Мнения
Сегодня подведены официальные итоги выборов в Бундестаг - альянс ХДС/ХСС канцлера Ангелы Меркель выиграл выборы, набрав 33% голосов, за Социал-демократическую партию Германии, занявшую второе место, проголосовали 20,5%, а на третьем месте оказалась правая популистская партия «Альтернатива для Германии», которая впервые будет представлена в парламенте (она набрала 12,6% голосов). Политолог-германист Сергей Сумленный объясняет, почему ультраправые добились такого результата и почему на самом деле новое правительство может, напротив, оказаться еще более либеральным.
Освещение немецкой предвыборной кампании из России концентрировалось на возможном поражении Меркель, и то, что ее партия потеряла больше 8%, представляется сегодня российским комментаторам доказательством такого поражения («Меркель поплатилась за политику в отношении беженцев»), однако это полная ерунда. Позиции партии Меркель – ХДС – в новом парламенте абсолютно прочны. Ближайший ее соперник – социал-демократическая партия Мартина Шульца – отстает от лидеров больше чем в полтора раза и показывает самый плохой результат за всю послевоенную историю социал-демократического движения. Только партия Меркель имеет достаточно голосов, чтобы собирать в свою коалицию малые партии (для формирования правительства коалиция должна иметь больше 50% мест в Бундестаге). Внутри же самой партии ХДС вызов Меркель не способен бросить никто. Поэтому она останется «канцлеркой» на ближайшие четыре года и будет формировать правительство.
Да, шок от вхождения в немецкий парламент праворадикальной партии АдГ велик. И речь не только о том, что - как сказал Зигмар Габриэль, один из лидеров проигравшей выборы и выбывшей из правительства социал-демократической партии - «впервые после 1945 года в немецком парламенте будут заседать нацисты». Шок вызван скорее невиданной мобилизацией партией АдГ протестного электората. Больше трети голосовавших за АдГ раньше не приходили на выборы. Одна из самых больших социальных групп, поддерживающих АдГ – мужчины из Восточной Германии, среди этой группы уровень голосования за АдГ составил около 25%. В то время как АдГ с антимигрантской и ксенофобской повесткой заявляет, что представляет интересы женщин, якобы преследуемых мужчинами-мигрантами, результаты голосования показывают: голосовать за АдГ спешат в первую очередь мужчины, и в первую очередь из регионов, где мигрантов почти нет. В некоторых округах Саксонии АдГ взяла более 30% голосов по партийным спискам, а также провела своих депутатов-одномандатников. Тут призывы «гордиться делами солдат вермахта» и «утилизировать» женщину-политика из социал-демократической партии (оба призыва озвучил лидер АдГ Александер Гауланд) вызывают бурные овации – и это уже больше, чем следствие простого раздражения теми или иными шагами Меркель.
И все же не стоит рассматривать это как катастрофу. Разумеется, если смотреть за реакцией немецких СМИ, после вхождения АдГ в Бундестаг настал конец света. Но немецкая политическая культура вообще склонна к гиперболизации апокалипсиса. С точки зрения немецких дебатов (и их освещения в СМИ), не позднее завтрашнего дня в Германии наступит развал пенсионной системы, экологический коллапс, Германия потеряет свою систему образования, а инфраструктурные объекты придут в окончательную негодность. Когда такая любовь к ощущению конца света накладывается на шок представителя политической элиты, впервые столкнувшегося с миром саксонских пивных или русскоязычных интернет-форумов, эффект шока может быть чрезмерным.
Однако на самом деле ничего чудовищного не произошло. Результаты радикалов в Германии гораздо ниже, чем во Франции, Нидерландах или других странах Европы. Политическая система страны стабильна, 13% АдГ не дадут ей возможности хоть как-то серьезно влиять на работу парламента и правительства. Более того, выборы 2017 года оказались уникальными. Впервые федеральное правительство может быть сформировано коалицией «Ямайка», названной так по совпадающим с флагом этой страны цветам партий: черный (консерваторы из ХДС/ХСС), желтый (либералы из Свободной демократической партии СвДП) и зеленый у «Зеленых». Ранее такой партийный союз был заключен лишь дважды, и только в самых небольших федеральных землях: Сааре и Шлезвиге-Гольштейне. На федеральном уровне он будет означать начало совершенно новой эры – правления политического либерального центра.
Собственно, нынешние выборы убедительно показали: раскол в обществе происходит не по линии правых и левых, а по линии сторонников открытого демократического общества и сторонников диктатуры, сторонников насильственных агрессивных решений («высылать», «утилизировать», «наказать») и сторонников кооперации и прогресса. Формирование вокруг партии Меркель коалиции с одной стороны с либеральной буржуазной, а с другой – либеральной левой партией – это формирование нового прогрессистского и проевропейского движения. Собственно, и то, что в противостоянии росту радикализма ХДС вступает в союз с либералами и «Зелеными» – дело совершенно естественное. Именно эти две партии наиболее устойчивы к риторике праворадикалов. Согласно соцопросу второго канала немецкого телевидения ZDF, АдГ получила 6% и 10% своих голосов от тех, кто на прошлых выборах голосовал за «Левых» и СДПГ соответственно. Миграция же избирателей от «Зеленых» и либералов составила всего 1% и 3%.
Формирование устойчивой коалиции либерального центра имеет сразу несколько хороших последствий. Во-первых, социал-демократы, и так уже невероятно потрепанные союзом с консерваторами Меркель, наконец-то уйдут в оппозицию. На нынешних выборах СДПГ получила самый плохой результат за всю послевоенную историю – 20,7%. Для сравнения: даже когда в 2005 году Герхард Шредер проиграл Ангеле Меркель, СДПГ набрала 34,2% голосов. Социал-демократическая идея – одна из ключевых для Германии, это самая старая партия страны, воплощающая очень важные политические традиции профсоюзного, пацифистского, секулярного движения. Уход СДПГ в оппозицию позволит партии переформатироваться, обновить элиту, а кроме того – стать важной основой парламентской оппозиции. Ведь если бы СДПГ снова вошла в коалицию с партией Меркель (технически это было бы возможно), то крупнейшей оппозиционной партией в Бундестаге стала бы АдГ.
Второе отличное последствие формирования коалиции «Ямайка» – это появление динамичного правительства, основанного как сильных моральных ценностях и на идее прогресса. Очевидно, что новое правительство сможет достичь куда большего, чем «Большая коалиция», и в деле экономического роста страны, и в деле зеленой трансформации экономики, и в деле защиты европейских ценностей в конфликтах с диктаторами, и в деле поддержки европейского проекта.
Собственно, победа партий либерального центра в Германии отлично укладывается в общеевропейскую тенденцию противостояния ксенофобским и антиевропейским партиям и продолжает движение, заложенное победой либерала Макрона во Франции. Результаты референдума по брекзиту показали даже самым ленивым европейцам – если ты не идешь на выборы, то радикалы приходят голосовать за тебя. Именно поэтому нынешние выборы в Германии стали мобилизацией не только электората АдГ, но и образованного городского либерального электората либеральных и буржуазных партий.
13% голосов АдГ должны стать отличной прививкой немецкому парламентаризму и ясно напомнить, что агрессивные и антидемократические идеи могут очень быстро набрать силу. Поэтому не нужно бояться результата АдГ – он играет важную роль в напоминании обществу о хрупкости и важности демократии и общественного мира.