«Байрактары» вместо санкций. Как Турция балансирует между Киевом и Москвой

От встречи глав МИД России и Украины в Анталье мало кто ожидал большого прогресса. Украинский министр Дмитрий Кулеба приехал в Турцию с тремя требованиями: снизить интенсивность обстрелов, открыть гуманитарные коридоры для жителей окруженных городов и начать переговоры о встрече президентов Зеленского и Путина. Кулеба согласился обсуждать любой вопрос, кроме выдвинутого ранее Кремлем «списка капитуляции», состоящего из трех пунктов: 1. Демилитаризация Украины 2. Денацификация Украины 3. Признание независимости «ДНР» и «ЛНР» и признание Крыма российским.

Брифинг и пресс-конференция каждого из министров проходила в отдельных конференц-залах одновременно. Показательно, что турецкий министр Чавушоглу свой брифинг провел в зале украинского коллеги. Проправительственные СМИ Турции распространяли фото- и видеоматериалы, в которых турецкий министр душит в объятиях Дмитрия Кулебу. Встреча на троих с Лавровым была представлена в виде немого видео сидящих за столом мужчин.

Позже в пятницу президент Турции Реджеп Эрдоган напомнил о «безответственном поведении Европы и стран большой семерки во время захвата Крыма в 2014-м». Тогда Турция уже в первые дни после Майдана заявляла об опасности для крымских татар в случае силового перекраивания украинских границ. Но санкции Запада оказались гомеопатическими: элиты Франции, Германии, Италии, Австрии и бизнес-круги США не готовы были прощаться с российским сырьем. Исключение составляли три балтийские республики и Польша, настаивавшие на жёстком наказании.

Одним словом, Эрдоган на словах оказался едва ли не более принципиальным противником Кремля, чем Европа и США. Но как обстоит дело на самом деле?

На грани войны

Осенью 2015-го Россия и Турция были в шаге от прямого военного столкновения. Провокации российских самолетов, нарушающих границы, стали уже обыденностью для воздушного пространства европейских стран, но шокировали турецкое общество. Турки чувствительны к любому посягательству на свои границы. Двухсекундное пребывание чужого самолета в турецком небе – повод для того, чтобы новость оказалась главной темой дня для любого СМИ, независимо от идеологии.

Анкара трижды призвала Москву внимательнее контролировать полеты военных с базы в Сирии, а потом разрешила сбивать любые воздушные объекты, пересекающие пространство страны. Российский самолет был уничтожен через несколько дней после такого решения.

Путин отреагировал мгновенно, отменив безвизовый режим туркам в Россию, то есть фактически запретив посещать Крым представителям проукраинской крымскотатарской диаспоры Турции, и наложив санкции на турецкий импорт.

Разрядка во взаимоотношениях Путина и Эрдогана произошла в Сирии: стадия раздражения перешла в стадию принятия. А меньше чем через год в Стамбуле и Анкаре произошли теракты. Финальным и самым кровавым оказался захват аэропорта Ататюрка в июне 2015-го, а завершилась череда насилия попыткой государственного переворота в ночь с 15-го на 16 июля 2016-го. За сутки погибли 249 человек. В организации госпереворота обвинили сторонников пенсильванского проповедника Фетхуллаха Гюлена, а российские прокси-медиа в Украине намекали, что Путин лично предупредил турецкого президента об угрозе и спас от проамериканских путчистов.

«Спасение» президента Эрдогана произошло в считанные дни после того как турецкий лидер сформулировал новую угрозу региону, назвав поведение России в акватории Чёрного моря попыткой его превращения в Русское озеро. Эрдоган призвал НАТО навести порядок в регионе.

Ночь 16 июля 2016 года стала переломной для турецкого президента. Кроме поддержки Великобритании, осудившей путч, он столкнулся с молчанием коллег из Евросоюза и НАТО, которые встали на сторону победителя после подавления мятежа. Эрдоган запомнил, но не стал демонстративно покидать европейские структуры и НАТО.

С 2016 года Путин приступил к активным переговорам с Эрдоганом. Лидеры стран встречались попеременно в Москве, Сочи, Анкаре и Стамбуле чуть ли не ежемесячно. Российский президент сделал предложение, в котором отказывали партнеры по НАТО: продажа туркам системы С-400 за $2 млрд стала не столько пощечиной США, сколько демонстрацией Путиным своих возможностей и нейтрализацией Анкары после полномасштабного конфликта с Западом.

Эрдоган предупредил Путина о турецких интересах на Кавказе и странах центральной Азии, а Путин требовал монополии на Север и Запад от Чёрного моря, а также всей территории восточнее турецких границ. Обстрел российской военной авиацией турецких военных в Сирии стал ответом Москвы Анкаре. Турция ответила первой битвой «Байрактаров» против сил Башара Асада, превратив в металлолом российское вооружение советского образца.

Меньше, чем за два года «Байрактары» отработали тактические приемы в трех войнах: сирийской, карабахской и украинской. Азербайджанская победа стала переломной в восприятии Турции и ее ВПК. Запад, признавая за Баку формальный суверенитет над Карабахом и семью оккупированными районами, фактически поддерживал идею Великой Армении от моря до моря. Россия, включив территорию Армении в ОДКБ, гарантировала ей защиту от внешних угроз.

Худой мир

Несмотря на явные противоречия в Сирии, Ливии, на Кавказе, а теперь и в Украине, две стороны торгуют между собой, а россияне строят первую атомную станцию в Турции. Да и в украинской войне Турция по сути сохраняет нейтралитет, лишь де-юре не участвуя в санкциях. Турции важно сохранить коридоры безопасности для большинства тюркоязычных сообществ России и обеспечить минимальные потери своей экономики от путинского безумия. Страны взаимозависимы: турецкое производство зависит от российского газа, а поставки российского газа - от двух газопроводов, проходящих через Турцию в южную Европу.

Вынужденное взаимное доверие между Путиным к Эрдоганом позволяет вытягивать на территорию Турции представителей российского правительства.

Российский лидер до начала украинской войны посещал Анкару. Путин все еще отвечает на звонки Эрдогана по телефону.