Свет в конце туннелей. После разгрома «Хезболлы» у Ливана есть шанс освободиться от иранского влияния

Повторение истории

Почти полвека назад палестинский вопрос спровоцировал гражданскую войну в Ливане. В начале 1970-х страна стала базой для Организации освобождения Палестины, откуда они устраивали свои вылазки в Израиль. Это не нравилось многим политическим силам, прежде всего христианам юга Ливана. Столкновения в Бейруте между палестинскими боевиками и милицией христианской партии «Катаиб» («Ливанские фаланги») в 1975 году стали началом гражданской войны, в которой оказались замешаны буквально все политические силы в стране.

Итогом стали пятнадцать лет кровопролития, десятки тысяч погибших, оккупация ливанского юга Израилем и практически полный контроль над остальной территорией со стороны Сирии. Многие последствия той войны не удалось преодолеть до сих пор.

Сейчас ситуация повторяется. Палестинская проблема вновь больно ударила по Ливану. В ответ на нападение ХАМАС 7 октября Израиль начал военную операцию в секторе Газа. Со своей стороны ХАМАС призвал присоединиться к борьбе с «оккупантами» все так называемые «силы сопротивления». К ним, помимо собственно палестинских формирований, относятся опекаемые Ираном ливанская «Хезболла», хуситское движение «Ансар Аллах» и иракские шиитские группировки.

Первой на призыв ХАМАС откликнулась «Хезболла», уже 8 октября 2023 года начав обстреливать территорию Израиля. Было заявлено, что атаки из Ливана будут продолжаться до тех пор, пока Израиль не прекратит войну в секторе Газа. Израиль не оставил это без ответа, но почти год обе стороны не переходили условных «красных линий» — не трогали объекты инфраструктуры и старались ограничиваться приграничной территорией. Без жертв, в том числе среди гражданского населения, не обошлось. Во многом поворотной точкой стала гибель 27 июля двенадцати израильских детей и подростков в друзском населенном пункте Мадждаль-Шамс на Голанских высотах. Израиль отомстил очень быстро.

В результате точечного удара по южным пригородам Бейрута 30 июля был убит военный командир «Хезболлы» Фуад Шукр, который, как считается, стоял за атакой по Мадждаль-Шамсу. А на следующий день из Тегерана пришла новость об убийстве главы политбюро ХАМАС Исмаила Хании. За первую операцию Израиль взял ответственность, за вторую — нет, но мало кто в регионе сомневался в авторстве тегеранской операции. Удары «Хезболлы» стали более интенсивными, но в Иране явно не хотели разжигать войну, хотя так называемые антиизраильские «силы сопротивления» настаивали на немедленном ответе.

В то же времени посредники активизировали усилия, чтобы не допустить полномасштабного противостояния Израиля с «Хезболлой» и Ираном. В апреле, когда Тегеран запустил в сторону израильской территории десятки ракет и дронов в ответ на убийство бригадного генерала Корпуса стражей исламской революции, США убедили израильтян проявить сдержанность. Вашингтон пытался уговорить Израиль не идти и на эскалацию с «Хезболлой». Но все эти усилия потерпели крах, по крайней мере в том, что касается Ливана.

Перемирия в секторе Газа добиться не получилось, соответственно, «Хезболла» отказалась прекращать «войну на истощение» Израиля. В середине сентября руководство Израиля приняло решение: сделать все, чтобы жители севера страны, которые уже почти год живут в эвакуации, смогли вернуться домой. Противостояние с «Хезболлой» стало основным фронтом.

За последующие недели Израиль смог нанести серьезный урон «Хезболле»: были убиты и ранены множество военных командиров и вся верхушка, включая генсека организации Хасана Насраллу. Такого масштаба никто в регионе не ожидал. В 2006 году, во время Второй ливанской войны, лидеров «Хезболлы» никто не трогал, не было точечных операций. Тогда война длилась 34 дня и закончилась принятием резолюции СБ ООН 1701, которая предписывала отвести боевиков «Хезболлы» за реку Литани (примерно на 10 км вглубь Ливана), а также говорила о необходимости разоружения всех ливанских сил за исключением официальной армии.

Прекращение огня дало семнадцать лет относительного спокойствия на ливано-израильской границе. Причем «Хезболла» быстро оправилась, тем более что ее основное руководство в ходе войны не пострадало. В итоге она в разы увеличила свой военный арсенал и серьезно укрепилась на юге страны. Отвод боевиков от израильской границы длился недолго. Одновременно политическое влияние «Хезболлы» в Ливане стало тотальным. И все эти годы в Израиле понимали, что это неизбежно обернется новой войной.

Но чем эта война закончится? Как далеко зайдет Израиль и будут ли его всерьез тормозить США? Пока создается впечатление, что в Вашингтоне не возражают, чтобы Израиль серьезно потрепал «Хезболлу» — главную ударную силу Ирана на Ближнем Востоке. Результатом израильских действий, как надеются американцы, да и не только они, может стать снижение иранского влияния в регионе.

Взлет и падение «Хезболлы»

«Хезболла» была создана в начале 1980-х группой лидеров шиитской общины при финансовой и организационной поддержке Ирана в разгар гражданской войны в Ливане. Тогда ее врагами называли ливанскую маронитскую (христианскую) «милицию», Израиль, Францию и США, а целью — изгнание внешних сил из Ливана и превращение его в исламское государство по примеру Ирана.

К 2020-м годам, согласно заявлениям недавно убитого Хасана Насраллы, в распоряжении «Хезболлы» было около 100 тысяч бойцов, хотя эксперты оценивали численность группировки в два раза меньше. После того как израильские силы были выведены из Ливана в одностороннем порядке еще в 2000 году, «Хезболла» установила практически тотальный контроль над югом Ливана.

Главным инструментов влияния «Хезболлы» считается социальная работа с шиитской общиной, в том числе благотворительная помощь, образовательные программы для детей, медицинские услуги. Юг Ливана, южные пригороды Бейрута и долина Бекаа — районы, где доминирует шиитское население, — превратились в отдельное государство «Хезболлы» со своей армией, службой безопасности и тотальным контролем над всем, что там происходило. На уровне государства «Хезболла» продвигала интересы через своих депутатов и министров, выстраивая союзы с другими политическими силами Ливана.

Все это стало возможно потому, что «Хезболла» входит в топ самых богатых террористических организаций в мире, который на протяжении десятилетия публиковал Forbes Israel. В начале 2022 года она занимала третье место после «Талибов» и «Ансар Аллах» с годовым доходом $1,2 млрд (для сравнения: расходная часть бюджета Ливана на 2022 год составляла немного меньшую сумму, доходная — еще меньше).

Первоначально в «Хезболлу» вложился Иран. За годы были потрачены миллиарды долларов. По данным Forbes, ежегодно Иран выделяет ливанским «союзникам» около $700–800 млн. Кроме того, Иран поставляет «Хезболле» нефть, продукты и лекарства, что укрепило ее позиции внутри Ливана, испытывающего нехватку топлива и многих необходимых товаров.

Еще один источник доходов «Хезболлы» — наркотрафик из Латинской Америки в Европу и США, а также подделка денег, торговля оружием, алмазами и другие виды контрабанды. Деньги отмываются через разбросанные по всему миру благотворительные организации, агентства по недвижимости, по продаже автомобилей и другие компании, входящие в ее финансовую империю.

Важную роль в становлении «Хезболлы» сыграла и Сирия. Сирийское военное присутствие продолжалось в Ливане до 2005 года. Постепенно сирийцы подчинили своему влиянию государственный аппарат и структуры безопасности соседней страны.

Ливанцы, которые выступали против, в лучшем случае были вынуждены эмигрировать. Остальные были похищены, помещены в тюрьмы и убиты. О судьбе многих неизвестно до сих пор. В итоге терпение ливанцев лопнуло. Это произошло после обвинений режима Асада в причастности к организации убийства бывшего премьер-министра Ливана Рафика Харири. На Сирию возложили ответственность и за серию предшествовавших этому других политических убийств. Полтора миллиона человек — а это фактически треть населения страны — не побоялись выйти на улицу и потребовать прекращения сирийской оккупации Ливана.

Таким образом «кедровая революция», названная так в честь символа на флаге Ливана, победила. Сирийские военные покинули Ливан. Сработало несколько факторов: численность протеста, объединение нескольких политических партий и движений, а также поддержка Запада, в первую очередь США и Франции. Но все же кардинально в Ливане ничего не поменялось. Сирийские военные ушли, но влияние Дамаска на ливанских политиков не прекратилось. Укрепились и позиции «Хезболлы».

Новый поворот произошел в 2011 году, с началом конфликта в Сирии. Дамаску стало не до Ливана, хотя контакты и связи с ливанскими политиками сохранялись. Но сирийское влияние в Ливане все больше подменялось иранским. В какой-то момент не Ливан стал зависеть от Сирии, а Сирия от «Хезболлы» и Ирана. Это произошло после того, как «Хезболла» фактически спасла режим Башара Асада, отправив при поддержке Ирана на помощь сирийскому президенту свои вооруженные отряды. Они помогли Асаду бороться как с сирийской вооруженной оппозицией, так и с террористической группировкой «Исламское государство».

Позднее к «Хезболле» в Сирии присоединились иракские шиитские группировки. Один из результатов — превращение сирийской территории в плацдарм для переброски иранского оружия в Ливан. Это в том числе спровоцировало удары Израиля по военным объектам «Хезболлы» и Ирана в Сирии. Но помешать вооружению «Хезболлы» Израиль так и не смог.

Какое-то время противовесом иранскому влиянию в Ливане служили арабские игроки, в первую очередь Саудовская Аравия. Для Эр-Рияда Ливан стал одной из площадок для выяснения отношений с Ираном и Сирией. Вместе с США и Францией саудовцы поддерживали силы «кедровой революции», главной из которых была суннитская партия «Аль-Мустакбаль» во главе с Саадом Харири — сыном убитого экс-премьера.

Однако постепенно арабские монархии потеряли интерес к Ливану. Сыграли роль самые разные факторы, в том числе и постепенное потепление в отношениях с Дамаском и Тегераном. Но главным было разочарование в ливанских политиках, которые погрязли в коррупции и в итоге довели Ливан до коллапса.

Политический кризис в Ливане

Первые требования к властям провести реформы — как политические, так и экономические — прозвучали в Ливане в 2015 году во время «мусорного кризиса», когда по требованию экологов была закрыта свалка для вывоза мусора, а другое место для утилизации отходов так и не было предложено. Тогда проблему не могли решить около года.

Основная волна протестов поднялась в октябре 2019 года после сообщений о введении в стране новых налогов, чтобы залатать дыры в бюджете. Последней каплей для ливанцев стал налог на использование приложения WhatsApp в размере $6 в месяц.

Протесты быстро стали политическими и общенациональными, охватив практически все крупные города от севера до юга. В итоге они привели к отставке правительства во главе с премьером Саадом Харири. Новое правительство проработало всего год. Чуда не произошло: ситуация в стране становилась все хуже и хуже. Пандемия коронавируса стала ударом по и без того дышащей на ладан ливанской экономике, спровоцировав «протесты голодных».

Взрыв в порту Бейрута в августе 2020 года добил экономику страны. Тогда погибли более 200 человек, тысячи пострадали. Взрывная волна разрушила большое количество зданий, в домах выбило стекла и двери. Причиной взрыва стали 2750 тонн хранившейся на складе аммиачной селитры, конфискованной таможенными службами в 2014 году. Тогда международное сообщество выразило готовность оказать помощь Ливану, но в обмен потребовало реформ в экономике, включая борьбу с коррупцией.

Однако ливанские политики погрязли в выяснении отношений. За короткий период в стране сменилось несколько правительств, но никто так и не смог приступить к реформам. Между тем, по данным Всемирного банка, социально-экономический кризис в Ливане стал самым разрушительным в мире с середины XIX века.

В 2022 году по уровню инфляции (162,4%) Ливан оказался на втором месте в мире после Зимбабве (280,4%). Падение ВВП составило в 2020 году 20,3%, в 2021-м — 10,5%, в 2022-м — 5,4%. Надежда на то, что Ливан выберется из замкнутого круга, появилась после парламентских выборов в мае 2022 года, но формирование правительства снова затянулось. Политики не могли поделить министерские посты.

Дело в том, что политическая система Ливана предполагает межконфессиональный баланс. Это единственная арабская страна, в которой официально признаны 18 религиозных общин (12 христианских, 5 мусульманских и одна иудейская). Президент Ливана — всегда представитель общины христиан-маронитов, премьер-министр — суннит, а спикер парламента — шиит.

Баланс сохраняется и при распределении министерских должностей, которые практически всегда закреплены за той или иной общиной, хотя иногда некоторые портфели переходят от одних к другим. Это всегда становится результатом длительного торга между разными политическими лагерями.

В итоге, когда компромисс был найден, оказалось, что утверждать правительство уже некому: срок полномочий президента Мишеля Ауна истек в конце октября 2022 года. Нового президента не получается выбрать до сих пор. Ни один из кандидатов не смог набрать необходимого числа голосов в парламенте. «Хезболла» ветировала всех кандидатов, кроме лидера союзного с ней движения «Марада» Сулеймана Франжье.

Это не устраивало оппонентов «Хезболлы». Последняя, уже 12-я, попытка выбрать президента предпринималась в июне прошлого года, потом война на Ближнем Востоке отодвинула этот вопрос на второй план. Однако сейчас на фоне новой войны в Ливане проблема обретения президента снова актуальна.

Президент Wanted

В начале октября американский сайт Axios со ссылкой на источники в Вашингтоне сообщил, что Белый дом хочет воспользоваться массированным ударом Израиля по руководству и инфраструктуре «Хезболлы», чтобы добиться скорейших выборов нового президента Ливана. Причем такого, который не будет продвигать интересы этой шиитской группировки и ее союзников.

«Мы уже давно дали понять, что ливанскому правительству необходимо преодолеть дисфункцию в системе и избрать президента. Всему виной было вето „Хезболлы“ по этому вопросу», — цитирует Axios представителя Госдепартамента США Мэтью Миллера.

К скорейшим выборам призывает и ливанская оппозиция, считая, что президент станет фигурой, которая объединит страну. Согласно конституции, Ливан — парламентская республика. Решение основных внутри- и внешнеполитические вопросов (в том числе ведение международных переговоров и заключение международных соглашений) — это прерогатива премьер-министра.

Однако глава государства — президент. Он же возглавляет Высший совет обороны и является главнокомандующим вооруженных сил. Кроме того, без подписи президента правительство остается в подвешенном состоянии. Фактически у него нет полномочий, например, для проведения переговоров о прекращении огня.

США, Франция, а также несколько арабских стран надеются, что новым президентом станет нынешний командующий ливанскими вооруженными силами генерал Жозеф Аун. Это, как надеются посредники, позволит ливанской армии усилить свои позиции и сыграть ключевую роль в стабилизации страны после войны.

На данный момент армия — единственная структура, которой пока еще доверяют ливанцы, однако до сих пор у нее не было ресурсов противостоять «Хезболле». А экономический кризис и вовсе стал для армии критическим, зарплату ливанские военные получают только благодаря помощи Катара. Доха же оказывала им помощь с продовольствием. О каких возможностях армии можно говорить, если военным нечего есть?

Принципиально важно, какую позицию займет спикер парламента и лидер союзной с «Хезболлой» партии «Амаль» Набих Берри. Он в последнее время играл ключевую роль посредника между «Хезболлой» и внешними игроками. И от его голоса в том числе зависит, чья кандидатура будет продвигаться на пост президента.

Пока вопрос с Сулейманом Франжье не снят с повестки дня. Однако давление внешних игроков на ливанских официальных лиц продолжается. И в Бейруте осознают, что без международной помощи не будет ни прекращения огня, ни денег на восстановление страны после войны. США уже дали понять, что хотят ограничить влияние «Хезболлы», начав с президентского дворца. До этого они вмешиваться в действия Израиля не будут.

Правда, возможны и варианты. По последней информации, Израиль и США обсуждают возвращение израильских заложников из Газы как условие прекращения огня в Ливане. Это новая позиция Израиля, который в последние месяцы пытался разорвать прежние договоренности о прекращении огня в секторе Газа.

В то же время и «Хезболла» изменила свою позицию. Сообщается, что теперь высокопоставленные представители организации будут готовы к прекращению огня, не связанному с ситуацией в Газе. По всей видимости, они пытаются спасти то, что пока осталось от «Хезболлы».

На данный момент, по оценкам Израиля, было уничтожено около половины ракет «Хезболлы» большой и средней дальности. Но группировка пока по-прежнему обстреливает израильскую территорию в ежедневном режиме, при этом запусков по центру Израиля не так много — возможно, «Хезболла» бережет свой арсенал, тем более что, согласно израильским данным, она стала испытывать нехватку оружия. Как утверждается, израильская армия в этот раз смогла нанести серьезный удар по складам группировки в Сирии и как минимум ограничить трафик оружия из Ирана через сирийскую территорию в Ливан.

Потери «Хезболлы» в личном составе пока неизвестны. Организация в последние недели перестала публиковать эту информацию. Однако «Хезболле», очевидно, приходится срочно искать замену погибшему высшему и среднему командному составу, не говоря уже о выборах нового генсека. С последним возникли проблемы. Члены Совета шуры, высшего органа «Хезболлы», не могут собраться, так как опасаются израильского удара, а некоторые и вовсе убиты. Если боевые действия продолжатся, потери группировки будут еще более серьезными. Но пока окончательные оценки, сохранит ли она боеспособность, делать рано.

Сирия или Иран?

Впрочем, при любом раскладе «Хезболла» с политической сцены Ливана не сойдет, по крайней мере в ближайшее время, учитывая, что другие ливанские силы разрознены и слабы. Кроме того, на данный момент «Хезболла» представляет бо́льшую часть шиитской общины, хотя и там в последнее время отношение к ней не столь однозначное.

Недовольство стало расти после того, как «Хезболла» решила оказать поддержку Башару Асаду. В Сирии погибли сотни бойцов из Ливана. Многие оказались на фронте не по своей воле: «Хезболла» периодически устраивала насильственные мобилизации внутри шиитской общины. Сейчас шииты вновь приняли основной удар на себя, восстанавливаться после войны им будет непросто. И здесь многое будет зависеть от того, сохранятся ли финансовые ресурсы «Хезболлы» и сможет ли она, как и раньше, активно оказывать помощь лояльному ей населению.

Есть и другие факторы, которые будут влиять на ситуацию в Ливане и регионе. У посредников большие планы: прекращение огня, демаркация ливано-израильской границы, реформы в Ливане. Но многое будет зависеть от того, с чем выйдет «Хезболла» из этой войны, будет или нет в итоге противостояние между Ираном и Израилем, насколько Тегеран решит усмирить свои региональные амбиции. Иранский фактор пока остается уравнением со многими неизвестными. Особенно на фоне ожидания ответа Израиля на запуск в начале октября по его территории более 180 баллистических ракет из Ирана.

Многое также зависит от гарантий, которые будут даны Израилю, что ситуация, возникшая после 2006 года, не повторится. Речь прежде всего о восстановлении военной инфраструктуры и арсенала «Хезболлы», особенно на юге Ливана, в приграничье. Кто будет контролировать этот вопрос? Израиль вряд ли сможет в ближайшее время положиться в этом на ливанскую армию. Ведь противники шиитской террористической организации не становятся автоматически союзниками Израиля. Даже те ливанцы, кто винит «Хезболлу» во втягивании Ливана в очередную войну, повлекшую за собой разруху и тысячи смертей, считают израильтян виновными в массе военных преступлений.

Но самое главное: будущее Ливана — в руках самих ливанцев. Многие из них не простили «Хезболле», что она втянула страну в очередную войну. К этому добавляются и старые счеты: превращение Ливана в марионетку Сирии и Ирана, серии политических убийств, подавление протестов 2019 года, ответственность за взрыв в порту Бейрута и препятствование расследованию произошедшего. Однако найдутся ли силы, которые смогут противостоять «Хезболле», при этом не втягивая Ливан в новую гражданскую войну?

Проблема и в том, что в Ливане практически неоткуда взяться новым силам и игрокам. С учетом политической системы страны правящие элиты здесь не меняются на протяжении десятилетий, политики представляют практически те же кланы, что были до гражданской войны и остались после. Но баланс сил все же можно поменять. Прежде всего при помощи внешних сил.

И сейчас Запад и арабские страны активно работают над тем, чтобы этот баланс был не в пользу «Хезболлы» и Ирана. Но тогда роль какого из внешних игроков будет в Ливане определяющей? Многие эксперты не исключают возвращение Сирии, особенно если Дамаску удастся стать более независимым от Тегерана и активизировать контакты с Саудовской Аравией. Будущее Ливана и «Хезболлы» во многом определит то, как будут складываться отношения между Эр-Риядом и Тегераном, а также важна ближневосточная стратегия президента США, которого изберут в ноябре .