В 2012 году Москву захватило слияние школ. Реформу столичного образования начал ставленник мэра Сергея Собянина Исаак Калина, глава городского департамента образования. Он пропагандировал идею всеобщего равенства и «одинаково хороших соленых огурцов». На деле эта инициатива обернулась сокращением финансирования школ, урезанием рабочих мест и массовой уравниловкой. Больше всего пострадали интернаты, авторские школы и учебные заведения для детей с особенностями развития. The Insider поговорил с родителями детей из трех некогда лучших московских школ и узнал, как директор интерната отдала спортзал чеченскому клубу единоборств, как пытаются обезличить школу, построенную на принципах демократии, и на что чиновники тратят деньги детей-инвалидов.
Школа-интернат №42 (школа 1384)
Анна Дубовицкая, мама ученицы 7-го класса
В Москве всего три такие старые школы интернатного типа. В нашей школе конкурс был от трех до пяти человек на место. Мы сюда попали, были счастливы, ездили за полтора часа по Москве в эту школу, мы живем на серой ветке, ездили на «Аэропорт».
Фото со страницы школы в "Вконтакте"
Там был уникальный педагогический состав, потому что туда брали детей интеллигенции, врачей, которые служили в горячих точках, военных, тех, кто лишался кормильца. Мы попали, потому что у меня неполная семья, мы сдали экзамены, я очень просила и мне пошли на встречу.
У меня был сложный период, я развелась, ни жилья, ничего не было, нужно было работать. Сейчас только у нас все появилось, и квартира, и все. Я ребенка туда отдала, потому что там хорошее образование и пансион. И, соответственно, я могла работать 24 часа в сутки.
Там было 22 кружка, учили всему. Выступали по всей России с концертами. Три языка – у нас были немецкий, французский, английский. Все было прекрасно до той поры, пока не началось объединение школ по всей Москве. Объединили три школы в одну: школу Леманского с математическим уклоном, которая на Соколе находится, какую-то гуманитарную и нашу. И первое, что случилось – уволили нашего директора и просто объявили, что школа закрывается на капитальный ремонт, хотя ремонт только что прошел. Все помещения были новые, косметика, до этого еще делали коммуникации. Нам сказали, что это не обсуждается, и детей надо забирать и переводить в соседнюю школу Леманского, откуда директор пришла. Это все в приказном порядке, часть родителей вынуждена была согласиться.
Фото со страницы школы в "Вконтакте"
Стали сокращать учителей. Всех, кто подходил под пенсионный возраст, сразу срезали. Вся начальная школа, все классные руководители, которые выращивали нас, все ушли. Потом сразу убрали все языки, оставили только английский. Начали сокращать программы, мы учились по программе «XXI век», она очень сильная. Нас сократили, и теперь мы учимся неизвестно по чему, даже нет этому названия. За два года в классах осталось по 8-10 человек вместо 28-30. 7-й класс вообще теперь один на всю школу. Начальная школа не набирается совсем, ее сократили целиком, заставили забрать детей, они уходили со слезами, до сих пор хотят вернуться, но директор не открывает прием.
Уволили вообще всех педагогов, и у нас теперь русский, математику и английский преподают два человека. Английского вообще полгода не было, потому что учебники не закупали. Более того, закрыли библиотеку, детям запретили брать книги. Повысили плату, теперь мы платим по 3500 рублей в месяц за посещение интерната.
В школе были досуговые комнаты, где дети проводили время между занятиями. Раньше для них каждый год закупались новые книжки, игрушки, какие-то развивающие игры, сейчас там нет ничего. Сейчас у нас вся развлекаловка сводится к тому, что включается телевизор и они 24 часа там сидят без педагога. Это все сказалось на детях. Они стали сбегать, прогуливать уроки, курить, ругаться.
В этом году у нас спортивный зал школы незаконно сдали под некую «Академию грэпплинга» <Грэпплинг - вид спортивного единоборства, совмещающего в себе технику всех борцовских дисциплин, с минимальными ограничениями по использованию болевых и удушающих приемов. - The Insider>. Эту «Академию» торжественно открывали, прямо во время учебного процесса устроили гранд-представление с фанфарами. Это все при том, что в школе-интернате нельзя открывать какие-то платные учреждения, только для учеников и только бесплатно, никакой коммерческой деятельности быть не может.
Открытие «Академии грэпплинга» в школе 1384. Фото с официального сайта организации. В центре - директор школы 1384 имени А.А.Леманского Нина Пархоменко и президент Всемирного комитета грэпплинга Ризван Бочкаев, владелец «академии».
В результате спортзал сдали и в учебное время он закрывается на ключ, дети туда не могут попасть. Уроки физкультуры проходят в тесном помещении. Вечером начинается эта «академия», зал открывают, туда начинают приходить какие-то подростки и взрослые мужчины, их много. Я не знаю, на сколько подписан контракт с этой «академией», потому что директор школы его не показывает.
В Мосгосспорте мы проверили весь реестр, там нет спортивной организации «Академия грэпплинга», это во-первых, во-вторых, у них нет никакой лицензии на преподавательскую деятельность, а она должна быть, если они на территории школы находятся.
Я говорю директору: «Из наших детей никто там не занимается», мне говорят: «Это неважно, мы популяризируем спорт». Я говорю: «Давайте будем популяризировать его где-то еще». «Мы бы посоветовали вам не вмешиваться», - мне сказали.
За детьми, которые остаются в интернате, сейчас следит всего один ночной педагог, она же преподает английский. После слияния школ дети, которые раньше одни не выходили за пределы интерната, стали самостоятельно ходить в соседний корпус, без сопровождения. Кто-то там ушел по дороге, потом он где-то ходил, потом вернулся вечером в школу.
В нашем корпусе учителям сокращают часы, сокращают зарплаты. У нас текучка страшная, хорошие учителя не задерживаются дольше, чем на несколько месяцев, остаются только непотопляемые. Сменился педагогический состав и некоторые учителя орут так, что даже я не понимаю, что они хотят сказать. У детей из-за этого конфликт с учительницей алгебры, например, многие не ходят на ее уроки. Она обзывает детей, дети обзывают ее, так у нас проходит математика сейчас. Я в какой-то момент забрала ребенка, она боится, спать перестала, у нее аппетит пропал. Дети все зеленые, с кругами под глазами.
Я пока обратилась за прокурорской проверкой, написала заявление. Просила, чтобы проверили расходование средств, в частности. Получить какую-то информацию о том, куда деньги уходят, невозможно.
В ответ на все наши претензии нам предложили не портить себе нервы, забрать детей и успокоиться. Но моя дочь не хочет уходить ни в коем случае, потому что там друзья, у них проекты – они там фильм снимают, книги какие-то пишут. Я ей предлагала, когда эта травля началась, перейти, на это у нас слезы. Так что я поняла, что пока можно, она будет держаться.
Школа самоопределения № 734 имени А.Н. Тубельского
Эмиль Аюпов, представитель управляющего совета школы, отец четвероклассника
У меня в эту школу трое сыновей ходили, два старших парня уже закончили, а третий учится в четвертом классе, ему 10 лет. Я осознанно выбирал эту школу для своих ребят. Здесь особый уклад, особая атмосфера взаимодействия, участия и высокая вовлеченность родителей. Родители участвуют в поездках, каких-то совместных проектах, праздниках и глубоко интегрированы в образовательный процесс.
В первых числах мая сняли директора Юлию Грицай, которая 10 лет руководила школой. Юлия была ученицей Александра Наумовича Тубельского. 15 мая пришел новый директор Сергей Александрович Москаленков. По жизненному пути господина Москаленкова было понятно, что он очень далек от педагогики Тубельского, того уклада, который сформировался в школе, поэтому мы сразу же предложили ему два раза в месяц встречаться и обсуждать какие-то важные темы образовательного процесса. Все лето родители и педагоги приходили к Москаленкову и рассказывали ему, как в нашей школе все устроено. Сергей Александрович говорил «да, я вас услышал, я понимаю, о чем вы говорите, не переживайте, мы это будем сохранять, будем развивать». Это нас очень воодушевило, и мы надеялись, что, несмотря на отсутствие педагогического опыта, несмотря на абсолютно другой жизненный трек, нам удастся «заразить» Москаленкова идеей Тубельского.
Однако уже перед началом учебного года начали происходить вещи, которые диссонировали с нашими договоренностями. Например, он издал внутренние распоряжение, запрещающее учителям посещать школу в нерабочее время.
Уклад школы Тубельского предполагает, что школа - это второй дом, куда можно прийти в любой момент, место, где можно пообщаться с единомышленниками, решить какие-то вопросы. А тут 21 августа учитель приехал из отпуска, первым делом пошел в школу, чтобы взять какие-то книжки и начинать готовиться к учебному плану, приходит, а его просто не пускают в школу. А почему не пускают? Распоряжение директора. Сергей Александрович, как же так? Он говорит: «ну, извините, есть трудовой кодекс, в соответствии с ним - только в рабочее время».
Сперва мы думали, что просто мало рассказали, мало показали, что он еще недостаточно вовлечен, пока еще не понимает. И по каждому случаю устраивали консультации, какие-то встречи. Но, к сожалению, с каждым месяцем решения Сергея Александровича становились более существенными, все больше влияли на уклад школы, на те принципы, которые были нами заложены. А силы, затрачиваемые на объяснения, на то, чтобы как-то сохранить хоть какую-то часть устоявшегося уклада, приходилось тратить все больше и больше.
Спусковым крючком для нас стала ситуация с демонтажем нашего уникального спортивного комплекса, вероломная абсолютно, ни с кем не обсуждаемая, абсолютно беспричинная. По официальной версии, спорткомплекс убрали в целях какой-то виртуальной безопасности, чтобы избежать чего-то непонятного. Однако мы предполагаем, что это просто попытка показать свою силу и самоутвердиться. Для нас, «тубельцев», такие мотивы незнакомы и неприемлемы, но другого объяснения мы найти не можем.
Этот комплекс был смонтирован в конце 90-х годов по авторской методике Сергея Реутского. Сергей в то время работал в нашей школе и, собственно, на площадке, которую создал Александр Наумовивч, он и сформировал свою авторскую методику. Это сейчас он работает в «Хорошколе» у Грефа, его методика является самой передовой, ее покупают китайцы, хвалят Собянин и Васильева, а тогда это была экспериментальная площадка, которая начала показывать выдающиеся результаты. Комплекс был модернизирован в 2013 году на средства совета попечителей и на основании договора пожертвования передан в школу. Об этом есть документ. Что касается того, что комплекс является постоянным источником каких-то травм - это абсолютное вранье. За 20 лет существования этого комплекса на нем не произошло ни одной травмы.
Комплекс разобрали на каникулах под полным грифом секретности. Ни педагоги, ни родители были не в курсе. Ведь мы если видим, что что-то происходит в школе, сразу поднимаем бучу, пишем письма в департамент, поднимаем вопрос на уровне управляющего совета. Когда Москаленков пытался уничтожить библиотеку, мы не дали ему это сделать, поэтому с комплексом он решил «давай-ка я это сделаю на праздники, как раз никого не будет, втихушку уберу комплекс, иначе они мне опять свяжут руки». Такими своими странными действиями Москаленков просто показал полную свою профнепригодность.
«Школа Тубельского» всегда была характерна тем, что все вопросы широко обсуждались, активно вовлекались дети, работали органы детского самоуправления. Сейчас все это задушено на корню, ничего из этого не работает, работает только самоуправство директора.
Поскольку мы уже встали на этот путь, мы будем добиваться как минимум восстановления этого комплекса, потому что создание нового - нецелевое использование средств. И дальше мы будем говорить о том, чтобы Департамент образования провел оценку действий господина Москаленкова с точки зрения его профессиональной пригодности.
В школе сохранился костяк педагогов. Конечно, они уже не такие молодые, не такие, может быть, активные, как когда они были в команде Александра Наумовича, но это люди, которые свято верят в то, что дело Александра Наумовича живет и побеждает. Многие из них все-таки надеются, что Москаленков изменится, увидит преимущества этой методики. И поэтому еще остаются. Но некоторые уже начали уходить.
Пока похвастаться большими результатами мы не можем. Меня удивляет в этом смысле позиция департамента - никто из представителей департамента не вышел с нами на связь и не дает никаких официальных разъяснений.
В начале января мы провели открытое собрание, после чего объявили бойкот образовательного процесса. Более 75 процентов родителей начальной школы высказали свою родительскую позицию, отказавшись на один день от получения этой кастрированной образовательной услуги. В этот день в школу пришли только 52 ребенка из 216. Москаленков в этот день отключил систему электронной фиксации, чтобы никто не узнал о том, что дети не пришли в школу. Но мы прошли по классам, засняли все на видео, записали разговор с завучем начальной школы, которая привела статистику по посещаемости в этот день, и обнародовали все это в соцсетях.
На открытом собрании мы подписали резолюцию, 166 родителей подписались под требованием в пятидневный срок восстановить спортивный комплекс. На собрании, естественно, звучали слова об увольнении Москаленкова, и была представлена еще одна петиция с подробным описанием всех его «подвигов» за эти 7 месяцев и призывом к педагогической общественности осудить ситуацию, которая творится в школе, и помочь убрать Москаленкова с этой должности.
Исаак Калина и другие чиновники от образования постоянно говорят о том, что детское самоуправление - одна из важнейших задач сегодняшней педагогики. В нашей школе оно было еще в 80-е годы. И вместо того, чтобы культивировать, развивать эту систему, ее душат на корню. Детей не выпускают из школы на переменах. У детей был свой свод правил, был «совет справедливых» по Корчаку, все эти органы с приходом Москаленкова не действуют. Если какие-то проекты, которые ребята затевают, не нравятся Москаленкову, то детская работа, сделанная их руками, просто, ну, даже язык не поворачивается, берется и разрушается.
23 января директор школы Москаленков написал заявление об уходе. Об этом он сообщил на своей странице в фейсбуке: «Решение далось мне нелегко, я не привык отступать от правого дела. Но еще тяжелее от мысли, сколько трудностей еще предстоит пережить моим родным, моим детям. Семья не выдержит эту травлю, а я не в праве лишать их нормальной жизни, как бы мне не хотелось продолжать работу в этой конкретной школе и восстановить согласие в коллективе. Я остаюсь верным своим идеям, уверен, что школа начала путь необходимых, назревших изменений. Эти изменения нужны всем – администрации, большому педагогическому коллективу и, главное, - учащимся, для которых бесконечный конфликт становится проблемой и препятствием для получения качественного образования. Надеюсь, в интересах детей здравый смысл восторжествует».
На следующий день, 24 января, был назначен исполняющий обязанности директора школы. Эмиль Аюпов рассказал The Insider, что на этом борьба за школу не окончена, и пока не будет найден новый директор, совет школы будет добиваться назначения нового исполняющего обязанности и выполнения всех текущих требований.
Школа-интернат №101 для детей с нарушением слуха I и II вида им. С.Я.Кривовяза
Екатерина Николаева, председатель родительского комитета школы, мама восьмиклассницы
Наша школа существует очень давно, это первая школа для глухих в Москве. Это единственная школа в Москве, в которой успешно адаптируют детей с кохлеарными имплантами. Такие дети в инклюзию пойти не могут, а нам навязывают инклюзию.
Дети в школу приходили раньше из нашего же детского сада. Мы входили в холдинг Курчатовской школы как школа и детский сад №101. Детский сад от нас отделили и переименовали, включили в подведомство ДОУ. Глухих детей туда теперь не принимают под разными отговорками. Родители таких детей больше не могут найти место в детском саду, потому что все детские сады для слабослышащих детей закрылись.
В школу тоже не набирают глухих детей больше, отказывают. Таким образом сокращают контингент обучающихся, для того чтобы мы освободили здание.
Раньше это был хороший образовательный центр, к нам приезжали из Германии, Франции, перенимали опыт. Дети обучались в детском саду, потом целыми группами переходили в школу, а из школы - сразу же в колледжи специализированные, получали профессию. Теперь у нас нет связи с колледжами, новая администрация разорвала с ними все контракты, нет профклассов внутри школы, которые были раньше, от нас отсекли детский сад и теперь принялись за то, чтобы уничтожить школу.
После реорганизации за последние четыре года у нас в школе сократили все методические объединения. Сняли ставки с педагогов, которые занимались методической работой. Убрали завучей, занимавшихся методической работой, и за четыре года к нам ни разу не приезжал методист-сурдопедагог.
У заместителя по качеству образования, которая в ГБОУ, нет ни дефектологического, ни сурдопедагогического образования. В течение полугода она ходит в классы и смотрит за тем, как обучают детей, находит какие-то нарушения, но ей просто не понять специфику преподавания. Нет специальной квалификации и у заместителя по учебной работе в ГБОУ.
Теперь наших детей водят на общеобразовательную аттестацию, не учитывая, что они инвалиды и у них другая программа. На экзаменах им не предоставляют сурдоперевод, никакой помощи. Говорят, что дети теперь учатся в общеобразовательной школе по якобы адаптированным программам.
Дочь Екатерины, Лена Николаева, 8 М. Фото из личного архива семьи Николаевых
Школа потеряла коррекционную направленность. К нам постоянно на мероприятия привозят детей из этого ГБОУ. Они у нас и спортивные разные соревнования проводят. Все наши праздники, которые раньше были адаптированы для наших детей, теперь проходят как обычные, а нашим они непонятны.
Мало того, сейчас хотят школу закрывать на капитальный ремонт. На последнем управляющем совете директор сказал, что документов об аварийности здания нет и капитального ремонта не будет, но из департамента пришел ответ о том, что нужно готовиться к выводу детей из здания. Где мы будем размещаться - мы не знаем. У нас 120 ночных детей и 50 детей, которые приезжают и уезжают домой на ночь. В ближайших районах больше нет таких школ, люди приезжают отовсюду к нам учиться.
А цель у администрации была - освободить здание и потом, сделав там капитальный ремонт, открыть кадетские классы, платную школу. Теперь они от этого отказываются, потому что шум пошел.
Сейчас разработали дорожные карты по устранению всех этих нарушений, дискриминации детей, но там опять фигурируют люди, которые не имеют сурдопедагогического образования, к сожалению. Соответственно, они составляют срезы знаний, контроль образования, но для наших детей это не специалисты, а нужные специалисты не приглашаются, хотя мы просим об этом уже очень давно.
У департамента образования Москвы и МЦКО нет специалистов сурдопереводчиков в штате и соответственно они не могут нам ничем помочь. По сути они хотят школу просто закрыть, часть детей раскидать по тем школам, которые есть, а основную массу отправить на дом.
Зато они за счет бюджета для инвалидов по слуху субсидируются, получают неограниченное количество финансовых средств на то, что нужно им для школы, под свои цели реализовывать. Лабораторию купили физико-химическую стоимостью 28 миллионов рублей, поставили ее в другом корпусе, а числится она за нашей школой, в нашем корпусе, но ее на самом деле у нас нет. Наших детей в эту лабораторию не возят, мы ею не пользуемся. Но на ее содержание тратится около 600 тысяч рублей в год. Точные расходы нам департамент образования не выдает. Отчет по холдингу идет одной строчкой и общая сумма. А финансирование на наших детей идет с коэффициентом 2 и 3.
Под нас просто получают деньги, а дети заброшены. При этом саму школу никак не финансируют, сократили зарплату учителям, увеличили нагрузку. В классах уже не 6-8 детей, как было раньше, а по 13 детей.
Меценаты подарили нашей школе автобус. После реорганизации его изъяла администрация и четыре года наших детей не возили. У холдинга еще два других автобуса. Своих детей они возили, а наших инвалидов нет, так как водитель один. А предлог придумали, что наш автобус непригоден, нет страховки, того, другого, но на нем ездили директора и хозяйственники. А два других автобуса нам не давали.
Летний лагерь для глухих отменили и на нашей территории открыли летний лагерь для обычных детей, где только два места выделили для детей с ограниченными возможностями здоровья.
Слуховая аппаратура для классов не ремонтируется - инженера уволили, сурдопереводчика уволили, и аудиоаппаратуру для актового зала изъяли в общее пользование. А у нас была специальная аппаратура для занятий танцами со специальной настройкой.
Департамент говорит, что для школы купили три комплекта слуховых кабинетов, но их нет. Это ложь. То есть под нас финансируют все школы холдинга, а нашим детям ничего не достается. В этом году не провели день глухих, дети готовили номера. Директор врала, что провели концерт, потом признала, что соврала. Делают что хотят и ни за что не отвечают. Главное, не набирают детей, говоря, что у нас нет мест.