В Монако продолжают расследование в отношении миллиардера Рыболовлева, в Греции пресса выясняет, какое влияние на здешнюю политику оказывал ростовский миллиардер Саввиди. В США вскоре ожидают результатов расследования спецпрокурора Мюллера, где уже засветились несколько российских миллиардеров. Контекст «нормального» сотрудничества с Россией стремительно исчезает, и целая страна становится токсичной для любого западного партнера.
Года через два при таком интенсивном потоке расследований весь контур угроз со стороны России будет установлен. Все партизанские активности будут преданы гласности. Уже сейчас факт того, что какой-то европейский политик в прошлом сотрудничал с адвокатом, который — среди прочего — обслуживал и русских — становится темой публикации. Токсичность будет все глубже уходить в пласты прошлого. Конфликт ведет к тому, что контекст сотрудничества, который был до Крыма, стремительно исчезает. Под вопрос ставятся и контакты всех периодов путинизма. Вручение награды Кремлем, поездка в Москву, участие в каких-либо международных форумах, организованных Москвой, станут совсем токсичными. А с той стороны границы контроль за «оранжевой угрозой» и «экстремизмом», под который подпадает любая политическая критика, приведут к тому, что любой профессор университета, когда-либо высказывавшийся критически о режиме, будет внесен в базу лиц для особого досмотра при пересечении границы. Доносы в ФСБ на любые формы нелояльности вырастут в десять раз. Поскольку любая западная гуманитарная организация будет считаться подрывной, то и всякий контакт с ней будет находиться под контролем спецслужб. Публичная лояльность будет иметь для гражданина все более и более высокую цену, поэтому наиболее активная и профессиональная часть общества, – та, которая дорожит возможностью что-то делать, – будет все больше сосредоточиваться на своей замкнутой дачной среде, на кружках «проверенных людей», меньше говорить вслух и по телефонам и активно писать в сетях на безобидные темы.
Года через два трудовые коллективы профессоров и кинорежиссеров будут дружно натягивать противогазы
При этом всем придется участвовать в учениях по гражданской обороне. Посмеиваясь или наоборот с энтузиазмом — трудовые коллективы профессоров и кинорежиссеров — будут дружно натягивать противогазы. К этому времени у всех ближних и дальних народов будет зафиксирован «разгул русофобии». Поскольку любые меры безопасности, предпринимаемые любым европейским правительством в условиях конфликта, будут объясняться «русофобией». Обычные грек или серб, видя это, будут удивляться и говорить себе: «Простые люди любят друг друга, во всем виноваты политики». Но изменить ничего будет нельзя: выезжающие за пределы РФ делегации везде будут видеть проявления «русофобии».
В 2029 году, когда Путин будет еще бодр и молод, будет торжественно отмечаться 30-летие его правления. Нынешние молодые карьеристы, начавшие свою карьеру на конкурсах С.Кириенко, к тому времени привыкнут давать цитату из Путина в начале каждой конференции. Все фразы про «духовное возрождение», «русофобию», «мир завидует нашим успехам» станут унылой риторической рутиной.
Снаружи на это будут продолжать смотреть с изумлением и сочувствием: «зачем русские сами с собой это сделали?!».
И никакого нового ответа на это не будет. Слависты будут говорить о «русской душе», отставные генералы — о длинной телеграмме Кеннана. В 2039 году Алексею Кудрину будет 79 лет. Молодые экономисты будут знать, что где-то на подмосковной даче живет старец, который «застал еще те времена». Он знает «другой язык». Язык, который сейчас неприменим, но в этом языке есть какое-то необоримое обаяние ума. И какое-то иное понимание мира. И будет очень важно взять с собой любимую девушку и поехать к нему на дачу, потому что это очень романтично...
В 2039 году Кудрину будет 79 лет. Молодые экономисты будут знать, что где-то живет старец, который «застал еще те времена»
Спрашивается: можно ли всего этого избежать прямо сейчас? Конечно, можно. Для этого даже не нужно менять всю систему власти и весь уже сложившийся уклад нелиберального общества. Достаточно лишь сделать четыре шага.
Первый — прекратить партизанскую активность и кибервойну в других странах, передать Донбасс под контроль ОБСЕ и европейцев. Второй — сократить военную активность. Третий — вернуться к сотрудничеству с международными институтами и к политике «мягкой силы». Четвертый — прекратить телевизионную накачку населения на тему борьбы за передел мира и подготовки к войне.
Сделай русские так — мир вздохнул бы с облегчением.
Возможно ли такое? Да, возможно, если лидеры крупных и привилегированных российских сословий — военных, гражданской бюрократии, служащих госкорпораций, творческих профессий, университетская корпорация — выйдут из сомнамбулического состояния и перестанут плыть как на бревне без весел в крайне скучное и угрожающее им самим будущее.
Сейчас наши главные сословия хотят примерять противогаз и готовиться к воображаемой «великой битве народов», в которой, как учит Кремль, будут пересмотрены все карты мира, а Россия получит воображаемое «достойное место», и одновременно каждый окапывается на своем «внутреннем хуторе», крепя засовы и бойницы собственного внутреннего мира от этой демагогии, которая стремится превратить воображаемый конфликт — в реальный. Но ведь вместо «достойного будущего» будет только бесконечное недоверие к России. А хутора будут разорены новыми опричниками.
Если хотя бы часть наших лидеров сословий стряхнут с себя морок, то им не так и сложно будет найти форму, с помощью которой они выразят свое понимание перехода к политике деэскалации. Для этого им не надо выходить на улицу, создавать партию для участия в выборах, не нужен и никакой «элитный заговор». Достаточно просто публично заговорить — и все будут услышаны.
Разве это не ясно тем, кто сейчас в нашей Торгово-промышленной палате или в Ассоциации ректоров высших учебных заведений? По-моему, это ясно всем.