Владимир Путин не участвовал в переговорах по мировому соглашению между АФК «Система» и «Роснефтью», но подтолкнул их к этому, - передает «Интерфакс» со ссылкой на пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова. О заключении мирового соглашения «Роснефти» и АФК «Система», которые обменялись 100-миллиардными исками друг к другу, стало известно вечером в прошлую пятницу. Согласно условиям сделки с советом директоров «Башнефти», АФК обязуется выплатить компании 100 млрд рублей в срок до 30 марта 2018 года. За день до заключения мирового соглашения Евтушенков и Сечин присутствовали на встрече главы государства с бизнесменами. В конце мероприятия президент заявил, что им нужно договориться. Политик, директор Института энергетической политики Владимир Милов изложил The Insider свой взгляд на причины этого противостояния и рассказал о том, как Путин препятствует захватническим планам Сечина.
Честно говоря, когда в начале декабря «Роснефть» подала новый иск против АФК «Система» на 131,6 млрд рублей (квалифицируя выплаченные «Башнефтью» дивиденды акционерам в 2009-2014 годах как «вывод средств из компании»), у меня возникло ощущение, что Сечин поставил целью попросту уничтожить бизнес Владимира Евтушенкова как таковой. Не вижу других вариантов: у «Системы» нет каких-то таких сверхценных активов, которые могли бы быть настолько интересны Сечину, чтобы затевать столь масштабную рейдерскую атаку госструктур на частный бизнес, безусловно крупнейшую за последние годы.
«Роман» Сечина и Евтушенкова имеет давнюю историю, что, к сожалению, упускается большинством комментаторов. «Башнефть» стала следующей мишенью сечинских после ЮКОСа еще в 2006 году: ФНС тогда подала иск о незаконности приватизации «Башнефти», миноритарным акционером которой стала «Система», как «противные основам правопорядка и нравственности» (ужасно напоминает нынешнюю фразеологию из исков к «Системе»), а представлял налоговую службу в судах начальник ее юридического управления Антон Устинов, сыгравший огромную инструментальную роль в разгроме ЮКОСа и позже перешедший на работу советником Сечина (сейчас возглавляет «Согаз»). Сечин очевидно вынашивал планы включить «Башнефть» в орбиту влияния «Роснефти» еще с середины 2000-х, и всю историю с приватизацией «Башнефти» в пользу семьи экс-президента Башкирии Муртазы Рахимова и АФК «Система» изначально считал «незаконным обогащением» («Система» поначалу была там миноритарным акционером, но в 2009 году купила контрольный пакет акций «Башнефти»).
Когда в уходящем году мы стали свидетелями многомиллиардных исков «Роснефти» к «Системе», эта история сразу вспомнилась. Казалось бы, у «Системы» нет каких-то сверхценных активов, ради которых следовало бы затевать такое громкое разбирательство — мягко говоря, не улучшающее инвестиционный имидж страны, так как «юридические» аргументы «Роснефти» были смехотворными (как законный владелец «Башнефти», «Система» была вправе делать там что угодно) и дело явно носило заказной характер. А «Роснефть» прекрасно понимала, что суммы претензий приведут к банкротству «Системы». Есть все основания полагать, что в этом и была цель — отомстить Евтушенкову за то что в свое время увел «Башнефть» из под носа Сечина, получал от нее хорошую прибыль, и потом вынудил «Роснефть» отдать государству 330 млрд рублей за покупку компании («отбить» часть этих средств через претензии к «Системе» было другой очевидной целью).
Вместе с тем, вряд ли идея разорения Евтушенкова нравилась Путину. Было интересно наблюдать, как он участвует в этой ситуации: Путин много раз посылал сторонам конфликта сигналы о том, что ему вся эта судебная войнушка не очень нравится, и он хотел бы какого-то мирного разрешения вопроса. Никогда не было ощущения, что Путин как-то плохо относится к Евтушенкову: у них был прямой контакт, Путин поддерживал проекты Евтушенкова. Едва ли он разделял кровожадные намерения Сечина по уничтожению бизнеса «Системы», да и для общего предпринимательского климата судебные атаки «Роснефти» на «Систему» были, мягко говоря, не особо полезны. Новый масштабный пример рейдерской атаки госструктур на частный бизнес с применением широкого админресурса — не самый лучший сигнал для инвесторов, которых российские власти отчаянно пытаются убедить в «возобновлении экономического роста». Полный коллапс «Системы» стал бы еще более мрачным сигналом.
Видимо, эти мотивы двигали «миротворческими» усилиями Путина — хотя миротворчество было не особо активным и сильно запоздало, дело успело зайти довольно далеко («выражал надежду» на мировое соглашение между «Роснефтью» и «Системой» Путин еще в начале сентября, с тех пор Сечин успел побить много посуды). Но, однако, спасение рядового Евтушенкова в итоге состоялось.
Мы видим, что Путин тяготится постоянным агрессивным экспансионизмом Сечина и в какие-то моменты может его аппетиты ограничивать.
Интересно, что Путин уже не впервые вынужден останавливать чрезмерные экспансионистские поползновения Сечина: например, в 2012 году он лично занял сторону правительства, отбив попытки Сечина передать «Роснефтегазу» пакеты акций крупных электроэнергетических компаний («Русгидро» и ФСК). А год назад президент активно искал стороннего покупателя на 19,5% акций «Роснефти» (в том числе предлагал их Алекперову), в то время как Сечин считал уже решенным вопросом, что эти акции выкупит он сам (и в итоге акции все же ушли сторонним инвесторам — на этом явно настоял Путин).
По всем этим кейсам мы видим, что Путин в определенной мере тяготится постоянным агрессивным экспансионизмом Сечина и в какие-то моменты может его аппетиты ограничивать. Но делает это довольно мягко и ненавязчиво, без резких окриков — что, в общем, дает понять, насколько Путин ценит Сечина и какой вес глава «Роснефти» имеет в нынешней системе политических координат. Впрочем, это никогда не было особым секретом.