Полгода назад перед Олимпиадой в Сочи был освобожден целый ряд политических заключенных. На год раньше срока вышел Михаил Ходорковский, по амнистии были освобождены участницы Pussy Riot и часть фигурантов болотного дела. Но Олимпиада прошла и начались новые аресты. О некоторых из них – как, например, об аресте Алексея Навального и об уголовном процессе против его соратников, всем хорошо известно. Между тем, в России сегодня десятки людей оказались осужденными за свои убеждения – и о большинстве из них никто ничего не слышал. Александр Литой попытался выбрать несколько наиболее ярких дел.
1. Дело о надписи на заборе
Летом 2012 года известный эколог Евгений Витишко и его соратник Сурен Газарян получили 3 года условно за надписи вроде «Саня – вор» и «Ткачев, уходи!» на заборе в лесу на черноморском побережье, огораживающем поместье, используемом губернатором Краснодарского края Александром Ткачевым (забор этот, как уверены экологи, построен незаконно. Газарян был вынужден покинуть страну, Витишко остался на родине. Накануне сочинской олимпиады, когда в Краснодар должны были привезти олимпийский огонь, его арестовали снова за якобы «нецензурную брань» на остановке общественного транспорта, после чего, не выпуская на свободу, заменили условный срок на реальный.
В колонии-поселении под Тамбовом он оказался в одной комнате со 140 другими заключенными. Но и там Витишко продолжил общественную деятельность: придает огласке случаи избиения правоохранителями зеков в его колонии-поселении.
По словам эколога, нарушается право осужденных говорить на национальных языках, возможность общаться по телефону с родственниками жестко ограничена. В колонии всего два телефона, но на них претендуют 600 человек, при этом на телефонные разговоры отведены всего 2 часа. В колонии не хватает и холодильников: на корпус со 120 заключенными их всего два.Такое отношение к людям приводит к чрезвычайным происшествиям. Так, 1 мая этого года в колонии чуть не произошел бунт из-за того, что несколько десятков заключенных не были накормлены, так как не написали вовремя заявление на питание в столовой колонии. Теоретически они могут готовить пищу сами, однако условий для этого в колонии не существует. Но наиболее крупным ЧП последнего времени стал массовый обыск 30-ти заключенных в штрафном изоляторе. Для этого руководство УФСИН по Тамбовской области командировало в колонию 70 сотрудников. Как рассказал Витишко, во время обыска заключенных массово избивали резиновыми палками. Он направил заявление об этом в прокуратуру.
Сейчас правозащитники опасаются, что уже администрация колонии-поселения сделает Витишко несколько выговоров, и добьется его перевода в колонию строгого режима. «Международная амнистия» признала Витишко узником совести.
2. Дело о гексогене и немецком флаге
Калининградские оппозиционеры из Комитета общественной самообороны Михаил Фельдман и Олег Саввин, а также их московский друг Дмитрий Фонарев оказались в СИЗО за то, что в марте на здании местного ФСБ вывесили немецкий флаг вместо российского. Как оказалось, за ними следили оперативники ФСБ ещё до акции. После задержания оказалось, что все они, согласно протоколу, «ругались матом». Михаилу Фельдману дали десять суток ареста, двум другим – по пятнадцать. В тот же день у задержанных провели обыски в квартирах, изъяли компьютеры, телефоны, у Фельдмана – еще и фотоаппарат.
Михаил Фельдман вспоминает, что в спецприемник пришли следователь и дознаватель. Дознаватель заявила ему, что в его рюкзаке, изъятом после ареста, был обнаружен белый порошок – «гексоген» и потребовала от него «сотрудничать со следствием», обещая, что в противном случае ему «продлят арест». В ответ Фельдман объявил «сухую голодовку», которую, по его словам, он держал четыре дня, пока не убедился, что его выпустят ровно в срок. Фельдман вспоминает, что администрация спецприемника вызвала психиатров, чтобы устроить ему «принудительно кормление», но психиатры нашли Фельдмана вполне психически здоровым.
Калининградская фемида долго сомневалась, что делать с этой историей: сначала задержанные почти 20 дней провели под административным арестом, потом почти месяц были на свободе, и только потом им приписали групповое хулиганство и отправили в СИЗО – теперь всем троим грозит уголовный срок.
3. Дело о чеченце с хорошей памятью
Видимо, в качестве элемента взаимодействия с федеральным центром, Рамзан Кадыров просит не отмечать день депортации чеченцев (23 февраля) во время Великой отечественной войны. Но правозащитники всё же провели конференцию на эту тему в Грозном 18 февраля. Уже 20 февраля, к одному из организаторов, правозащитнику Руслану Кутаеву, в дом ворвались люди в масках, с оружием и на машинах с номерами правительства Чечни
По версии следствия, Кутаев был случайно задержан полицейским патрулем на улице в чеченском селе Гехи, поскольку полицейские посчитали его поведение подозрительным. При досмотре у него в кармане был обнаружен пакетик с неким веществом, причем Кутаев якобы признался, что это героин (по данным следствия, в пакете было 3,257 грамма), который он нашел в такси. Между тем, как сообщает организация «Комитет против пыток», в ходе судебного разбирательства полицейские давали совершенно разные показания об обстоятельствах задержания: никто не смог пояснить, почему поведение Кутаева показалось им подозрительным, кардинально различались их воспоминания о том, какая погода была в тот день. Более того — в суде выяснилось, что никто из них не видел пресловутого пакетика с героином.
Один из свидетелей обвинения, житель села Гехи Саид Бабатиев, в ходе судебного заседания опроверг версию следствия о задержании Кутаева: по его словам, Кутаев был задержан у него дома, никакого досмотра и допроса не было — просто усадили в машину и увезли. Бабатиев сообщил, что Кутаева забрали прямо в тапочках, тапочки видны и на фотографиях из материалов дела, однако ни один полицейский в суде не подтвердил, что при задержании (на улице в феврале) на Кутаеве были домашние тапочки.
Есть свидетельства, что Кутаева пытали. Председатель «Комитета против пыток» Игорь Каляпин посетил Кутаева в ОВД Урус-Мартана, где в присутствии конвоя и полицейского начальства тот сначала заявил, что пыткам не подвергался. Но когда Каляпин попросил его снять рубашку, на теле Кутаева обнаружились синяки и гематомы. Медицинские освидетельствования, проведенные в марте, показали, что у Кутаева были сломаны два ребра. В ходе письменного опроса адвоката Кутаев рассказал, что его били, причем в избиении участвовали председатель администрации главы Чечни Магомед Даудов (известный под кличкой Лорд) и замглавы республиканского МВД Апти Алаудинов (известный видеороликом в котором говорит о подбрасывании наркотиков как методе борьбы с «преступниками»). При пытках использовался электрошокер. После этого он подписал признательные показания.
4. Дело о клонировании депутата
В Набережных Челнах Сергей Еретенов известен не только как депутат местного горсовета, но и редактор газеты «Ревизор», специализирующейся на антикоррупционных расследованиях. Еретенов – лауреат премии им. Артема Боровика. В нынешнем году он хотел баллотироваться в Госсовет Татарстана. От выдвижения по его округу отказалась даже КПРФ. Но в качестве кандидатов зарегистрировались и двое полных тезок Сергея Еретенова, оба – безработные. Еретенов-настоящий выяснил, что его спойлеры получили паспорта с его ФИО незадолго до выборов – 15 мая нынешнего года (удалось выяснить и настоящие имена - Халиуллин Д.Ф. Хохлов М.А.). Как депутат челнинского горсовета, он обратился в прокуратуру и следственный комитет с просьбой разобраться в ситуации. На следующий день после обращения, 8 июля, его арестовали по делу об организации подпольного игорного бизнеса в Челнах. Адвокат Еретенова утверждает, что его доверитель не занимался незаконными азартными играми, а наоборот, боролся с этой индустрией.
Изначально, как установило следствие у подозреваемых по игорному делу была хорошая «крыша» в лице начальника отдела полиции Адая Тлеганова, который сегодня проходит по делу подозреваемым. Всего фигурантами этого громкого уголовного дела стало более десяти человек. И вот один из них, просидев два месяца в СИЗО, неожиданно «вспомнил», что «крышей» их бизнеса был и депутат Сергей Еретнов, причем вспомнил именно в момент выборов. Следствие заявило ходатайство о его аресте и содержании в СИЗО, 10 июля суд ходатайство удовлетворил. Выслушав решение суда, Еретнов заявил, что считает себя политическим узником, и объявил голодовку. Остальные новоявленные Еретновы по-прежнему на свободе.
5. Дело о поэзии
42-летний школьный учитель немецкого Александр Бывшев из поселка Кромы Орловской области любит писать стихи, и размещает их в своем аккаунте «ВКонтакте». В марте он написал стихотворение, посвященное ситуации в Украине изобилующее фразами типа «ни пяди Крыма путинским чекистам». Стихотворение это, пожалуй, не самое сильное произведение с литературной точки зрения, но некий аноним обратил на него внимание и написал заявление. В конце марта местная газета «Заря» (принадлежащая районной администрации) опубликовала заметку о Бывшеве под заголовком «Таким «патриотам» в России места нет». В частности в заметке утверждалось: «В неспокойное время, когда внешние враги оскалили свои зубы и затаились в смертоносном прыжке, находятся люди, которые подрывают Россию изнутри, действуя, как пятая колонна».
В мае на Бывшева завели уголовное дело по 282-й статье. В Орловской области правоохранители считают, что строчка из его стихотворения о Крыме и чекистах разжигает ненависть к россиянам в целом. Бывшев находится под подпиской о невыезде, в доме у провинциального поэта прошел обыск, в ходе которого оперативники не постеснялись поднимать его 80-летних родителей, чтобы заглянуть под матрасы стариковских кроватей.
6. Дело о неправильной вере
В ближайшие дни четыре адепта учения «Свидетелей Иеговы» из Таганрога – Николай Троцюк, Александр Скворцов, Алексей Коптев и Юрий Баклушин – могут сесть в тюрьму на срок до шести лет. Ещё в 2009 году «Свидетелей Иеговы» признали «экстремистской организацией» в Таганроге, хотя таганрогские «свидетели» ничем не отличаются от своих собратьев по всему миру (может быть временами назойливых, но совершенно безобидных). В качестве примеров «экстремизма» в деятельности таганрогских «свидетелей» приводились отказ от переливания крови и службы в армии. Официальную «иеговистскую» структуру в Таганроге запретили, но её последователи продолжали собираться. В 2011 году против них появилось дело за «продолжение деятельности запрещенной организации». Следствие зафиксировало 10 собраний «свидетелей». Так как на обрядах присутствовали и дети, появилась статья о «вовлечении несовершеннолетних в преступную деятельность».
14 февраля 2012 года Европарламент одобрил текст резолюции по политической ситуации в России, в которой в 14 пункте упомянул, что Европарламент «выражает глубокую озабоченность в отношении неправильного использования антиэкстремистского законодательства, касающегося незаконной реализации уголовного права против … религиозных меньшинств, таких как Свидетели Иеговы … и неуместного запрета их материалов в качестве экстремистских»
В 2013 году дело ушло в суд. В июле 2014 прокурор потребовал 6 лет лишения свободы для «организаторов» и штрафы от 20 до 100 тыс. руб. для 12 их братьев по вере.
7. Дела о репостах и ретвитах
Член чувашского отделения партии РПР-Парнас и движения «Солидарность» Дмитрий Семенов был утром 28 мая задержан и принудительно доставлен в суд за перепост в социальных сетях фотографии с экстремистской символикой. Как оказалось, речь идет о фотографии не кого-нибудь, а «народного губернатора ДНР» Павла Губарева, который на одно из старых фотографий запечатлен с нашивкой неонацистской организации РНЕ (по сути – стилизованной свастикой). Задержали правда почему-то не Губарева, а Семенова. Правда, в итоге он отделался лишь штрафом в 1000 рублей. Но некоторым другим блогерам повезло меньше. В Барнауле под судом находится бывший нацбол Дмитрий Бычков за репост рисунка с патронами и надписью о том, что это «единственный аргумент, который готова слышать власть». В Кемерово под следствием оказался блогер Станислав Калиниченко, ретвитнувший листовку, в звучал призыв уничтожать имущество коррупционеров, причем его кредитная карта оказалась заблокирована. Примечательно, что полицейские не стремятся выявить всех ретвитнувших не понравившийся им текст, а приходят к тем, на кого больше хочется надавить, либо кого проще найти.
