идеалы, другие страны и других лидеров.
В своей краткой речи Трамп сообщил лидерам НАТО, что только что вернулся из Саудовской Аравии: «Там я провел много времени с королем Салманом, мудрым человеком, который хочет, чтобы дела делались намного быстрее». Трамп назвал эту встречу «исторической». «Лидеры Ближнего Востока» пообещали ему, что «перестанут финансировать радикальную идеологию, которая ведет к ужасному терроризму во всем мире», и это поспособствует решению проблемы. Он не уточнил, что такое «радикальная идеология», и не понимал, что эти похвалы королю выглядели как попытка пристыдить собравшихся избранных лидеров демократических стран. В мировоззрении Трампа, похоже, уживаются неприязнь к исламу и симпатия к любым монархам — а в сущности, к любому, у кого есть достойный дворец. При обсуждении его зарубежных визитов эта смесь может сбить с толку, но не надо принимать ее за обнадеживающий признак толерантности. (Многие уже писали о том, что Трамп однажды назвал Брюссель «дырой», имея в виду большое количество иммигрантов, в том числе и из тех стран, авторитарные лидеры которых составили ему компанию на саммите в Эр-Рияде. Похожие вещи он говорил и о Париже: «Теперь уже никто не хочет ехать в Париж». Зато в Эр-Рияде он без устали говорил о том, как ему нравятся тамошние новые здания.) Он выразил сочувствие британскому премьеру Терезе Мэй, тоже присутствовавшей в Брюсселе, в связи с терактом в Манчестере («ужасная вещь») и предложил почтить погибших минутой молчания. Но после этого быстро перешел к заявлениям о том, что лидеры, которые не принимают всерьез необходимость строить стены, а не сносить их, могут быть наказаны.
«Терроризм должен быть остановлен, или тот ужас, который вы видели в Манчестере и во многих других местах, будет продолжаться вечно, — сказал Трамп. — Есть тысячи и тысячи человек, которые просачиваются в разные страны и рассеиваются по всему миру, и во многих случаях мы не имеем представления, кто они». По-видимому, он считает, что «пути распространения» терроризма — те же самые, по которым перемещаются беженцы, а может быть, он имеет в виду и намеренно оставленные без контроля границы внутри Евросоюза. «Нам надо быть жесткими. Нам надо быть сильными. И нам надо быть бдительными», — продолжал он. Другие лидеры смотрели на него с той бдительностью, которую каждый считал необходимой, пока он рассказывал им, что они должны тратить больше денег на оборону, и объяснял, почему.
«В будущем НАТО нужно будет обращать больше внимания на терроризм и иммиграцию, так же, как на угрозы, исходящие от России, и на защиту восточных и южных границ альянса. Эти основания для глубокого беспокойства — именно та причина, по которой я очень, очень прямо сказал генсеку Столтенбергу и членам альянса, что члены НАТО должны наконец внести достойный вклад и выполнить свои финансовые обязательства». (Стоит обратить внимание, что среди «оснований для глубокого беспокойства» Трамп назвал иммиграцию — без всяких уточняющих определений, — что вызывает вопрос о том, понимает ли он, что иммиграция, в том числе в Америку, делает страну сильнее.) Двадцать три страны НАТО, заявил он, не выполняют требования альянса тратить на оборону не меньше 2% своего ВВП, а США тратят больше. «Это несправедливо по отношению к народу и налогоплательщикам США», — сказал Трамп. Мысль, что есть и другие несправедливые по отношению к американскому народу вещи — например, то, что уровень оборонных расходов, возможно, слишком высок для времен, когда проект бюджета, предложенный администрацией Трампа, предусматривает урезание средств предназначенных на помощь детям и инвалидам, похоже, не приходила ему в голову. К тому же члены НАТО уже согласились увеличить расходы.
Меркель в своих репликах выразила бесконечную благодарность своей страны НАТО за ту роль, которую альянс сыграл в объединении Германии. Но кроме того, она отдала должное людям из Центральной и Восточной Европы, чья смелость, по ее словам, была оной из причин того, что обломки Берлинской стены сейчас остаются лишь напоминанием. Она имела в виду и ту смелость, с которой они прорывались через границы, иногда рискуя жизнью; многие погибли на нейтральной полосе, разделявшей Восточный и Западный Берлин. Берлинская речь Рональда Рейгана 1987 года, в которой он потребовал: «Господин Горбачев, снесите эту стену», выражала ценности — открытость и демократию в том числе, — которые для Трампа, похоже, ничего не значат. Но насколько важен был для того времени смысл речи Рейгана, настолько же важен для суда истории был момент два года спустя, когда стену разрушил не советский чиновник, а толпы простых жителей Восточной Германии, что было для НАТО полной неожиданностью. Сила стремления к свободе и желание попасть туда, где ее можно найти, часто проявляется неожиданно для правителей. Но голос Рейгана был голосом лидера. Голос Трампа — нет, если не подразумевать под лидерством стремление всегда стоять на первом плане. Многие видели, как Трамп, чтобы оказаться в первом ряду, отпихнул премьер-министра Черногории и, казалось, даже не заметил его (во время избирательной кампании Трамп задавался вопросом: почему американцы должны защищать страны, названия которых они не могут даже запомнить).
[embed]https://www.youtube.com/watch?v=zrTOlNDMTvg[/embed]
Европейские лидеры надеялись услышать в речи Трампа подтверждение обязательств по 5 статье — этого они не дождались. В целом отношение окружения Трампа к этому визиту свелось к надежде, что он ничего не разрушит. Заявления были короткими, зато было много лести; так трампизм всюду понижает уровень диалога. Трамп любит подарки (хотя он вряд ли был доволен, когда папа Франциск в Ватикане вручил ему экземпляр своей энциклики, посвященной изменениям климата), и он поблагодарил нью-йоркский Музей 11 сентября, подаривший НАТО фрагменты конструкций Всемирного торгового центра, и Меркель как представительницу Германии, подарившей обломки стены. Он произнес несколько фраз о силе мемориалов как символов. Но когда он осматривал новое здание штаб-квартиры, снова казалось, что у него на уме другие ценности.
«Я никогда не спрашивал, сколько стоит новая штаб-квартира НАТО, — сказал он так, как будто его надо было поблагодарить за такую сдержанность. — Я отказываюсь это делать. Но она прекрасна». Вероятно, это не то здание, которое хотел бы построить Трамп. Но какой была бы его цена?