Общество
Эквадор оказался одной из самых уязвимых жертв пандемии коронавируса. В 16-миллионной стране уже тысячи зараженных, официально погибших менее 200, но сколько на самом деле — никто не знает. В течение нескольких дней на улицах и в домах лежали сотни трупов, власти не успевали не то что хоронить, но и даже регистрировать смерти. Директор Центра ибероамериканских исследований СПбГУ Виктор Хейфец объясняет, что бывает, когда развивающаяся страна оказывается не готовой к эпидемии, почему армии приходится хоронить трупы в картонных гробах и как общительные эквадорцы пострадали из-за привычки к объятиям и поцелуям.
Вирусная буря на экваторе
Маленькая южноамериканская страна, название которой дало ее географическое положение — Эквадор («экватор» по-испански) — сегодня, увы, оказалась в заголовках СМИ всего мира не благодаря своим природным красотам и даже не из-за бурных уличных протестов, захлестнувших ее осенью прошлого года. К тысячам фото опустевших городов и переполненных больниц по всему миру добавились фото и видео из Эквадора.
Страна оказалась одной из самых уязвимых жертв пандемии коронавируса, а ее крупнейший город Гуаякиль переживает настоящую драму. В городе с населением 2,3 млн человек зафиксирована почти половина (более 1300) от всех заболеваний по стране (всего более трех с половиной тысяч зараженных). В провинции Гуайяс зарегистрировано почти 2,5 тысячи зараженных, за ней следуют провинция Пинчинча (там расположена столица страны Кито) — 321 случай, Лос-Риос — 153 случая, Асуай — 99, Манаби — 71, Каньяр и Эль-Оро — по 56 зараженных, 11 человек — на Галапагосских островах (данные на воскресенье, 5 апреля). Среди пострадавших есть и иностранцы — несколько венесуэльцев, кубинцев, французов, испанцев, шведов и голландцев. По официальной статистике, более половины всех зараженных — мужчины, наиболее затронутой возрастной группой стали люди от 20 до 49 лет. Более 5 тысяч человек находятся в ожидании диагноза. Свыше 1600 зараженных или ожидающих диагноза — работники системы здравоохранения.
Очередь в Гуяакильский госпиталь. Кто-то забирает своих умерших, кто-то привез новые гробы.
По официальным данным, болезнь унесла жизни более 180 человек, плюс к этому почти столько же скончались от других респираторных заболеваний (предположительно, им просто не диагностировали вовремя COVID-19). При этом несколько дней на улицах и в домах лежали сотни трупов — какие-то в гробах, какие-то лишь накрытые простынями, а некоторые не удостоились и этой малости. Власти не успевали не то что хоронить, а даже регистрировать смерти. Осторожный прогноз властей предполагает, что наступающая неделя унесет жизни от 2500 до 3000 жителей провинции Гуайяс (Гуаякиль — ее административный центр). При этом даже власти констатируют: цифры неполные, поскольку многих умерших никто не тестировал на наличие коронавируса, да и живых тестировать не успевают. Там, где раньше собирались гуаякильские нищие, сейчас нередко лежат трупы — и это далеко не только бедняки.
Несколько дней на улицах и в домах лежали сотни трупов — какие-то в гробах, какие-то лишь накрытые простынями
Трудно оставаться спокойным, читая отчаянные рассказы пострадавших.
«Мой дядя умер 28 марта, и никто не помог нам. В больницах сказали, что свободных коек нет, и он скончался дома. Мы звонили на 911, нас попросили потерпеть. Тело и сейчас лежит в кровати, на которой он скончался, потому что никто не может трогать ни труп, ни находящиеся рядом вещи», — рассказала Би-Би-Си жительница Гуаякиля Джессика Кастаньеда.
Соседи рассказывают, что другой пожилой житель города упал и умер, но на звонок в службу спасения никто не отреагировал. Весь день погибший лежал на полу, а похоронить его не удается, поскольку медики так и не приехали и не составили свидетельство о смерти.
Оставшихся без помощи людей оказалось так много, что журналистка Бланка Монкада начала кампанию в Twitter, запрашивая информацию от родственников и соседей тех, кто оказался в похожей ситуации. По ее словам, она приняла такое решение «ввиду отчаяния множества граждан, которые вынуждены ждать до 72 часов, а то и больше, пока власти не заберут трупы, остающиеся в домах; я пытаюсь выявить масштаб трагедии, поскольку что касается цифр, Гуаякиль словно находится внутри серого облака».
Трагедия спровоцировала открытый конфликт между мэром города Синтией Витери (сама она заражена коронавирусом и находится на карантине) с правительством. Она прямо обвинила власти страны в бездействии: «Не убирают мертвых из домов. Оставляют их на пороге, люди падают напротив больниц. Никто не подбирает упавших. Что происходит с нашими больными? Семьи носятся по всему городу, стуча во все двери, прося принять их в больницах, но там уже нет коек».
Министр коммуникаций Габриэль Арроба признал наличие не менее 300 тел погибших, находившихся на момент его интервью в домах, правда, уточнил, что не все они скончались от COVID-19. Вслед за этим и президент Эквадора Ленин Морено был вынужден признать, что если ранее в больницу попадали с подозрением на коронавирус до 30 человек в день, то сейчас их число подскочило до полутора сотен. Коек для всех не хватает, и больные вынуждены ждать дома, а то и на улицах. Многие не дождались возможности побывать у врача.
Коллапс наблюдается не только в системе здравоохранения, не справляющейся с таким наплывом пациентов. Похоронные конторы одна за другой отказываются хоронить жертв пандемии, опасаясь, что их сотрудники пополнят ряды заболевших. В конце концов власти были вынуждены объявить о создании специальной похоронной службы (в основном из военных моряков и солдат), которая централизованно хоронит умерших от COVID-19. Гробов не хватало, в итоге часть из них была изготовлена из картона.
Поначалу даже говорили об устройстве братских могил, но пока правительство эту идею отвергает. Надо понимать, что для эквадорцев это неприемлемо. Уже сама нынешняя процедура похорон, исключающая присутствие родственников на кладбище, стала ударом по традициям страны. В том же Гуаякиле раньше нередко похороны откладывали на пару дней, пока не соберутся все родственники, в том числе живущие за границей. Теперь это все в прошлом. Военнослужащие занимаются погребением мертвецов в городском Парке Мира и Пантеоне Гуаякиля, без публики и в тишине. Одновременно ускорено сооружение специального кладбища для жертв вируса.
Формально число погибших в Эквадоре меньше, чем, к примеру, в Бразилии, но надо учитывать размеры страны: территория меньше бразильской в 30 раз, а население — в 12. По числу зараженных Чили пока опережает Эквадор, но опять же — численность эквадорского населения меньше. При этом случаи смерти от COVID-19 в экваториальном государстве были зафиксированы даже раньше, чем в гораздо более населенной соседней Колумбии. На сегодняшний день по числу пострадавших на душу населения Эквадор занимает первое место в Южной Америке и одно из первых в мире.
Да как же вы допустили?
Причин столь ужасающего положения несколько. Эквадор — страна, традиционно поставляющая большое число мигрантов в Испанию. По сведениям посольства страны в Мадриде, на Иберийском полуострове трудятся и живут более 400 тысяч эквадорцев, которые довольно регулярно посещают родину, особенно часто — в начале года. При этом самый большой контингент эквадорских гастарбайтеров (22%) родом из провинции Гуайяс, столица которой Гуаякиль и оказалась сейчас эпицентром заболевания. Довольно много эквадорцев трудится и в Италии.
С тех пор как Испания и Италия превратились в мощный очаг распространения коронавируса, появление его в Эквадоре стало, увы, только делом времени. И прежде всего удар пришелся по Гуаякилю и Кито — городам, где располагаются международные аэропорты.
Именно в испанском городке Торрехон-де-Ардос вблизи Мадрида проживала 71-летняя эквадорка, вернувшаяся 14 февраля на родину. Она и стала первой жертвой COVID-19. По приезде домой старушка не отправилась на самоизоляцию, а в лучших латиноамериканских традициях вела активную жизнь, встречаясь с родственниками и друзьями. До того как коронавирус оборвал ее жизнь, общительная эквадорка успела повидаться почти со 180 людьми, многих из которых заразила. От коронавируса скончалась и ее сестра.
Вот эта неуемная страсть к общению, обязательно сопровождающемуся объятиями, поцелуями и рукопожатиями, стала вторым фактором стремительного распространения новой заразы по стране. В общем, все как в Испании и Италии.
Привычка к общению с объятиями, поцелуями и рукопожатиями стала фактором стремительного распространения новой заразы по стране
Власти, надо отдать им должное, довольно рано начали принимать меры по борьбе с коронавирусом. Уже 15 марта страна прекратила авиасообщение с миром, потом пришел черед и региональных рейсов; разрешался только вылет домой иностранных граждан. На местах случались и перегибы. Так, по распоряжению мэра Гуаякиля в марте была перекрыта взлетно-посадочная полоса, чтобы не дать приземлиться испанскому самолету, прилетевшему за гражданами своей страны.
Две недели эквадорцы находились на карантине, затем ограничения продлили до 12 апреля (при этом в каждом регионе власти имеют право ужесточить меры по борьбе с пандемией). С 1 апреля в городах Эквадора введен комендантский час (с 2 часов дня до 5 утра). Передвигаться по улицам разрешено лишь тем, кто работает в сфере жизнеобеспечения, здравоохранении, банках, связи, в некоторых стратегических экспортных секторах.
Это, как рассказал мне эквадорский ученый-международник, бывший замминистра образования страны Адриан Бонилья, позволило частично умерить масштабы бедствия. В том же Кито (столице страны) масштабы бедствия пока меньше.
Размах торговли в Гуаякиле также способствовал распространению пандемии. Рынки превратились в рассадники заразы.
Размах торговли в Гуаякиле также способствовал распространению пандемии. Рынки превратились в рассадники заразы
Не секрет, что многие эквадорцы не особо стремились следовать введенным правительством ограничениям, регулярно нарушая карантин. Только в первые дни апреля за нарушение комендантского часа были арестованы более 800 человек. Многие из вернувшихся из Европы эквадорцев вместо пребывания в домах продолжали вести обычную жизнь, что ускорило распространение болезни.
Туманное будущее
Пока эквадорские медики и власти лишь разводят руками, констатируя тяжелейшее положение и неспособность определить до конца пути проникновения коронавируса в страну. Президент Морено прямо обратился к соотечественникам, призвав не недооценивать «тяжесть кризиса» и подчиняться мерам по его сдерживанию. Глава государства был вынужден признать: «Действительность все время опережает число тестов и скорость, с которой мы успеваем реагировать». Только что назначенный министр здравоохранения Хуан Карлос Себальос предположил, что до 60% жителей заболеют коронавирусом, правда, часть из них — в легкой форме, а то и вовсе без симптомов.
Министр здравоохранения предположил, что до 60% жителей заболеют коронавирусом
Даже в условиях стремительного распространения болезни политика оказалась превыше здравоохранения. Власти Эквадора публично отказались от помощи, предложенной властями соседней Венесуэлы, заявив, что от «узурпатора» Мадуро им ничего не надо, а свою позицию в отношении «диктатуры, царящей в Каракасе», они не намерены менять. Когда-то в Эквадоре работало множество кубинских медиков, однако двустороннее соглашение было расторгнуто осенью прошлого года, и пока правительство Морено не намерено обращаться к Гаване за помощью, несмотря на то, что кубинцы активно участвуют в борьбе с коронавирусом в нескольких государствах.
Адриан Бонилья пояснил, что дополнительную проблему создает и то, что государство в Эквадоре традиционно слабо, у него крайне мало ресурсов (а в Гуаякиле их меньше даже по эквадорским меркам). В стране не хватает медицинского персонала, средств защиты и медицинской техники, больницы в крупных городах забиты под завязку. Вряд ли удастся быстро преодолеть стереотипы поведения, требующие активного общения, — тут даже комендантский час и карантин плохо помогают.
Правительство уже потратило на борьбу с пандемией более $4 млн. Власти наняли дополнительно 700 медиков и пообещали увеличить число тестов до 1800 в сутки (сейчас их делается 400), сократив при этом срок получения результатов до 72 часов. В то же время часть врачей в разгар бедствия просто уволилась (недавно со своего поста ушла и министр здравоохранения), не видя возможности профессионально выполнять свои обязанности.
А это, увы, грозит разрастанием трагедии.