«Пока к нам не поступало просьб об исключении США из списка государств, осуществляющих недружественные действия. Так или иначе, критериями исключения из этого перечня служат поведение властей другого государства и их готовность предпринять практические шаги… У нас не осталось иллюзий по поводу отношений с США, и, разумеется, что ни о какой перезагрузке 2.0 сейчас не может идти и речи. Поэтому, если что-то в содержании американской политики на российском направлении начнет меняться в лучшую сторону, тогда мы можем задуматься об отмене ограничений... Впрочем, список недружественных стран может и расширяться, хотя мы не хотели бы, чтобы этот перечень государств становился безразмерным. Пока наиболее оголтелую, скажем так, позицию в противостоянии с нами заняли именно Вашингтон и Прага. То, что мы видим в соответствующем распоряжении правительства, — это отражение фактического положения дел. Здесь нет элемента риторики».
Сергей Рябков, заместитель министра иностранных дел РФ
«Наконец, один из молодых людей, Гай Метелл, отважился спросить в сенате у Суллы, чем кончится это бедствие и как далеко оно должно зайти, чтобы можно стало ждать прекращения того, что теперь творится. «Ведь мы просим у тебя, — сказал он, — не избавления от кары для тех, кого ты решил уничтожить, но избавления от неизвестности для тех, кого ты решил оставить в живых». На возражение Суллы, что он-де еще не решил, кого прощает, Метелл ответил: «Ну так объяви, кого ты решил покарать». И Сулла обещал сделать это… Не посоветовавшись ни с кем из должностных лиц, Сулла тотчас составил список из восьмидесяти имен. Несмотря на всеобщее недовольство, спустя день он включил в список еще двести двадцать человек, а на третий — опять по меньшей мере столько же. Выступив по этому поводу с речью перед народом, Сулла сказал, что он переписал тех, кого ему удалось вспомнить, а те, кого он сейчас запамятовал, будут внесены в список в следующий раз».
Плутарх. «Сулла»