Мнения
Режиссер Олег Сенцов, 15 дней держащий голодовку с требованием освободить украинских политических заключенных, согласился на поддерживающую терапию. Олега Сенцова и активиста Александра Кольченко задержали в марте 2014 года в Крыму, их обвинили в организации терактов на полуострове и приговорили к 20 и 10 годам колонии строгого режима (Сенцов виновным себя не признал и заявил, что показания у него выбивали пытками). Президент фестиваля документального кино «Артдокфест», режиссёр Виталий Манский рассказал The Insider, почему мы все в ответе за жизнь Сенцова, о чем будет думать Владимир Путин после Гаагского трибунала по рейсу МН17 и за что министр Владимир Мединский мстит Кириллу Серебренникову.
- Что вы подразумеваете под ответственностью россиян за Сенцова?
Моя логика предельно проста - человек, который по сути развязал войну в Украине, аннексировал Крым, был подавляющим большинством голосов переизбран на должность президента Российской Федерации. Это значит, что общество в целом - и те, кто голосовал за его переизбрание, и те, кто не смог должным образом противостоять этому процессу, ответственны за происходящее.
И здесь мы говорим о событиях не только в России, потому что нахождение Сенцова в российской тюрьме – это своего рода аномалия. Получается, человек был арестован на территории своего государства, Украины, в Крыму. Даже если предположить, что он противостоял агрессии соседнего государства, что он сам отрицает, он не может быть осужден за терроризм. У нас молодогвардейцы считаются героями, никто не оспаривает, что действия этих молодых людей, создававших в 40-е годы в Украине отряды по борьбе с оккупантом, имели под собой героический фундамент. В общем, это одно и то же.
Я обвиняю и себя - ведь у меня тоже российский паспорт в кармане
Я говорю не о прикладной ответственности и не призываю россиян выйти на улицу, выпустить бумажный самолетик в окно или, как кто-то писал, сжечь российский паспорт. Точно так же я обвиняю и себя - ведь у меня тоже российский паспорт в кармане, хотя я отношу себя к людям, которые делают конкретные вещи, чтобы сопротивляться процессам, происходящим в России.
Однако это не снимает с меня ответственности ни на первичном, ни на глобальном уровне - мы все совершали ошибки, шли на компромисс, что в конечном счете и привело к катастрофе. Мы всё уповаем на дно, ниже которого нельзя, но нам всё еще стучат снизу, и расстояние до дна этой бездны безгранично.
- По поводу ответственности: на прошлой неделе вышли официальные данные международного расследования о том, кто сбил МН17. Путин, отвечая на вопрос об этом, сделал вид, что не понимает, о чем речь: «Самолет? Какой самолет?»
- Читатель прекрасно помнит сцену из фильма «Место встречи изменить нельзя», в которой Кирпича поймали с украденным кошельком. Что он говорил? «Какой еще кошелек? Где кошелек?» - Естественно, а что еще может сказать преступник? Естественно, до последнего Путин будет отрицать свою вину.
Более того, я полагаю, что наш гарант напрямую не ассоциирует себя с преступлениями, которые совершались и совершаются сегодня в Донецке и Луганске. Если он и признает, что аннексия Крыма - дело его рук, то ситуация в Донецке для него весьма туманна. С одной стороны, конечно, понятно, что без президента в стране не происходят и куда более локальные вещи, не то что переброска вооружения, военных советников и сбор резервистов для отправки в Украину.
Однако он себя утешает тем, что лично не давал приказ о пуске ракеты по «Боингу». В его голове это выглядит так: «Сбили самолет какие-то идиоты, не справившиеся с управлением, недостаточно владеющие техникой, которая была им передана. Они виноваты, а я-то тут причем?» Полагаю, у Путина приблизительно такая мотивировка и внутреннее ощущение. Я вполне допускаю, что он даже думает: «Черт возьми, как мне жалко этих людей, детей, летевших отдыхать». Наш президент же не какой-то вурдалак. Да, он человек, оторвавшийся от многих инструментов, связывающих его с реальной жизнью, но он вполне может сочувствовать и понимать тяжесть и боль людей, потерявших близких.
Предположим, что Путина когда-нибудь отправят в Гаагу, и он будет сидеть вечером в своей камере и недоумевать: «Почему? Я же лично не был тем генералом, который переправлял «Бук» из России. Я же лично не нажимал на эту кнопку. Почему меня обвиняют?»
Попы рассказывают Путину о заговоре «жидов», которые в их версии - абсолютная аналогия нынешним действиям пятой колоны
Очевидно он считает, что это заговор даже не против него лично, а против страны. Он видит себя защитником Руси-матушки. Все эти попы, которые строят золотые храмы у ворот КГБ, ему рассказывают о Западе, о том, что христианство там давно погибло. Они проводят прямые параллели с другими историческими моментами, рассказывают о заговоре «жидов», которые в их версии - абсолютная аналогия нынешним действиям пятой колоны.
В окружении Путина давно нет других людей. Ближайшие либералы или хотя бы частично исповедующие либеральные ценности и люди, обладающие другими идеалогемами мышления, бывают в первом корпусе Кремля раз в год, в лучшем случае, попадая к президенту на 20-минутные встречи. Всё остальное время он живет с Сечиным, он живет со своими, и естественно, он проквашен этой идеологией.
Нужно понимать, как устроена цивилизация власти в России. Они не меньше оторваны от народа, чем мы оторваны от них. Всю информацию о реально происходящих вещах Путин черпает из служебных записок ФСБ, от социологических служб, которым делает заказы администрация президента. Естественно, они определенным образом корректируют картину мира.
Путин даже телевизор не смотрит в реальном формате - ежедневно пресс-служба готовит ему специальные файлы, в которые собирает фрагменты из отечественных программ. Своими руками Путин не добирается до реальности, причем не добирается весь XXI век.
Если сравнивать его с другими диктаторами XX века и посмотреть хронику их условных инаугураций, мы заметим, что даже Гитлера встречала влюбленная в него бескрайняя толпа одурманенных немцев. Они могли к нему прикоснуться, крикнуть в ухо о своей любви к фюреру. Здесь же кроме 500 отобранных гостей в Большом кремлевском дворце больше никого нет. Путин едет по пустому Кремлю, даже четырнадцатый корпус снесен, чтобы какая-нибудь повариха не выглянула в окно.
- Как вы думаете, Мединского когда-нибудь снимут с поста министра культуры?
- Скажу, может быть, крамольную вещь, но Мединский, как и все мы, когда-нибудь умрет, и не думаю, что его тело оставят в кабинете министра культуры. Всё-таки его менее или более почетно, а то и совсем бесславно закопают. Но нам следует быть готовыми к тому, что на протяжении жизни, отведенной ему свыше, он будет на наших глазах уничтожать российскую культуру, превращать ее в идеологический инструмент.
Всё, что делает Мединский, - это реализация его жизненных неудач, его зависть
Сейчас у Путина был шанс если не изменить свое отношение к культуре (понятно, что это невозможно), но, по крайней мере, произвести какую-то косметическую операцию. Ясно, что все министры культуры без исключения выполняют, в первую очередь, поставленные администраций президента задачи. Никогда еще в этом кабинете не сидел человек, находящийся в оппозиции к президенту или генеральному секретарю, ведь демократии у нас как не было, так и нет.
Однако нынешний министр культуры самый радикальный из всех и менее всех образован, поэтому он так зависим от собственных комплексов, коих у него очень много. Всё, что делает Мединский, - это реализация его жизненных неудач, его зависть, поэтому переназначение этого человека делает еще более очевидным вектор развития или, правильнее сказать, стагнации российской культуры.
Для сохранения потенциала и уровня фестиваля «Артдокфест» мы приняли решение вывести конкурсную программу с территории страны, в которой руководит культурой этот человек. Конкурс перенесен в Ригу, но о своем зрителе мы, конечно же, думаем, разрабатывая специальные экономически привлекательные туры в Латвию для просмотра фильмов из конкурсной программы. Мы также думаем над тем, как адаптировать проект «Синематека Артдокмедиа», чтобы у зрителей появилась возможность купить билеты на онлайн-сеансы и смотреть кино в интернете одновременно со зрителями фестиваля.
- Процесс против Кирилла Серебренникова выглядит со стороны как расправа, личная месть. Как вы думаете, что руководит Мединским?
- Конечно, у него есть личный мотив в этом деле, это даже не ненависть, ведь ненависть – это чувство. Я думаю, что у него есть личное непонимание, а дальше уже в игру вступают его личные качества - руководствуясь ими, он борется с тем, что ему не дано понять.
С другой стороны, этот процесс еще и показательная порка, и они вполне цинично отбирали кандидатуру на эту порку, потому что «Гоголь-центр» и конкретно Кирилл - средоточие сразу нескольких цеховых сфер. Он и кинематографист, и театральный деятель, и представитель современного искусства. Это удар по одному человеку, а сигнал отправляется сразу во все большие разрозненные цеха творческой интеллигенции.
В моем понимании, фигуранты получат реальные сроки. Думаю, что им зачтут домашний и недомашний арест, но никакого оправдательного приговора нам ждать не следует. Как, впрочем, и с Сенцовым. Совершенно очевидно, и события последних дней показывают, что Путин не намерен отступать от принятого решения.
В самом лучшем случае он просто обменяет Сенцова на пленных, находящихся с другой стороны, хотя ему не очень интересно получить обратно людей, которые задержаны в Украине.
- На фоне голодовки Сенцова и новостей об МН17 в России с помпой открывается Чемпионат мира по футболу. Как вы считаете, Запад прав, что не бойкотирует это событие?
- Вообще мир непоследовательно и слишком цинично подходит ко многим вопросам. И если Олимпиаду в Сочи я еще могу объяснить, то в случае Чемпионата мира совершенно очевидно, что в стране-агрессоре, в России в ее нынешней фазе политического существования нельзя проводить такого рода спортивные мероприятия. Ведь таким образом действующая власть получает возможность использовать любовь людей к футболу для достижения нужных ей целей и нивелирования своих действий.