Новости
Один из телефонов президента Франции Эммануэля Макрона был в списке марокканских спецслужб, которые могли прослушивать устройство, используя программное обеспечение Pegasus израильской компании NSO Group, пишет издание Le Monde.
По информации газеты, номер Макрона, которым тот регулярно пользовался, начиная с 2017 года, а также занимавшего тогда пост премьер-министра страны Эдуарда Филиппа и еще 14 министров были включены в список, сформированный марокканскими спецслужбами для прослушки.
«Не имея возможности исследовать телефон президента республики, невозможно сказать, был ли он заражен этим шпионским ПО. Только точный технический анализ, проведенный экспертами, поможет обнаружить его следы», — передает издание.
При этом Le Monde отмечает, что подлинность этого списка и его связь со шпионским ПО была установлена с помощью анализа нескольких десятков телефонных номеров.
Ранее в зарубежных СМИ было опубликовано расследование под названием Pegasus Project, в котором утверждалось, что шпионское программное обеспечение Pegasus израильской компании NSO Group использовалось для взлома телефонов, принадлежащих журналистам и активистам по всему миру. Такая слежка, в частности, велась правительством Венгрии под руководством премьер-министра Виктора Орбана.
Среди других стран, власти которых использовали Pegasus против прессы, упомянуты Азербайджан, Казахстан, Индия, Израиль, Бахрейн, Мексика, Марокко, Руанда, Саудовская Аравия и ОАЭ.
В расследовании Pegasus Project приняли участие 17 изданий, в том числе The Washington Post, The Guardian, Süddeutsche Zeitung, а также Haaretz. Проект координировала французская некоммерческая организация Forbidden Stories при техническом содействии Amnesty International.
В частности, с помощью Pegasus велась слежка за азербайджанской журналисткой Хадиджей Исмаиловой. Она была приговорена к семи годам тюрьмы по обвинению в мошенничестве с налогами, а после освобождения уехала в Турцию. Однако и за границей ее общение по телефону контролировалось спецслужбами. По словам Исмаиловой, она чувствует вину за то, что ее источники информации и члены семьи подвергаются преследованию на родине.