Забастовки работников крупнейших предприятий привнесли новое качество в разворачивающуюся на наших глазах народную революцию в Беларуси. Есть несколько аспектов, почему это исключительно важно. Прежде всего, конечно, это грозит режиму Лукашенко серьезными экономическими последствиями — общий ущерб от непризнания честных итогов выборов и последующей полицейской спецоперации против белорусского народа уже можно оценить в сотни миллионов долларов или до 1% ВВП Беларуси. Сюда входят ущерб от блокировки интернета, перебои в работе предприятий, ограничение мобильности граждан, меры по мобилизации и передислокации силовиков, физический ущерб имуществу от действий силовиков и т. д. Если забастовочное движение примет длительный характер, само существование «луканомики» окажется под вопросом, что полностью исключает продолжение президентства Лукашенко.
Второй важный аспект — психологический. Работники крупных предприятий в авторитарных государственно-монополистических режимах — одна из самых лояльных и в то же время самых уязвимых групп. Лояльны они потому, что, как правило, зарплаты здесь выше средних и вполне стабильны, а уязвимы — потому что потеря работы грозит серьезными личными проблемами. Найти похожую в монопольной экономике непросто, работникам есть что терять. Тем более впечатляюще выглядят сейчас протесты на белорусских предприятиях, они иллюстрируют полную потерю страха перед режимом у самых широких слоев населения. Есть и еще один важный момент — когда видишь все эти собрания крепких рабочих, то понимаешь, что полторы тысячи сотрудников белорусского ОМОНа здесь бессильны, им самим скорее стоит бояться за свою физическую безопасность при столкновении лицом к лицу.
И, наконец, важнейший политический аспект. Излюбленный элемент риторики диктаторов — противопоставление «настоящих работяг, которые заняты полезным делом», выходящим на улицы городов «безработным алкоголикам и наркоманам», которые стремятся «разжечь пожар на деньги Госдепа». Сегодня мы в буквальном смысле слышим эти слова от Лукашенко. Похожую схему противопоставления рабочих с Уралвагонзавода «взбесившимся от безделья столичным хипстерам» использовал Владимир Путин во время президентской кампании 2012 года. Но что-то пошло не так: сегодня эти самые белорусские «работяги» по всей стране массово и открыто выступают против главы государства и за его главную соперницу Светлану Тихановскую. Диктаторская легенда рушится на глазах.
Забастовочное движение в конце 1980-х сыграло решающую роль в крушении коммунистических режимов именно по этим причинам — оно уничтожает базу поддержки режима и демонстрирует всей стране, что легитимность потеряна навсегда. Стоит вспомнить здесь не только польскую «Солидарность», но и забастовочное движение в СССР — например, первыми политическое требование о независимости Украины выдвинули бастующие шахтеры Донбасса, и в целом забастовки сыграли ключевую роль в потере контроля над ситуацией со стороны КПСС.
Возможно ли подобное забастовочное движение в России? Давайте попробуем понять, что общего и различного в наших ситуациях, чтобы сделать вывод об этом.
Первое: в Беларуси были протесты против переназначения Лукашенко на новый срок и в 2015-м, и в 2010-м, но предприятия тогда к протестному движению не присоединялись, тем более так массово. Что изменилось? Вывод, скорее всего, прост: между 20 и 26 годами нахождения диктатора у власти в обществе что-то серьезно психологически ломается, люди окончательно перестают верить обещаниям власти о «светлом будущем» и сказке о «стабильности». Хорошая новость для России — нас со стопроцентной вероятностью ждет нечто подобное, но чуть позже, так как Путин сидит на троне все же поменьше Лукашенко.
Россию со стопроцентной вероятностью ждет нечто подобное, но чуть позже
Второе — и тут ситуация сильно отличается — как показывают нынешние протесты, в белорусском обществе гораздо меньше факторов дифференциации и расслоения, и, соответственно, гораздо более благоприятная почва для возникновения общенациональной солидарности. Здесь ниже дифференциация по доходам, нет ни такого масштаба нищеты как в беднейших регионах России (хотя уровень жизни в Беларуси в целом ниже, чем у нас), ни такой сверхбогатой олигархии. Беларусь компактная страна, здесь отсутствует такая региональная и межэтническая дифференциация как в России, нет такой социально-экономической пропасти между столицами и регионами, как у нас (хотя некоторая разница есть, но она не того порядка). Одна лишь игра на антимосковских настроениях позволила Путину успешно вернуть контроль над ситуацией в 2012 году.
Рискну предположить, что рабочие Беларуси так массово выходят сегодня на акции протеста именно из-за этого чувства солидарности нации, которое у нас в России заметно слабее. Это значит, что у нас путь от крупных политических протестов к забастовкам может оказаться чуть сложнее.
Еще одна проблема России — мы усиленно играем в «глобальную геополитическую державу» на фоне мощного постимперского синдрома. Это облегчает Путину пропагандистскую задачу. Мне много приходится общаться в силу специфики моей деятельности в том числе и с рабочим классом, и там исключительно сильны настроения такого плана: «Путин, конечно, достал, но зато он защищает нас от злой Америки, значит, поддерживать протесты против Путина — играть на Америку». Беларуси повезло больше: эта страна — никакой не геополитический игрок, она не ведет никакую борьбу против Америки, и этот фактор контрмобилизации там не так эффективно работает, как в России. Это еще чуть удлиняет для нас дистанцию к забастовкам.
Следующий момент — забастовки, как и крупные протесты вообще, не происходят просто так. Если вспомнить все наши масштабные протесты, то они всегда были связаны с решением вопроса о власти — что в 2011–2012 годах на Болотной и Сахарова, что в 2019 году в Москве, что сейчас в Хабаровске. Беларусам этим летом удалось провести исключительно убедительную президентскую кампанию — с наличием сильного конкурента власти, обещанием провести подлинно свободные перевыборы в течение полугода, внятной символикой и месседжами. Так что в основе возникновения таких вещей как забастовочное движение все же лежат политические причины и тщательно создаваемые политические поводы — забастовки не возникают просто так, на ровном месте, потому что «Путин просто достал». Те, кто сегодня говорит о возможном возникновении забастовочного движения в России, должны понимать, что для этого нужно появление очень четких и конкретных политических поводов и требований — как в Польше 1980-х или СССР 1990–1991 годов. Поверьте, мы, как говорится, работаем над этим.
Ну и наконец — власти, конечно же, в полной мере осознают угрозу и риски, исходящие для них от забастовочного движения. Скажу вам откровенно — тех, кто пытался создать на предприятиях независимые профсоюзы, в последние лет 15 гнобили и преследовали чуть ли не хуже, чем нас, открытую политическую оппозицию. Стоило координатору регионального штаба Навального Алексею Ворсину призвать на очередном протестном митинге в Хабаровске к забастовкам, как его тут же задержала полиция, хотя более месяца в ходе хабаровских протестов Ворсина не трогали. Диктатура прекрасно понимает, насколько забастовочное движение для них опасно, поэтому будет бороться с ним в зародыше еще активнее, чем с политическими протестами как таковыми.
Каков может быть план в этом отношении? Очень простой: двигаться по пути разрешения описанных выше проблем. Вести просветительскую работу, сокращать разрывы социальной дифференциации в обществе, укреплять чувство солидарности, бороться с кремлевской пропагандой. Это уже работает, но надо поднажать — в том числе и целевым образом в отношении работников предприятий. Тем более что их ждут сложные времена — никакого активного восстановления экономики ждать не стоит, многие предприятия окажутся в убытках, все это скажется на экономическом положении работников. Ну и, конечно, создавать политические поводы. Как мы видим на примере и сегодняшних событий в Беларуси или Хабаровске, и Москвы-2019, и президентской кампании 2017–2018 годов, реальный массовый драйв на участие в протесте появляется, когда люди видят физическую, материализовавшуюся и убедительную альтернативу власти, понимают, что эта альтернатива нравится им больше и они готовы ее поддержать (как сегодня в Беларуси или год назад на выборах в Мосгордуму), или уже получили ее на властном посту и не хотят ее отдавать (Хабаровск и Фургал). Вот это и надо будет предъявить людям.
Поэтому не стоит говорить о том, что мы просто «не думаем о забастовочном движении». Думаем и работаем, но это не такое простое дело с учетом всех проблем, описанных выше. Но придет время — и такое движение возникнет и в России. Как уже говорилось выше, судя по белорусскому хронометражу, ждать осталось не так долго, усталость от надоевших лидеров так или иначе берет свое.