Мнения
На следующей неделе исполнится 100 дней со дня избрания лидера народного протеста Никола Пашиняна премьер-министром Армении. За это время в стране уже успели арестовать бывшего президента и начать политические реформы. Однако же, наказание виновных не может стать единственной основой нового общественного договора, считает председатель центра «Сотрудничество во имя демократии» Степан Даниелян, стране нужны экономические реформы, а провести их будет непросто.
Армянская революция заметно отличается от грузинской и украинской тем, что у нее нет геополитического контекста. В самом начале народных протестов Никол Пашинян подчеркнул, что смена власти нацелена исключительно на внутриполитические вопросы. В стране сразу же началась ожесточенная борьба с коррупцией, в первую очередь был дан ход делу «1 марта». В этот день в 2010 году в Армении на улицы вышли несогласные с итогами президентских выборов, в результате насильственного подавления протестов погибли 10 человек, сотни получили ранения. Сейчас под арестом по этому делу оказался экс-президент Армении Роберт Кочарян, предъявлены обвинения экс-министру обороны Микаэлу Арутюняну и генеральному секретарю ОДКБ Юрию Хачатурову.
В дореволюционной Армении общество особенно ждало возврата незаконно нажитой собственности и наказания всех тех, кто участвовал в фальсификации выборов, коррупции и других преступлениях. Сейчас именно на фоне этих идей рейтинг Никола Пашиняна неуклонно растет, в глазах населения он представляется «золотой рыбкой», способной воплотить мечту народа. Пашинян, в свою очередь, посредством показательных акций и при поддержке СНБ старается делать все, чтобы не разочаровать своих сторонников.
У нынешней власти нет иного источника для подпитки народного доверия кроме нескончаемой череды наказаний. Призывы Пашиняна к «любви и терпимости» принимаются обществом исключительно как риторический трюк, который должен подкрепляться новыми арестами. Однако главный вопрос на сегодня - будет ли новая власть способна конвертировать высокий вотум доверия в политические и экономические реформы, или Армения останется у разбитого корыта. Пашиняну предстоит заключить с народом новый общественный договор, который станет основой его легитимности. До сих пор в истории независимой Армении таких общественных договоров было два.
Первый общественный договор: "Карабах наш"
Первый «общественный договор», заключенный властями и армянским народом, имел очень простую суть - «Карабах наш». Новая элита, в ее числе и будущий президент Кочарян, пришла к власти в результате движения 1988 года, дав единственное обещание общественности: Арцах будет освобожден, других обещаний не было. Предполагалось, что воссоединение с Карабахом должно произойти в рамках СССР. Однако Москва поддержала территориальную целостность Азербайджана. Даже во время референдума о независимости Армении от СССР в 1991 году его инициаторы объясняли общественности, что отделение поможет скорее решить эту проблему - сама идея независимости была подчинена этому вопросу. Люди согласились жить в плохих условиях, отправлять своих сыновей на войну, иметь два часа электроэнергии в день, однако «общественный договор» должен был оставаться неизменным.
В 1997 году первый президент Армении Левон Тер-Петросян опубликовал свою знаменитую статью «Война или мир? Время призадуматься». В ней он заявил, что необходимо пойти на уступки в вопросе Арцаха и провести демилитаризацию зоны конфликта, вернув Азербайджану несколько населенных пунктов. Фактически эта статья означала политическую смерть Тер-Петросяна, он нарушил «общественный договор» и спустя несколько месяцев потерял свой пост. Все деятели с подобными взглядами оказывались за пределами политической жизни Армении.
Второй общественный договор։ стрелять нельзя!
Начиная с 1991 года в Армении совершались многочисленные политические убийства, среди жертв - спикер Национального собрания, премьер-министр, генеральный прокурор, несколько заместителей министров и других публичных политиков. Как упоминалось выше, 1 марта 2008 году на многотысячных митингах несогласные попытались оспорить результаты выборов - прозвучали выстрелы, тогда на улицах погибли 10 человек. 1 марта оставило глубокий след в общественном сознании. Все действия - расследование уголовного дела, создание парламентской комиссии по поиску виновных, так и не помогли раскрыть дело и наказать убийц - власть сделала все, чтобы этого не произошло.
В результате тех выборов в 2008 году Серж Саркисян пришел к власти, в период его президентства политические убийства прекратились, однако начались политические преследования. Примечательно, что на публичной встрече во время смены власти в нынешнем году Саркисян пригрозил Пашиняну: «1 марта не стало для вас уроком!», - однако, вернувшись в свою резиденцию, сразу же подал в отставку. Во время нынешней революции демонстранты поднимали руки вверх, тем самым показывая, что они не вооружены. Арест Кочаряна можно рассматривать как еще одно доказательство того, что табу все еще нерушимо - стрелять в народ на митингах неприемлемо. Суд над Кочаряном должен закрепить это табу и показать, кто на самом деле отдал приказ стрелять в мирных граждан, ведь такие преступления не имеют срока давности.
Примечательно, что в период правления Роберта Кочаряна (1999-2008) экономика Армении развивалась как никогда успешно, а когда в 2008 к власти пришел Серж Саркисян, в стране начался экономический спад - масштабы коррупции при нем были беспрецендентны. Несмотря на это, общество крайне негативно относится именно к Кочаряну и одобряет его арест, те убийства ему вряд ли простят.
Будет ли третий общественный договор?
После отделения Армении от СССР в стране начался дикий процесс «первоначального накопления капитала» - бывшая социалистическая собственность оказалась в руках олигархов, после приватизации социальное расслоение между бедными и богатыми достигло невиданных ранее масштабов. Сейчас, после прихода к власти Пашиняна, результаты этих процессов превратились в серьезную общественную проблему.
К началу двухтысячных внешний долг Армении достиг почти миллиарда долларов, власти передали часть армянских предприятий в собственность россиянам в обмен на списание долгов. Постепенно экономическое положение ухудшалось, к нынешнему моменту почти миллион человек покинул страну по социальным причинам, около 50 процентов населения пересекло черту бедности, а государственный долг преодолел порог в 7 миллиардов долларов.
Однако в Армении можно легко заметить множество атрибутов богатства - например, дворцы, которые принадлежат бывшим представителям власти. Сейчас, спустя сто дней после «бархатной революции», в обществе назрело требование - наказать преступников и конфисковать «незаконное» имущество. Экономика Армении находится в серьезном кризисе, и нет никакой уверенности, что «революционные массы», видя мягкое, по их мнению, поведение нынешних властей, в один прекрасный день не попытаются самостоятельно восстановить «справедливость». Вместе с тем очевидно, что страна, где не действует принцип неприкосновенности собственности, защищенный не только законом, но и признанный общественностью, - не сможет нормально развиваться. Эта проблема остро стоит не только в Армении, но и во многих постсоветских странах, где крупный капитал и методы его накопления не признаются большинством. Формирование нового общественного договора, в котором экономические реформы учли бы общественные настроения, но не вышли бы за рамки правого государства - это вызов, который, пожалуй, станет главным для последующего срока его правления.