Бывший капитан милиции, ныне писатель и журналист-расследователь Сергей Золовкин рассказал The Insider, как он инсценировал убийство директора советского животноводческого совхоза и почему такие инсценировки непопулярны у западноевропейской полиции.
В бытность моей службы «на земле», пусть и так давно, что лучшие в мире советские мамонты были еще живы, получили мы в нашем захудалом райотделе агентурную информацию про «мокрый заказ». Времена, конечно, были вегетарианские, но и в середине 1970-х т.н. «убийства по найму», пусть и редко, но случались. Мотив: директор одного совхоза не поделил отгонный участок животноводства с другим директором. Каждый хотел именно на этом джайляу (летнем пастбище) откармливать свой табун и свою отару (личную, но замаскированную под государственную). Потому и решать вопрос через райком-райсуд никто бы не пошел. А вот если нет неудобного человека, исчезнет и неприятная проблема.
Ситуация развивалась стандартно: доверенное лицо нашего угрозыска вышло на самого злодея, давнего своего знакомца. Получило от заказчика аванс (500 рублей, немалые тогда деньги) и наняло ранее судимого отморозка на “мокрое” дело. Тот пообещал троим своим дружкам-подельникам по червонцу и ящик водки.
Мы же у себя в РОВД скинулись по смешной копеечке (кажется, по пятиалтынному) и купили в сельмаге жестяную трехлитровую банку томатной пасты. Зрелище, если понятых и столпившихся зевак держать на расстоянии, было ужасающее - кровавая каша вместо лица и головы.
Пару суток «мертвец» отсыпался в дальней камере вытрезвителя под надзором опера. Этого времени вполне хватило для нашего человека, чтобы потребовать от заказчика остаток (еще пятисотку). Выдала подозрительного и осторожного скрягу шумиха, поднявшаяся на селе. А последней соломинкой была заметка с черно-белой фотографией в местной газетке.
Взят был с поличным на передаче, сломался сразу, дал явку с повинной и сел на 10 лет. Его подельники - за приготовление к корыстному убийству - на восемь. Опергруппа за предотвращение особо тяжкого получила премиальные (по 25 рублей), никто нигде и никогда не поставил под сомнение правомерность наших действий, напротив, подходили позднее и пожимали руку. Правда, коллега из соседнего подразделения спросил ненароком: «А без этого маскарада обойтись было можно?» «Не можно!» -отрезал я. Вспомнив, насколько осторожен, умен и хитер был заказчик. Без нашего фокуса он наверняка бы нашел другой вариант и тогда бы в совхоз назначили нового директора.
Смею предположить, во всемирно нашумевшей истории с нашим коллегой и моим другом Аркадием Бабченко - аналогичная схема. Получится ли «пшик», схватят ли за уши подставившуюся ФСБ, имеет ли к этому отношение ГРУ МО РФ, ближайшее время покажет. Тем самым обелив или опозорив СБУ, в зависимости от «урожая» разработки, которая лично меня впечатлила (“купился” стопроцентно и горевал глубоко).
Но то, что «заказанного» журналиста и писателя обвиняют в аморальности, продажности, жестокосердности... далее по списку... это, по-моему, полная чушь, и оснований для этого нет никаких. Ставкой была жизнь, жизнь, как минимум, собственная, и тут уж лучше вписаться в игру профессионалов от спецслужбы, чем быть втиснутым в домовину от коллектива единомышленников и друзей.
Я прекрасно могу себя поставить на место Аркадия - я сам пережил только официально зарегистрированных, с возбуждением уголовных дел и судом, шесть покушений. Последнее, будем надеяться, заказное, на меня, как журналиста-расследователя «Новой», состоялось весной 2002-го в Сочи и если бы не удалось взять киллера с «Макаром» прямо на месте пальбы почти в упор (о чем можно найти много интересного в интернете), как знать, может быть, тоже позировал бы в роли «трупа». Прекрасно осознавая важность такого процессуального действия в нужное время, в правильном месте и в грамотном, профессиональном исполнении.
Касательно же родных фиктивной жертвы, то, как и у нас на селе далекого прошлого, в столице Украины XXI века наверняка что-то было все равно милосердно заранее рассказано. У нас, к примеру, строгие мусульманские правила требовали похоронить без промедлений. Но уговорили жену, умолили родителей просто молчать, сидеть дома, не высовываться, никого к себе не пускать, пока «тело вскрывают в Семипалатинске», за 350 километров от места происшествия. На какие-то условия оперативной игры жена Аркадия, предполагаю, тоже вынужденно подписалась. Но уж коль ей еще не однажды, надо полагать, посещать свою жестокосердную и мстительную Отчизну, как-то, пусть и малоубедительно, женщину «отмазывать» надо.
Примечательно, что мои попытки здесь, в Западной Европе, найти нечто схожее с комбинациями как советских, так и постсоветских сыщиков, успехом не увенчались.
Лишь в одном участке на западе баварской столицы дежурный, попросивший не оглашать свое имя, дословно резюмировал следующее: «С практикой подобного рода мои коллеги, как и я, прослуживший уже 17 лет, сталкиваемся только в художественных фильмах».
Действительно, полистав немецкоязычную прессу за относительно долгий период, автор этих строк лишь в одном издании натолкнулся на резонное для германской судебной практики опасение: "Невозможно просчитать все риски при допуске отдельных экспериментов. Что, если мнимая жертва, давшая согласие на имитацию собственного убийства, впоследствии обратится с иском на солидную сумму, ссылаясь на психическую и моральную травму, давшую о себе знать годами спустя?"
И это так. Сосед мой, к примеру, вылечив вывих ноги по медицинской страховке, вытребовал вдобавок у фирмы, отвечающей за порядок на лестничной площадке, изрядный куш, полторы тысячи евро. И все потому, что хаусмайстер забыл вывесить обязательное предупреждение: "После влажной уборки - скользкий пол. Осторожно!"
Сергей Золовкин,
капитан милиции, экс. начальник СО Аягузского ГРОВД Казахской ССР, собкор «Новой газеты» в ФРГ и модератор обсуждений в ее электронных выпусках.
Мюнхен, Бавария