Экс-судья Хостинского районного суда Сочи Дмитрий Новиков стал известен в широких кругах после того, как обвинил коллег в разворовывании земель в Красной Поляне, которые затем пошли под олимпийские объекты. В ответ Новиков получил обвинения в том, что сам почти десять лет был частью коррупционной системы, расписывая землю на помощников и знакомых. Почти все обвинения были сняты, часть из них пятый год расследуется в Ростове-на-Дону. Сегодня у Новикова, по его собственным словам, уникальный статус «федеральный судья без места». О том, как выглядит изнутри судебная система России, судья Новиков рассказал Анне Смирновой.
— Как вы стали судьей?
— Я работал учителем начальных классов, потом окончил юрфак и в ходе учебы устроился судебным исполнителем в Советский районный суд Краснодара. За ящик шампанского помогла это сделать знакомая мамы. Зарплата у судебных исполнителей была небольшой, но по ходу я узнал, что они порой в десять раз больше судей тогда получали. Дело в том, что в 90-е со всех взысканных сумм исполнителям отписывались 5%. Но ни один судья не подпишет определение о выплате тебе премиального вознаграждения в виде 5% за исполнение, если его интерес не будет учтен. Это стало моим первым коррупционным знакомством с системой.
Решил попытаться стать судьей. Прошел экзамен, впереди было самое сложное – согласование с депутатами Законодательного собрания, тогда они также согласовывали федеральных судей. Бесплатно получить его было невозможно, начал искать выходы на разных депутатов, договорился с одним за небольшое «спасибо». Назначили меня в Усть-Лабинский районный суд.
- Между сельской глубинкой и курортным Сочи большая разница…
- Спустя время проявил дерзость – попросил перевести меня в Сочи. Председатель удивленно ответил: в Сочи только через Новороссийск, нужно там для порядка поработать, а то скандальчик может выйти. Уговорил его, пообещал быть послушным. Попытался маленькое «спасибо» дать в размере стоимости, наверное, двух коробок конфет –дал бы большое, точно не перевели бы, здесь наивность смутила. Так я оказался в Хостинском районе Сочи.
- Получается, обманули председателя?
- Я был послушным до поры до времени, пока не стало опасным. Представьте, мальчик из поселка Пашковский стал федеральным судьей на всероссийском курорте.
Работа в Сочи – большая лотерея. Особенно сейчас, когда все вдруг стали «патриотами» и приезжают на отдых в Краснодарский край. Любого руководителя – будь то из генеральной прокуратуры, будь то из Верховного суда или Администрации президента, нужно встретить, разместить, повеселить… У сотрудников сочинского аппарата нарабатываются соответствующие связи. Так получилось, что председатель Верховного суда Лебедев ко мне очень хорошо относился. Мы общались, встречу с хостинскими судьями он провел в моем кабинете, приглашал на дни рождения, однажды Путину представил.
Мы больше двух часов сидели за одним столом с президентом, он мне показался очень интересным человеком. Я даже тост поднял: знаете, говорю, главный признак того, что Россия демократичное, правовое государство то, что я стою здесь, общаюсь с вами. Такого невозможно было представить в советское время.
- Сегодня, наверное, ящик шампанского и коробка конфет не помогли бы.
Cтать судей без денег и связей почти невозможно. Платить нужно всем. Сначала экзаменационной комиссии, потом квалификационной коллегии, если судья мировой – утверждающим его депутатам
- Дипломы юристов в стране получают тысячи выпускников. Некоторые из них работают по специальности, имеют нужный стаж. Но на конкурсы по вакантным местам в судах документы не подают. Потому что знают – стать судьей без денег и связей почти невозможно. Платить нужно всем. Сначала экзаменационной комиссии, потом квалификационной коллегии, организующей конкурсы, а по сути, аукционы на вакантные места в судах, если судья мировой – утверждающим его депутатам. Пройдя эти барьеры – сотрудникам полпредства президента, затем уж в самой администрации главы государства.
Когда я собирался перейти из Хосты в председатели Адлерского районного суда Сочи, согласование в администрации президента проходило через Андрея Полякова. Приезжаю к нему на прием, он при мне звонит в краевой суд: согласовываем? Согласовываем. Потом заявляет: ты должен выполнить ряд условий. И выставляет непосильные условия, размер которых был невероятен. У меня таких возможностей нет, нельзя хотя бы половину? В ответ: мы не на базаре. Или землей будешь рассчитываться? У тебя есть время, подумай…
- Понятно. Вернемся к механизму работы судов. Предположим, денег хватило, человек надел мантию. Расскажите о механизме работы суда? Может ли принципиальный судья вынести действительно независимое решение?
После того, как оправдал граждан и освободил их из-под стражи, председатель суда был в ярости: тебе п…ц
- Расскажу о своем первом оправдательном приговоре. При рассмотрении дела по обвинению четырех граждан в разбое, вымогательстве и незаконном лишении свободы человека, меня трижды вызывал к себе председатель районного суда, требуя согласовать с ним все процессуальные решения. До этого он ввел в общее правило согласовывать с ним освобождение из-под стражи, отказ в удовлетворении ходатайства об избрании меры пресечения, назначение условного наказания. Я не согласился. После того, как оправдал граждан и освободил их из-под стражи, он был в ярости: тебе п…ц.
Сегодня отсутствует реальный механизм воздействия на лицо, вмешивающееся в правосудие и давящее на судью. Вы скажите – сообщайте в СКР. Но оттуда заявление направят рядовому следователю в тот же район, где работает председатель суда. Теперь поставьте себя на место мальчика-следователя, с таким трудом получившего эту работу. Председатель суда даже на опрос не соизволит явиться – он в районе барин! Добавьте к этому то, что дети председателя суда, как часто бывает на практике, судьи и помощники прокурора. Если у следователя хватит принципиальности и процессуальной самостоятельности, на его действия этим же председателем суда будет подана жалоба в свой же суд. Жалобу рассмотрит рядовой «независимый» судья, которому и характеристику, и приказ об отпуске и поощрении, подписывает все тот же председатель, к тому же полностью контролирующий квалификационную коллегию.
О том, как подбираются кадры в наши суды, расскажу на примере Сочи. Судьями и их помощниками в мою бытность работали дочь краевого прокурора, а позже советника губернатора, дочь генерального прокурора, сегодня полпреда в ЮФО Устинова, жены начальника милиции и прокурора города, племянник казачьего атамана, подружка одного из руководителей «Газпрома», которая кичится тем, что возвращена на работу по команде Ельцина. Заместители председателя суда - некая дама, изгнанная когда-то из Ставрополья, но дружащая с экс-министром юстиции, и сын председателя соседнего районного суда. Свой же сын в подчинении у соседа, такая круговая порука.
- Да, при таком составе интересно было бы послушать неформальные разговоры. Размерами машин и домов меряются?
В курилке судья озабоченно жалуется, что «сволочь председатель» не дает ни одного денежного дела, поэтому две недели сидит на мели
- Вы бы послушали разговоры в кабинетах и «курилках». Один судья озабоченно жалуется, что «сволочь председатель» не дает ни одного денежного дела, поэтому две недели сидит на мели. Другой тоже сетует: как в глаза жене буду смотреть, даже 200 долларов сегодня домой не понесу! Выход – идти к банкомату, снять с карточки копившуюся за ненадобностью несколько месяцев зарплату. Председатель в это же время ворчит, что народ стал жадным, последний посетитель вместо денег бетон предлагал. Хорошо, что стройку затеял, а так зачем ему этот бетон?
Очень судьи любят дела о преступлениях, предусмотренных статьями 228 УК РФ (наркотики) и 159 УК РФ (мошенничество). Там уж поле для деятельности широкое – пределы судебного усмотрения варьируются от штрафа и 2 месяцев до 8 лет колонии. Подсудимые и их родня, желая более мягкого приговора, несут к ногам Фемиды щедрые воздаяния.
Опытный судья обычно вводит молодого коллегу в курс дела, предупреждая о правилах игры: до суда доходят лишь дела, которые не успели продать на стадии следствия или утверждения обвинительного заключения. Поэтому теперь прокуратура и следствие будут мешать заработать на этом деле. Нужно поделиться с прокурором и председателем суда, чтобы первый не вносил протест (представление), а второй обеспечил сохранение юридической силы любого приговора или решения на стадии обжалования.
- Оппоненты утверждают, что землю в Красной Поляне вы присудили, в том числе, своим помощникам. Тому же Шелковому, который сегодня свидетельствует против вас.
В ФСБ мне пообещали защиту, если буду открыто говорить обо всех фактах, но на другой день арестовали в Москве и повезли в Краснодар.
- Человек, которого называют моим помощником, Шелковой – работал представителем губернатора Краснодарского края в Сочи по вопросам инвестиций и предпринимательской деятельности. Я убеждал его отказаться от земли, но он объяснил: вызвал Волошин, сейчас он председатель Московского областного суда, и говорит – давай переоформляй землю у морпорта в центре Сочи со своей организации другого человека. А морской порт в Сочи это самый центр, как Кремль в Москве. На кого оформим? На Эдуарда Кагосяна. Это известный под кличкой «Карась» криминальный авторитет, имевший корочку помощника судьи краевого суда, а затем, как мне рассказал следователь Юрин, помощника судьи Верховного суда. «Карась» имел шикарный автопарк, гостиницы, он встречал и размещал высоких гостей. К слову, именно Кагосян возил по городу Алексея Пиманова, когда тот снимал про меня первую передачу. Поселил криминальный авторитет ведущего «Человека и закона» в санатории «Родина».
Так вот, когда я обратился в ФСБ, оказалось, что почти вся информация им известна, но никаких мер не принимается. Видимо, собирают «в стол». В ФСБ мне пообещали защиту, если буду открыто говорить обо всех фактах, но на другой день арестовали в Москве и повезли в Краснодар.
- Кстати, как складываются взаимоотношения судей с чекистами?
- Мои отношения складывались следующим образом. Уже после ареста начальник следственного отдела краевого УФСБ Александр Чернов бил меня пачкой документов по лицу и выкрикивал разъяснение:«Ты, дурак, забыл, что право это возведенная в закон воля господствующего класса, к которому ты не относишься! Жили себе судьи нормально, щипали народ понемножку, а ты решил им помешать. Теперь вот сам себя вини!». Не могу говорить за всю структуру службы безопасности, но в Краснодарском крае многие чекисты, как мне кажется, еще уверены, что на дворе 20-е годы, а Дзержинский не умер, просто уехал в отпуск. И судьи полностью зависят от этих «пламенных борцов».
Вот реальный диалог вызванного на ковер к председателю районного суда рядового судьи:
- Ты, козел, почему не арестовал тех двоих, которых привезли ФСБ!?
- Так не за что было…
- Дурак, не мешай людям зарабатывать. Завтра позвонишь, извинишься и попросишь, чтобы их привезли снова. Посадишь настолько, насколько просят.
- Есть!
Таких служителей будут носить на руках, прославлять на совещаниях, таких допустят к секретам кулуарного правосудия. Именно их назовут «Заслуженными юристами» региона и страны. Именно они, вместе с «делающими свой бизнес» чекистами будут наслаждаться жизнью на костях рядовых россиян.
- И как изменить положение дел? Вообще, это реально?
- Я обдумал несколько предложений, которые смогут сделать суды более открытыми и подконтрольными обществу. При президенте нужно создать централизованную экзаменационную комиссию по проверки квалификации кандидатов в судьи и судей. В ней не должно быть судей, чтобы договорные кандидаты не имели доступ к правосудию. Далее, при президенте России должна быть создана дисциплинарная комиссия, которая будет проверять обоснованность жалоб граждан и органов власти на соблюдение судьями профессиональной дисциплины и иных требований закона. Такая комиссия должна иметь возможность поднимать перед президентом вопрос о прекращении полномочий судьи. Сегодня получается, что назначает судью лично президент, а «увольняет» любого неугодного председатель суда, полностью управляющий квалификационной коллегией. Должно обеспечиваться единообразие судебной практики посредством обязательности прецедента (возможно, с уровня решений второй-третьей инстанции) для того, чтобы при прочих равных условиях не могло быть различных решений.
Очень важно лишить председателей судов административной власти над судьями – те распределяют дела, определяют время отпуска, графики дежурств, характеризуют судей. Все это порождает характер крепостничества судьи перед руководством и создает невероятные возможности для председателя суда влиять на судью по любым делам.
Последнее, наконец, я уверен в необходимости отмены неприкосновенности судей. Если мы уверяем общество, что действующие правовые механизмы защищают каждого гражданина, чего бояться судьям? Страх попасть в жернова силовиков и оказаться отвергнутым вчерашними коллегами – главное свидетельство болезни системы.
style="text-align: justify;">