24 октября индекс NASDAQ продемонстрировал максимальное падение за день с августа 2011 года. Акции Apple упали на 2,62%, Google — на 4,42%, Microsoft — на 1,02%. Американские акции падают в пропасть! Обвал и мясорубка! Эти и другие громкие высказывания можно встретить в прессе последних дней, а фоторедакторы подбирают соответствующие апокалиптические картинки. Старший научный сотрудник Всероссийской академии внешней торговли Александр Зотин разбирался, чем нынешняя ситуация грозит мировой экономике.
Американский рынок действительно падает: в среду падение индекса S&P 500 достигло 3,1%, высокотехнологический сектор скорректировался на 4,4% (хотя сейчас идет небольшой отскок). Но новости о рынках акций традиционно асимметричны – когда рынки неизвестно на чем растут, это не создает никакого информационного повода. Как только начинается движение в обратную сторону, это вызывает панические крики. Психологически это понятно – всем приятно богатеть (большинство игроков играет не на понижение акций, а на рост), и никому не приятно терять деньги. Однако никого (почти) не тревожил тот факт, что рынок рос ни на чем. Все переживают из-за его падения, хотя это всего лишь возвращение к статус кво. Сейчас американский фондовый рынок вернулся всего лишь к началу 2018 года и значительно выше уровней, которые были до Трампа. Финансисты еще помнят flash-crash в мае 2010-го и массу действительно болезненных коррекций до этого. То, что происходит сейчас, на этом фоне вроде как детский лепет.
Однако этот детский лепет может перейти в медвежье рычание. Причина проста – рост американского рынка за последние два года не был обусловлен практически ничем. Это был небольшой реальный эффект от налоговой реформы Трампа, многократно помноженный на обыкновенную биржевую манию, плюс результат очередного финансового инжиниринга.
Пирамида байбэков
Прошлый кризис был результатом сверхнизких ставок ФРС в ответ на позапрошлый кризис (dotcom bubble), и будущий кризис будет результатом сверхнизких ставок ФРС в ответ на мировой финансовый кризис 2008-го. История, и финансовая, и политическая, часто повторяется – точнее, зарифмовывается. В 2000-х бум был в ипотеке, сейчас эйфория захлестнула корпоративный сектор. Стоимость заимствований в нем упала до исключительно низких значений, и корпорации тут же этим воспользовались.
Зачем корпорациям понадобились дополнительные деньги в долг? Может быть, для инвестиций в бизнес? Нет. Корпорации использовали дешевое кредитование для выплат повышенных дивидендов акционерам и байбэков. Байбэк – это выкуп акций с рынка, фактически возвращение денег акционерам. Байбэки способствовали росту цен на акции – как и повышенные дивиденды, частично направляемые на скупку тех же акций.
Высокотехнологичный сектор дополнительно привлекал инвесторов смутными перспективами завоевания мировых рынков. Взять, к примеру, акции Amazon. Стоимость компании относительно ее выручки безумно завышена (даже больше, чем у других хай-тек компаний, на рынке их называют FAANG – Facebook, Amazon, Apple, Netflix, Google). Сейчас компания стоит $800 млрд, а чуть раньше доходила и до трлн. Это в 138 раз выше ее выручки, в то время как нормальным для рынка считается соотношение в 10-15 раз (впрочем, та же Tesla вообще убыточна, что не мешает ей иметь многомиллиардную капитализацию). Ну ладно, для перспективной быстрорастущей компании можно придумать обоснование и для пятидесятикратного разрыва, но не для того, что мы сейчас наблюдаем.
Это пузырь, вызванный сверхнизкими ставками ФРС, фактически бесплатными деньгами для спекуляции
Это пузырь, созданный многолетними сверхнизкими ставками ФРС, фактически бесплатными деньгами для спекуляции. Тема всего этого новомодного технологического хайпа, кстати, тоже не нова: повторение любимых «дедовских» тем dotcom bubble 2000-2001 годов, когда инвесторы платили бешеные деньги за хайтек-стартапы, которые потом канули в лету, вроде AOL, pets.com, webvan и т.п. Некоторые, впрочем, вроде того же Amazon, выжили и укрепились – в любом хайпе есть зерно истины. Но произошло это только после обвала рынка и рецессии в 2001-м.
Новый глобальный кризис?
Увы, цикл сверхмягкой денежно-кредитной политики не может продолжаться бесконечно, так как кредитная накачка экономики рано или поздно начинает создавать инфляционные риски. В 2004-2006 годах рост ставки ФРС, вызванный ростом экономики, занятости и инфляции, оказался роковым для ипотечного пузыря. Нынешний, стартовавший в конце 2016-го цикл ужесточения политики ФРС (ровно из-за тех же причин), скорее всего, кончится тем же. Но на сей раз коллапс, вероятно, произойдет не на рынке недвижимости и ипотечных ценных бумаг, а в сфере корпоративных облигаций (причем не только и даже не столько американских, а скорее еще более «надутых» европейских), перегретых секторов рынка акций (упомянутый FAANG) и в странах с большим дефицитом платежного баланса, то есть зависимых от внешнего финансирования (Турция – первая ласточка).
В Китае долговой пузырь беспрецедентен по масштабу
Перерастет ли все это в глобальный кризис а-ля 2008-й, пока сказать трудно. Предпосылки к этому, однако, имеются. В Китае долговой пузырь беспрецедентен по масштабу. Сопровождающий его бум в сфере недвижимости перекрывает прошлый ипотечный бум в США по всем показателям. Стоимость недвижимости в Китае сопоставима с таковой в США, несмотря на многократный разрыв в ВВП на душу населения. К тому же долговой пузырь – лишь одна из множества опасных диспропорций. Если исходить из современных представлений о том, как функционирует экономика, да и просто из здравого смысла, все это не может кончиться хорошо. А свежая статистика из Китая, кстати, довольно-таки плохая. Каким-то удивительным способом Китаю до последнего времени удавалось избежать кризиса, но сейчас, возможно, лимит исчерпан.
Не все благополучно и в еврозоне. Здесь зреет новый кризис, но уже не с маленькой экономикой Греции, которую после турбулентности 2011-2012 годов ЕС просто взял на обеспечение, а с куда более важной и весомой Италией. Здесь недавно пришедшие к власти популисты фактически отказываются от снижения чудовищно высокого госдолга, открыто заявляя партнерам из Брюсселя о намерении увеличить дефицит бюджета на ближайшие годы. Потенциально это еще одна бомба, которая может взорвать ситуацию.
Остается только надеяться, что для России эти угрозы не будут столь значимы. Во-первых, Россия отчасти самостоятельно (из-за консервативной бюджетной и денежно-кредитной политики, которая в данных обстоятельствах выглядит обоснованной), отчасти из-за внешнего давления (санкции) в некоторой степени рассинхронизировала свою экономическую динамику с мировой. Во-вторых, рынок нефти, от которого Россия очень зависима, управляется не только чисто экономическими, но и политическими обстоятельствами (вроде санкций против Ирана). Все это создает некоторую надежду на стабильность экономической ситуации, даже в случае реализации самых негативных внешних сценариев.