Расщепление Ирана. Война с Израилем пошатнула власть аятолл

Available in English

Официальной целью удара Израиля по Ирану в ночь на 13 июня было заявлено уничтожение его ядерной программы, но не менее значимым результатом стала ликвидация верхушки иранского военного командования. Убиты главнокомандующий Корпусом стражей исламской революции (КСИР) Хоссейн Салами, начальник генштаба Мохаммад Багери и еще несколько высокопоставленных военных. Серьезные повреждения нанесены иранским системам ПВО — возможно, они полностью выведены из строя. На практике это, впрочем, мало что меняет: они и ранее не справлялись с израильскими ударами по Сирии и территории самого Ирана.

Демонстративная нейтрализация иранских батарей ПВО израильскими спецслужбами носила скорее психологический характер, нежели была продиктована военной необходимостью. Эти же спецслужбы сыграли ключевую роль и в устранении представителей иранской военной элиты. Практически полностью уничтожены и без того устаревшие военно-воздушные силы Ирана — впрочем, и не ожидалось, что они смогут всерьез противостоять израильским атакам.

При этом Израиль не смог добиться именно заявленной цели — уничтожения иранской ядерной программы. Само по себе это неудивительно, поскольку ключевые объекты по обогащению урана в Фордо находятся вне досягаемости израильского вооружения. Возникает вопрос: какова реальная стратегия Израиля? Несмотря на заявления ЦАХАЛ о серьезных повреждениях иранского стратегического арсенала,14–15 июня Ирану все же удалось провести несколько серий ракетных обстрелов израильских городов.

Возможно, премьер Израиля Биньямин Нетаньяху рассчитывал убедить президента США Дональда Трампа присоединиться к войне после ожидаемых ответных ударов Ирана по Израилю. Если так, то он ошибся — Трамп отказался, хотя и продолжает колебаться.

Также со временем стало ясно, что Нетаньяху надеется устранить угрозу, связанную с ядерной программой Ирана, путем полного уничтожения его государственности. 15 июня он намекнул, что одним из вариантов завершения нынешнего конфликта может быть «смена режима» в Исламской Республике, и с тех пор несколько раз это повторил. На данный момент только такой сценарий с наибольшей вероятностью принесет победу Нетаньяху.

Почему Иран пропустил атаку 13 июня

Исламская Республика оказалась в крайне невыгодном положении: Израилю вновь удалось применить стратегию обезглавливания, использованную против «Хезболлы» в 2024 году. Это впечатляет само по себе, и на этом фоне неубедительно выглядят заявления иранского руководства, что Трамп ввел их в заблуждение, заверив, что ударов не будет, пока ведутся переговоры.

По данным источников, близких к режиму, накануне атаки среди иранских чиновников наблюдалось беспокойство — некое «дружественное государство», вероятно Россия, предупредило о скором израильском ударе. Возможно, правительство Нетаньяху заранее передало эту информацию Москве, чтобы сохранить с ней хорошие отношения. Почему же тогда Иран не принял никаких мер предосторожности? Учитывая предыдущие израильские удары по Ирану и «Хезболле», трудно поверить, что в Тегеране всерьез ожидали ограниченной атаки исключительно по ядерной инфраструктуре.

Возможно, высшее руководство страны — вероятно, сам верховный лидер Али Хаменеи — решило проигнорировать предупреждения. Однако были и другие признаки подготовки атаки: эвакуация сотрудников посольств США в регионе, предупреждения со стороны Трампа и заявление МАГАТЭ от 11 июня о том, что Иран отказал в доступе к своим ядерным объектам и продолжает обогащать уран до 60%.

Все эти сигналы должны были побудить Тегеран принять меры предосторожности. Однако сделано ничего не было, и в итоге целый ряд высокопоставленных военных и ученых-ядерщиков были убиты израильскими силами — некоторые в собственных спальнях.

Тот факт, что Хаменеи может не в полной мере осознавать реальную обстановку, неудивителен. Проведя 36 лет на верхушке власти, с 28 сентября 2024 года он фактически живет в бункере, изолированный от внешнего мира. Информацию, в том числе по вопросам состояния вооруженных сил, он получает в основном от своих советников, и большинство из наиболее доверенных из них — офицеры Корпуса стражей исламской революции (КСИР).

Вероятнее всего, они не решались откровенно сообщать верховному лидеру о недостатках системы ПВО и представляли готовность страны в чрезмерно оптимистичном свете. В конце концов, если бы ему сообщили более реалистичную оценку, постоянно растущее финансирование КСИР могло бы оказаться под вопросом.

Слабые места Ирана

Израилю, безусловно, удалось добиться поразительных успехов во внедрении своих спецслужб на территорию Ирана, хотя иранские власти знали о присутствии израильских агентов в стране как минимум с 2007 года. Активность израильских оперативников внутри Ирана заметно усилилась в 2024 году — в частности, с убийством Исмаила Хании из ХАМАС. Очевидно, что Израиль располагает широкой агентурной сетью в Иране, а также, вполне возможно, вербует отдельных представителей иранской армии.

После предыдущих израильских атак в Иране прошли массовые аресты предполагаемых шпионов и коллаборантов — главным образом среди военных. Иранская армия конкурирует с КСИР за ресурсы и в последние годы пострадала из-за перераспределения финансирования в пользу последнего.

Ее политическая лояльность также вызывает сомнения: во время массовых антиправительственных протестов 2022–2023 годов в ее рядах фиксировались многочисленные случаи дезертирства, а набор новобранцев, по данным армейских источников, фактически прекратился. Положение армии серьезно пошатнулось, и теперь относительно КСИР она на вторых ролях.

Позиции израильтян укрепляют не только успешные удары по «Хезболле» в 2024 году, но и признаки разложения иранского режима — на это указывает все более широкое проникновение израильских агентов в его структуры. Разочарование в режиме наблюдается даже в рядах КСИР.

Можно предположить, что Израиль также стремился установить контакт с иранскими оппозиционными группами — вероятно, изначально с целью вербовки информаторов. Если Нетаньяху действительно рассчитывает на крах Исламской Республики, то сотрудничество с внутренней оппозицией должно быть неотъемлемой частью такого плана.

Мирная оппозиция в Иране раздроблена на множество мелких групп и не имеет единого лидера, что делает ее мобилизацию крайне затруднительной. Источники, близкие к режиму, сообщают об активизации групп монархистов, которые пытаются устраивать демонстрации, но без особого успеха.

Аппарат внутренней безопасности Ирана пока сохраняет полную работоспособность, но не стоит недооценивать ни силу иранского национализма, ни масштаб поддержки, которая все еще остается у режима. Очевидцы сообщают, что сторонники оппозиции пытались призывать к протестам из окон своих домов, но их быстро осаживали и сдавали полиции лояльные режиму соседи.

У иранских границ действуют вооруженные оппозиционные формирования — в частности, курдские в западных районах и белуджские на востоке. Источники в главной белуджской группировке «Джайш уль-Адль» уже несколько месяцев сообщают о финансировании от Израиля и о том, что им поручили готовиться к крупному наступлению после начала израильской или американской атаки на режим.

Пакистанские торговцы оружием на черном рынке подтверждают, что в начале 2025 года резко возросли закупки со стороны «Джайш уль-Адль». Среди белуджского меньшинства реакция в целом оказалась неоднозначной: религиозный лидер Мавлави Абдулхамид, известный своей критикой режима, после атаки 13 июня выступил в его поддержку.

После того как Иран ответил на атаку обстрелами израильской территории баллистическими ракетами, Израиль начал атаковать и объекты экономической инфраструктуры — в первую очередь нефтяную отрасль. Если израильтянам удастся нанести серьезный ущерб экономической и транспортной инфраструктуре противника, они могут рассчитывать на подрыв способности режима эффективно реагировать как на наступления повстанцев, так и на возможные массовые протесты.

Тем не менее позиции иранского режима, похоже, несколько укрепились, когда ему удалось нанести удары по территории Израиля и тем самым продемонстрировать, что он не столь беспомощен, как казалось поначалу. Неясно, каковы реальные запасы баллистических ракет у Ирана. Официально Тегеран заявлял о двух тысячах единиц, но после первых массированных волн ответных ударов сократил количество запускаемых ракет. Впрочем, это может быть продиктовано стремлением сохранить боезапас для следующих недель войны.

Неясно и то, как долго Израиль сможет поддерживать нынешний темп ударов. Эффект неожиданности уже утрачен, и атаковать иранские вооруженные силы становится куда сложнее, чем в начале кампании. Можно также предположить, что Тегеран уже разработал планы на случай масштабной воздушной операции против страны. Чтобы серьезно подорвать способность Ирана подавлять любое активное внутреннее сопротивление, потребуется длительная и масштабная кампания — и пока неясно, сможет ли Израиль вести ее в одиночку.

Угрозы для Израиля

Риск, что Иран доведет до конца разработку ядерного оружия, сохраняется: как утверждает Нетаньяху, Тегеран и без того уже вел работу в этом направлении и на момент начала израильской атаки был в двух месяцах от создания боеголовки. Если воздушная кампания против Ирана затянется, Израиль, скорее всего, сможет исчерпать запас иранских баллистических ракет. Однако, если Нетаньяху прав, за это же время Иран сможет обогатить достаточно урана для создания нескольких ядерных бомб.

Другая угроза для Израиля состоит в том, что стратегия обезглавливания и разрушительная воздушная кампания могут подтолкнуть руководство Исламской Республики к попытке восстановить свою легитимность за счет нового политического курса, опирающегося на иранский национализм.

Основные сторонники милитаристского подхода режима — КСИР — в первые дни израильской атаки оказались серьезно ослаблены и дискредитированы. Их репутация уже пошатнулась после провала в Сирии, как и сама концепция, согласно которой наилучшим фактором сдерживания противников для Ирана является «ось сопротивления».

КСИР рассматривается как главный бенефициар внешнеполитической экспансии режима, а также санкций, которые, по крайней мере отчасти, стали следствием этой экспансии и от которых страдает остальная часть страны. КСИР специализируется на обходе санкций и контрабанде — деятельности, которая, как считается, позволила ему накопить значительное состояние.

Верховный лидер Хаменеи, кажется, вряд ли пойдет на такой радикальный шаг, как конфронтация с КСИР и возврат к истокам иранской революции. Однако он уже опробовал подобный сценарий в 2024 году, когда поддержал выдвижение реформиста Масуда Пезешкиана и даже позволил ему победить, несмотря на то что многие годы делал все, чтобы ослабить и маргинализировать сторонников реформ. Источники внутри режима тогда утверждали, что Хаменеи осознает усиливающуюся изоляцию власти от иранского общества. Поэтому не стоит исключать и такой вариант развития событий.