Российские власти и прокремлевские эксперты активно намекают на попытку нового крупного наступления в Украине: это следует, например, из инициативы Путина по созданию «санитарной зоны» на границе с Белгородской областью.
Также президент РФ подписал указ, который в том числе предполагает воссоздание Ленинградского военного округа. После этого министр обороны РФ Сергей Шойгу в конце марта сделал заявление о формировании двух новых общевойсковых армий, а также других частей и подразделений ВС РФ. Чуть позже, в начале апреля, Владимир Зеленский сообщил, что, по информации украинских спецслужб, к 1 июня в России будет подписан приказ о мобилизации 300 тысяч человек.
При этом возможность новой волны мобилизации активно отвергают российские государственные деятели. Так, 9 апреля глава комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов заявил, что «никакой мобилизации в мае не будет» и назвал ее «пройденным этапом». Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков также отрицал такую возможность, как и первый зампред оборонного комитета Совфеда Виктор Бондарев.
Достаточно ли у России солдат?
Российские власти неоднократно объясняли отсутствие необходимости второй волны мобилизации тем, что ряды российской армии в 2023–2024 годах активно пополняют контрактники. Так, в 2023 году, как утверждал в своем докладе Путину Шойгу, на контрактную службу поступили 540 тысяч человек, что позволило создать две резервные армии и шесть дивизий. При этом еще в декабре 2023 года министр обороны РФ говорил лишь о 490 тысячах заключивших контракт.
В начале апреля Минобороны РФ отчитывалось о том, что с начала 2024 года ряды ВС РФ пополнили 100 тысяч контрактников. Ведомство назвало это «ростом численности желающих» подписать контракт, однако если верить информации Шойгу по 2023 году и просто сопоставить цифры, то нетрудно подсчитать, что темпы набора контрактников упали. Но это предполагает доверие к информации российского Минобороны в целом.
Военный эксперт Павел Лузин в разговоре с The Insider назвал эти данные «враньем» и обратил внимание, что Минобороны просто «считало количество подписей под новыми контрактами»:
«Да, их может быть столько, но это не количество новых людей. Из них 150–200 тысяч — это переподписанты, у которых кончились контракты, и они были вынуждены подписывать новые. Это и бывшие заключенные, которые выжили в 2023 году. Сейчас уже хотят подследственным предлагать подписывать контракты вместо того, чтобы проходить процедуру обвинения, суда, получения срока и так далее».
Единственные заметные результаты российского наступления в Донецкой области на сегодняшний день — потеря ВСУ Авдеевки и выход ВС РФ к Часову Яру. Несмотря на то, что украинские военные испытывают большие сложности с личным составом и прежде всего с военной техникой и боеприпасами, в то время как американская Палата представителей уже около полугода не может проголосовать за $60 млрд пакета военной помощи, о близком прорыве фронта российскими силами говорить не приходится. Отчасти дело в российской тактике лобовых атак без должной поддержки артиллерии и разведки, отчасти — в эффективном применении украинцами FPV-дронов и немногочисленных артиллерийских боеприпасов.
Американский военный аналитик Майкл Кофман счел в интервью The Insider, что набранных в российскую армию контрактников хватит для ведения боевых действий нынешней интенсивности, несмотря на то, что ВС РФ понесли существенные потери под Авдеевкой и продолжают их нести в ходе дальнейшего наступления. При этом он отметил, что намерения провести мобилизацию в России не прослеживается, в частности потому, что несколько сотен тысяч новобранцев будет просто нечем экипировать.
Наступление без мобилизации невозможно
Если Россия действительно захочет попытаться взять Харьков или совершить любую другую более крупномасштабную наступательную военную операцию в ближайшее время, мобилизация необходима. Об этом сказала в беседе с The Insider старший научный сотрудник программы по России и Евразии Фонда Карнеги за международный мир, а также бывший ведущий аналитик Пентагона по России Дара Массикот:
«Потребность в мобилизации зависит от того, решит ли Кремль расширить свои военные цели. Последние 18 месяцев Кремль предпочитал использовать добровольцев. Его текущие цели сосредоточены на Донецкой и Запорожской областях, и если они достигнут этих целей, а потом остановятся на некоторое время для восстановления сил, маловероятно, что им понадобится еще одна большая волна мобилизации.
Если же россияне решат открыть еще один фронт, — например, в Харьковской области — они могли бы потратить время на создание таких сил с помощью добровольцев или, если им не терпится, объявить еще одну волну мобилизации. Во многом их прогресс и показатели потерь зависят от того, обеспечены ли украинцы оружием, живой силой, смогли ли закрепиться на местности и в какой степени».
По оценке Массикот, набрать достаточное количество добровольцев-контрактников для харьковской операции Минобороны РФ сможет только к 2025 году:
«России будет сложно оккупировать такой большой город, как Харьков, и в 2022 году они не пытались это сделать. Сейчас большая часть войск и большая часть отремонтированной техники направляется в оккупированные части Донецкой и Запорожской областей Украины. Мобилизация позволит ускорить накопление сил, но будет сопряжена с политическими рисками, которые пока Кремль не решается на себя взять».
Павел Лузин обращает внимание на то, что слухи о подготовке к захвату Харькова основываются на источниках из Минобороны и администрации президента РФ. Он считает, что эта информация распространяется через СМИ в интересах Кремля и не говорит о реальном желании российского руководства провести такую операцию.
Зачем на самом деле был создан «Ленинградский фронт»
Остается вопрос с комплектацией заново созданного Ленинградского военного округа. Он был расформирован в 2010 году и на то время был самым малочисленным в России. Сухопутные войска в нем представляли собой три отдельные мотострелковые бригады, и на его территории не было ни одной общевойсковой армии. Сам же он был демилитаризован в 1990 году в рамках договора об обычных вооруженных силах в Европе, действие которого Россия приостановила в 2007 году.
Сергей Шойгу объяснил воссоздание Ленинградского военного округа «наращиванием военного потенциала НАТО вблизи российских границ», а также расширением альянса за счет включения в него Финляндии и Швеции. О том, что российские власти не блефуют и действительно всерьез рассматривают вариант нападения НАТО на северо-западе России, косвенно свидетельствуют еще довоенные учения МВД по Санкт-Петербургу. В 2019 году полицейские отрабатывали гипотетическое отражение атаки натовских войск на приграничные регионы Ленинградской области, причем первыми, по легенде учений, мотопехоту альянса должны были встретить петербургские гаишники.
Павел Лузин критически воспринимает возможность создания новых общевойсковых армий в этом регионе:
«С 1 декабря 2023 года предельная штатная численность ВС РФ увеличена на 170 тысяч человек. Скорее всего, под нее Минобороны попытается создать какие-то соединения. Вот они и создают 14 мотострелковых дивизий, 16 мотострелковых бригад, две общевойсковые армии. Не следует думать, что они создают новые армии в реальности. Это будут просто новые генеральские должности на бумаге.
Где-то силы будут перекинуты из Центрального военного округа, где-то — из Восточного военного округа. Где-то какую-нибудь мотострелковую бригаду Северного флота переименуют в дивизию, потому что бригадой командует полковник, а дивизией — генерал. Это будет достигаться за счет перераспределения имеющихся ресурсов, а не за счет того, что они вдруг из ничего создадут общевойсковую армию.
Под эти 170 тысяч будут выделяться дополнительные деньги. Вообще вся эта история, связанная с увеличением предельной штатной численности вооруженных сил до 1,5 млн человек к 2027 году, связана с деньгами в первую очередь. Минобороны пытается закрепить повышенные военные бюджеты на долгую перспективу.
Есть еще вопрос, который мы всегда упускаем, — это срочники. В этом призыве уже планируется набрать 150 тысяч срочников, что выше, чем типичные 135 тысяч, как до 2023 года. И из них тоже будут пытаться делать контрактников. Возможно, что осенний призыв будет еще больше. Срочники — это тоже военная сила, и по закону они легко могут быть отправлены на войну. И вот таким лавированием они будут заниматься».
Впрочем, это верно, только если Минобороны действительно заинтересовано лишь в «распиле» бюджетов. Если же ведомство хочет подойти к делу всерьез, то, как сказал в интервью The Insider старший научный сотрудник Института оборонных исследований Тор Букволл, мобилизации для комплектации Ленинградского военного округа не избежать:
«Должен признать, что Россия сумела восполнить потери личного состава в этой войне лучше, чем я предполагал. И всё же планы Шойгу кажутся слишком амбициозными, чтобы избежать мобилизации. Пока война продолжается, России понадобится много людей для восполнения потерь в Украине и одновременного создания крупных новых частей».
Но в одной вещи эксперты сходятся: создание эффективных военных соединений предполагает их качественное оснащение, обучение и экипировку. В то же время военную технику для замещения выбывшей российская армия получает в основном со складов, модернизируя и ремонтируя старую, а не производя новую. Остро стоит и вопрос с командным составом, отмечает Лузин:
«Кто командует этими новыми военнослужащими? Мы видим огромный переток между родами войск. У нас какие-нибудь капитан-лейтенанты с флота оказываются в мотострелковых дивизиях. Да, российская армия по численности восстановилась, но не по качеству. Сейчас командуют самые плохие офицеры, которые есть в российской армии».
Таким образом, можно заключить, что с практической точки зрения мобилизация не приведет к качественным изменениям в российской армии, а также принесет массу связанных с ней проблем как материального, так и политического характера. Тем не менее она может быть осуществлена, если на то будет воля российского политического руководства, которое не всегда склонно принимать решения, кажущиеся большинству экспертов рациональными.