Эмомали Рахмон занимает пятое место среди политических долгожителей мира, уступая лишь четверым африканским лидерам. 6 ноября исполнилось 25 лет с момента его первого избрания президентом Таджикистана. Зампред Национального альянса Таджикистана, политический аналитик Алим Шерзамонов объясняет, как шурин диктатора стал главным олигархом страны, почему таджики даже Афганистан считают более развитой страной и как Рахмон пытается преодолеть международную изоляцию.
6 ноября — важный день в истории суверенного Таджикистана. Ровно 25 лет назад, в 1994 году, был избран президентом Эмомали Рахмон, а также принята Конституция республики. К этой дате долго готовились, как к большому празднику, однако планы пришлось поменять, потому что с огромным трудом, стараниями всей системы, было наконец организовано туристическое турне Рахмона в Европу. До этого на протяжении последних пяти лет президент Таджикистана оставался практически невыездным, если не считать его частые визиты в Китай и в страны ближнего зарубежья. Поэтому запланированные торжества были отложены, а Рахмон со своей делегацией отправился по Европам.
Полный официальный титул Рахмона звучит как «основатель мира и национального единства — Лидер нации». Его приход к власти действительно постепенно положил конец кровопролитной гражданской войне, но долгие годы правления Рахмона не принесли Таджикистану процветания. Среди бывших советских республик страна занимает последнее место по большинству показателей социально-экономического развития. Даже соседний Афганистан, в котором уже много лет практически не прекращается война, во многих отношениях — и особенно по уровню политических и гражданских свобод — выглядит для таджиков более привлекательной страной.
Даже Афганистан, где много лет не прекращается война, выглядит для таджиков более привлекательной страной
Одним из знаковых событий, приуроченных к юбилею, стала так называемая президентская «золотая амнистия»: по заверению властей, она в той или иной степени затронет 20 000 человек. Амнистия предусматривает освобождение всех женщин, несовершеннолетних и лиц старше 55 лет, однако политических оппонентов власти, осужденных по сфабрикованным делам, несмотря на их солидный возраст и состояние здоровья, милость Рахмона обошла стороной. В заключении останутся, например, 69-летний журналист Хикматулло Сайфуллозода, лидер Демократической партии Таджикистана Махмадрузи Искандаров (65 лет), оппозиционные политики Зубайдулло Розик (73 года), Рахматулло Раджаб, Махмадали Хаит и многие другие оппозиционеры старше 60 лет.
Экономика ближнего круга
Кроме политического давления на оппозицию и ограничения свободы слова и вероисповедания, в Таджикистане также широко применяются экономическое давление на конкурентов семьи Рахмона и рейдерские захваты бизнеса. Компании, принадлежащие членам семьи президента, под разными предлогами освобождаются от уплаты налогов, что создает им очевидные конкурентные преимущества.
В Таджикистане давно уже никто не удивляется тому, что ближайшие родственники Рахмона за счет государственных заимствований покупают тот или иной товар, строят какие-то объекты для собственного бизнеса и освобождаются от налогов и пошлин. К примеру, на днях Хасан Асадуллозода — шурин Рахмона, владелец одного из крупных банков, алюминиевого завода и самой крупной таджикской авиакомпании «Сомон Эйр» — купил первый «Еврокоптер», выпущенный с конвейера в Казахстане. По некоторым данным, Казахстан рассчитывает продать «Сомон Эйр» еще 5–6 «Еврокоптеров», созданных в сотрудничестве с Airbus, и готов предоставить Таджикистану кредит на покупку этой партии. По самым скромным оценкам, стоимость одного такого вертолета более 3 млн евро. В силу своих малых габаритов эти летательные аппараты предназначены в первую очередь для частного использования, поэтому нерентабельны для гражданской авиации и никак не могут считаться государственной инвестицией. Тем не менее покупка освобождена от таможенных пошлин и НДС, и, скорее всего, дальнейшая эксплуатация вертолетов будет вестись за счет госбюджета Таджикистана.
Компании, принадлежащие людям из ближнего круга Рахмона, такие как IRS, ТАЛКО, «Фароз», «Сомон Эйр», регулярно пользуются подобными преференциями. Иногда, чтобы освободить их от налогов, правительство вносит такие предложения на утверждение Законодательного собрания, и, как правило, депутаты принимают эти решения вслепую, даже не зная владельцев компании или наименовании товара.
Внешний долг
В то же время внешний долг Таджикистана, даже по официальным данным, приближается к $3 млрд, а к концу года перешагнет и этот рубеж. По признанию самого правительства, соотношение внешнего долга к ВВП достигло критического максимума в 40%. По оценкам независимых экспертов, этот показатель составляет уже более 50%. Каждый гражданин Таджикистана, включая грудных детей и стариков, сегодня должен иностранным кредиторам $154. Судя по всему, долги в дальнейшем будут расти в геометрической прогрессии: само правительство прогнозирует увеличение внешнего долга ежегодно на сумму чуть более $200 млн, и этот прогноз более чем оптимистичен, поскольку становится все труднее выискивать средства на обслуживание долга. Уже в бюджете 2020 года на это пришлось выделить около $200 млн.
Наибольшую тревогу сегодня вызывает тот факт, что основным кредитором Таджикистана выступает китайский «Эксимбанк», который контролирует более 51% от общей суммы внешнего долга Таджикистана. Все хорошо понимают, что, в отличие от европейских банков, китайцы никогда не списывают долги. В счет уплаты они уже начали отнимать природные ресурсы. В сентябре парламент Таджикистана переоформил де-юре крупнейшее месторождение серебра на территории Горного Бадахшана на китайскую компанию, которая фактически начала добычу на этом месторождении еще за два года до этого. Ранее Таджикистан уступил Китаю золоторудное месторождение «Верхний Кумарг» на севере республики в счет погашения задолженности по модернизации ТЭЦ «Душанбе 2». По этому соглашению китайцы будут добывать золото до тех пор, пока долг Таджикистана не будет погашен полностью. Интересно, что решать, по каким ценам вести учет, будут сами китайцы, поэтому ни в ближайшей, ни в среднесрочной перспективе, к сожалению, не видно, каким образом и за счет каких средств Таджикистан будет способен расплатиться по долгам с Китаем и другими кредиторами.
Основным экспортным потенциалом Таджикистана остается трудовая миграция. В 2018 году совокупный экспорт товаров и услуг из Таджикистана составил $939 млн, в то время как трудовые мигранты перевели домой около $2,6 млрд — при общем объёме ВВП $7,5 млрд. Пик поступления денежных переводов трудовых мигрантов из России пришелся на 2014 год (до падения курса рубля к доллару) — тогда общая сумма переводов составила $4,1 млрд, что на тот момент превышало годовой бюджет страны в 1,5 раза. Согласно последним статистическим данным, несмотря на рост количества выезжающих трудовых мигрантов, объём денежных переводов за первое полугодие 2019 года снизился более чем на 5% и составил немногим более $1,1 млрд, а по результатам года ожидается не больше, чем $2 млрд.
В 2014 году общая сумма денежных переводов таджикских трудовых мигрантов превышала годовой бюджет страны в 1,5 раза
По результатам прошлого года правительство Таджикистана с гордостью отчиталось о росте экономики на 7,1% и росте ВВП на 7,3%. Хотя эти цифры больше оценок экспертов МВФ примерно на 2%, даже если исходить из них, то это не дает много оснований для оптимизма. Нужно просто понять, какова точка отсчета. Состояние экономики в конце 90-х было настолько тяжелым, что любое восстановление нормальной жизни уже обеспечивало относительные высокие темпы роста. Тем не менее Таджикистан по-прежнему отстает даже от Кыргызстана. Если по общему объему ВВП Таджикистан после разрухи 90-х все-таки сумел обогнать Кыргызстан, то по ВВП на душу населения ситуация по-прежнему значительно хуже. По таким показателям как внешнеторговый баланс, соотношение дохода и расхода бюджета, снижение уровня бедности, рост дохода населения и т.п. Таджикистан, увы, в минусе.
Практически государство Рахмона стало одной огромной финансовой пирамидой и черной дырой международных заимствований и грантов.
При этом по уровню налогового бремени Таджикистан входит в первую десятку в мире. По сбору налогов план правительства ежегодно перевыполняется, и этот план растет из года в год. Отсюда и количество закрытых субъектов малого и среднего бизнеса: за последний год таких оказалось 260 тысяч (общее число — 553,1 тысячи), из которых 209 тысяч предпринимателей, работавших по патентам, 43 тысяч — по свидетельству и 7,5 тысячи дехканских хозяйств. Это говорит о том, что, открывая новый бизнес, предприниматели со временем не выдерживают нечестную конкуренцию и, залезая в долги перед банками, закрывают свой бизнес, а на их место приходят другие не наделённые опытом оптимистично настроенные молодые люди. Так продолжается из года в год, и каждый год большинство активной части населения вынуждены закрыть свое дело и пополнить ряды трудовых мигрантов. Практически государство Рахмона стало одной огромной финансовой пирамидой и черной дырой международных заимствований и грантов. Отсюда и очень высокий уровень невозвращенных кредитов. На конец 2018 года зафиксировано просроченных кредитов на сумму больше 8 млрд сомони (~$210 млн). Один из крупнейших банков Таджикистана Внешэкономбанк не может возвращать депозиты своих клиентов, и даже президент был вынужден прокомментировать эту ситуацию, назвав ее основной причиной невозврат кредитов со стороны населения. Тем самым Рахмон, по сути, признал несостоятельность своих же утверждений о снижении уровня бедности в Таджикистане.
Демократические декорации
На этом фоне вышеупомянутый европейский круиз Рахмона имеет, в основном, декоративные цели. Политическая оппозиция (которая сейчас целиком находится в изгнании) всегда говорила о международной блокаде Рахмона — в значительной степени из-за его политики репрессий в отношении любых оппонентов и катастрофического ограничения свобод. В 2020 году предстоят президентские выборы, которые власть, конечно, намерена провести по своему сценарию. В канун выборов Рахмону важно преподнести себя признанным «демократическим лидером», и организованная МИДом поездка отчасти решает эту задачу. Но реальное положение дел в Таджикистане не является секретом для глав стран свободного мира, и они в курсе, что ничего не изменилось.
По некоторым данным, посольства европейских стран в Душанбе подверглись сильному давлению, чтобы устроить эту серию визитов. В итоге со Швейцарией подписаны ничего не значащие меморандумы. На очереди Франция. Так или иначе, основная цель визита достигнута, утверждения оппозиции о международной изоляции Рахмона формально опровергнуты. Теперь в течение предвыборного года есть чем похвастаться.
<Подробнее о репрессиях в отношении оппозиционеров читайте в материале В бизнес-классе с мешком на голове. Как Россия похищает таджикских оппозиционеров и выдает режиму Рахмона>.