Молчание щенят. Как в России массово убивают бездомных собак

EN

«Отлов работает зверски»

«Выкину где-нибудь, пусть там сдохнет», — с такими словами сотрудник службы отлова взял неходячего пса-инвалида за поводок и потащил к воротам приюта на улице Очиченко в Якутске. Видео, на котором шокированный домашний пес пытается встать на лапы, облетело в начале января 2023 года всю Якутию. Отлов вызвали сами хозяева, решившие так избавиться от пожилой собаки. Приехавшие сотрудники ООО «СРБЖ» (это дочернее предприятие «ЖилКомСервис», которое в числе прочего занимается отловом в Якутске) отвезли животное в приют. Но, узнав, что собакам-инвалидам в приюте не обеспечивают уход и даже не делают эвтаназию, сотрудник поволок пса умирать за ворота.

При этом средства на эвтаназию заложены в контрактах, которые власти Якутска заключают с благотворительным фондом «Помоги выжить», управляющим приютом на Очиченко. Этот фонд побеждает во всех тендерах, связанных с безнадзорными животными в Якутии, — он же единственный участник конкурса. По контракту на эвтаназию закладывается 162 рубля за голову.

Пса с видео в итоге спасли — директриса приюта не дала выбросить собаку, встав на пути у отловщика. Волонтеры в тот же день смогли найти ему семью — но пёс умер уже на следующий день. «Хотя бы в тепле, а не в мучениях! Стыд и позор, конечно, в первую очередь хозяину — за то, что отдал своего друга живодерам», — поделилась Инна, одна из волонтерок, которая помогает приюту.

«Непрезентабельная малышка», — говорит волонтерка Инна о маленькой собачке, свернувшейся калачиком у стены. Она единственная никак не реагирует на подошедших к вольеру людей: то ли пытается сохранить тепло, то ли совсем выбилась из сил. Тут много породистых собак: хаски редких окрасов, маламуты, сибирские лайки, акита-ину, самоеды — это первое, что бросается в глаза в якутских приютах. На фоне других обитателей вольера наша выглядит действительно скромно.

«Такие красивые собаки и такая страшная судьба! Даже порода не спасает четвероногих якутят», — рассказывает Инна. Девушка долго думала, кого забрать, но выбрать так и не смогла — взяла всех, в том числе и собачку, свернувшуюся калачиком. На следующий день та ощенилась. «Оказывается, спасли не 11, а 16 жизней», — разводит руками Инна.

О критической ситуации в приюте заявляли сразу несколько благотворительных фондов и волонтерских объединений. А про перебои с поступлением кормов писала и глава приюта Екатерина Безрученко.

«Снова нет кормов, собак кормят раз в день, но есть подозрения, что и того реже. Собаки голодают, грызут друг друга! Никто не бьет тревогу. Почему? Вероятно, потому, что это будет означать признание в собственной несостоятельности. По их мнению и по ответам из надзорных органов, там “всё прекрасно“», — пишет Марина Сантаева, волонтер благотворительного фонда «Белый Бим».

«В ППЖ (пункт передержки животных) ужасно всё. Там нет карантинной зоны для щенков, слабые сидят с сильными, слабым не достается еды, агрессивные уничтожают адекватных, поскольку условия жесткие и никто не следит за рассадкой собак», — рассказывает Инна.

Животных не всегда удается забрать. Так, 16 февраля волонтеры попытались вывезти из якутского приюта двух щенят, опасаясь, что они не перенесут холодов. Но руководство позволило взять только одного из них. «Второго не отдали. Сказали до истечения 10-дневного срока не отдают. Оба щенка поступили в ППЖ 13 февраля. Отчего такая избирательность — неизвестно!» — жалуются волонтеры из «Белого Бима». Вопрос в том, выживет ли маленький короткошерстный щенок 10 дней на якутских морозах.

На содержание одной собаки выделяется 289,37 рублей в сутки. Но средства не доходят до животных, уверены волонтеры из объединений, с которыми поговорил The Insider. Массовые обращения в прокуратуру ни к чему не привели.

«Мэр, прокуратура — все ведомства и надзорные органы покрывают друг друга, — рассуждает Инна. — Люди туда пишут, обращаются массово, в том числе по горячей линии. Но приходят отписки: ваше обращение перенаправлено в прокуратуру Якутска. А чтобы заинтересовались наверху, надо пройти всю иерархию — все ступени. Но за долгие годы так никто и не смог пройти».

Пункт передержки животных существует с марта 2015 года. Сначала он находился на содержании муниципального предприятия «ЖилКомСервис». В 2021 году его передали благотворительному фонду «Помоги выжить» и дали статус приюта. Это произошло после скандала вокруг «якутской бойни», когда в марте 2020 года в контейнере на территории ППЖ обнаружили тела более 180 животных: псам перерезали горло, кошкам ломали шеи. История вызвала широкий резонанс, и даже в Госдуме призвали расследовать «массовое убийство», но никаких серьезных наказаний руководство не понесло. Директриса ППЖ поспешила заявить, что в приюте была проведена вынужденная эвтаназия около сотни животных по причине бешенства после обнаружения болезни у одной из собак. Это обоснование выглядит неправдоподобным. Собаки и кошки сидели в отдельных вольерах, и заразиться они не могли, ведь вирус передается только при непосредственном контакте, а не воздушно-капельным путем.

Волонтеры уверены — животных забили, просто чтобы избавиться от них.

«Эвтаназия — это дорого, в то время как умертвить слабое животное, свернув ему шею, можно бесплатно, — рассуждает волонтерка Яна. — Или можно просто выпустить его на волю в –45⁰С, где оно погибнет. Такие случаи тоже есть».

Куда пропали 500 животных?

Третьего января волонтеры из благотворительного фонда «Белый Бим» приехали в якутский приют на Очиченко, чтобы подложить собакам сена, однако попасть внутрь не смогли.

«У нас дезинфекция будет три-четыре дня. Будем вычищать всё, что там есть», — заявила управляющая.

Точные даты проведения дезинфекции волонтерам не объявили. Почему и как вольеры будут вычищать в пятидесятиградусные морозы, директриса тоже не объяснила. А когда волонтеры «Бима» вернулись после праздников, оказалось, что минимум 500 собак из приюта просто исчезли. Информацию об этом подтвердили и волонтеры других организаций. Они пытаются выяснить, что произошло, но точных данных нет.

«Пятого декабря во время прямого эфира замруководителя департамента ветеринарии Якутии Семёнов сообщил, что в приюте Якутска содержится 1488 собак, а 15 января на общегородской планерке звучит цифра 943 собаки. Разница — 545 животных! Куда делись столько собак? И почему исчезновение такого большого количества животных совпало с периодом “дезинфекции“?» — задаются вопросом волонтеры «Белого Бима».

«На встрече с жителями Промышленного округа в январе на вопрос волонтеров об исчезновении собак мэр сказал, что их выпустили в “среду обитания“, то есть в холода в пятьдесят градусов их вывезли подальше от городских построек и оставили на верную погибель!» — рассказывает The Insider общественный инспектор Росприроднадзора по обращению с животными Евгения Макиевская. Шансов выжить у собак, которых выпустили за пределы города, действительно нет — в первую очередь не из-за голода и холода, а из-за хищников. Кроме того, выпуск собак обратно в среду обитания в Якутии фактически запрещен.

Когда вопрос о животных задали управляющей приютом Розалии Кощеевой, та ответила, что их разобрали волонтеры. Но пристроить разом такое количество животных невозможно. Вывозом и поиском домов для собак занимаются всего несколько волонтерских групп, и все, с кем связался The Insider, указывали, что волонтеров не пускали на территорию приюта во время новогодних праздников.

Непосредственно перед январским исчезновением животных «Служба эксплуатации городского хозяйства» Якутска в качестве заказчика и фонд «Помоги выжить» в качестве исполнителя заключили госконтракт на сумму почти 6 млн рублей на оказание комплекса услуг по содержанию животных без владельцев в Якутске — это вакцинация, стерилизация, медосмотр, умерщвление и избавление от трупов. Такие контракты СЭГХ Якутска и приют заключают на постоянной основе в течение нескольких лет. Последний перед исчезновением животных контракт оказался необъяснимо дорогим — целых 5,5 млн рублей за пять недель: весь декабрь и последнюю неделю ноября. Для сравнения — предыдущий контракт на полгода: с февраля по август — обошелся всего в 3 млн рублей. А судя по документам об исполнении контракта, в приюте за время его действия вообще никто не умер, и эвтаназии не проводились. Понять, что случилось с животными, по ведущейся в ППЖ документации, таким образом, невозможно.

«Мы не знаем, связано завышение суммы контракта с исчезновением собак или нет, но выглядит это подозрительно. Проблема в том, что у нас нет надзорных органов, чтобы проверить деятельность приюта и МКУ СЭГХ», — рассказала одна из волонтерок.

«Покровская усыпалка»

За пределами столицы Якутии ситуация еще хуже. Один из таких приютов — «усыпалка» в городе Покровск в восьмидесяти километрах от Якутска. Девушки из «Северных псов» приезжают сюда уже более десяти лет. По оценкам волонтерок, в усыпалке содержатся около 50 собак. Живут они в деревянных загонах, где нет даже сена, в котором можно было бы согреться.

«Вольеры, забитые фекалиями, где не стучала лопата человека, — рассказывает волонтерка. — Встретил нас один полутрезвый мужчина, ему всё казалось нормальным и обыденным. Мы многое видели, но такого увидеть не ожидали.»

Если в ППЖ Якутска есть хотя бы система управляющих и руководство, то в Покровской усыпалке вообще непонятно, кто за что отвечает, рассказывает волонтерка Екатерина. В соответствии с законом «Об ответственном обращении с животными», помещения должны быть электрифицированы и иметь теплоснабжение. Щенки и мелкие собаки должны содержаться в тепле, а не на морозе. Также в приюте дожен быть доступ к ветеринару. Его найти не удалось. «Человека, ответственного за вакцинацию животных, в покровском ППЖ нет, — констатирует Екатерина, — помещений, отведенных для оказания медицинских услуг, — тоже. Тут работает один-единственный человек, меньше всего похожий на ветеринара, и он один за всё отвечает».

С собой волонтерки забрали трех собак: полумертвого кобеля лайки, истощенную девочку курцхаара и щенка мелкой дворняжки. Всех доставили в ветклинику, но спасти лайку не удалось — пёс умер в тот же день.

В клинике волонтеров и врачей ждал еще один сюрприз — оказалось, что бирки на ушах собак приклеены суперклеем! При том, что маркирование животных биркой предусмотрено системой ОСВВ и предполагает пробитие ушей — поэтому на него выделяется бюджет: 179 рублей на особь. Метки показывают, что собака вакцинирована и не агрессивна.

«Я еще там, в приюте подумала: зачем им столько суперклея — целая банка? А вот зачем! Куда в этом случае идут деньги, предусмотренные за нормальную процедуру? В чей-то карман», — рассуждает Екатерина.

Смертельные операции

Для контроля за популяцией бездомных собак в якутском приюте животных стерилизуют. В контрактах это самая дорогая услуга — на нее выделяется 3 025 рублей на животное. Но операции проводятся калечащим образом, в результате чего животные гибнут, рассказали волонтеры благотворительного фонда «Белый Бим». Сейчас на их попечении находятся два кобеля, которых приходится лечить после манипуляций.

Проводит операции ветеринарный фельдшер приюта Руслан Иванов — близкий родственник исполняющего обязанности главы департамента ветеринарии Якутии Петра Петрова.

«Кастрация кобелей проводится Ивановым путем двух разрезов на мошонке без последующего наложения швов, в результате чего начинается нагноение, собака без лечения погибает. У сук перевязывается или удаляется один яичник, а матка остается. В результате развивается пиометра (гнойное воспаление матки), собака также может погибнуть», — говорится в заявлении, которое волонтеры распространяют и просят массово отправлять в МВД. По их словам, Иванов также производил ампутации конечностей у животных без соблюдения правил асептики, в частности, не выбривал шерсть в месте манипуляций. Это приводит к заражению поверхности раны, собаке тогда требуется повторная операция.

Видео с последствиями кастраций волонтеры опубликовали в соцсетях. Они предполагают, что Иванов не имеет необходимой квалификации для проведения подобных операций или же умышленно калечит собак, надеясь так от них избавиться. Волонтеры просят прокуратуру проверить его по статьям о жестоком обращении с животными.

«Закон об эвтаназии запустит бесконечный конвейер смерти»

Больше всего волонтеры боятся, что в республике, как и в других регионах, примут закон об эвтаназии всех невостребованных собак после 30 дней содержания в муниципальном пункте передержки. Все собеседницы The Insider сходятся во мнении, что это не решит проблему. Животных на улице не станет меньше до тех пор, пока не изменится культура их содержания. А значит, они будут продолжать поступать в приюты в таком же огромном количестве, как сейчас, и в итоге в Якутии будет запущен бесконечный конвейер смерти.

Главной проблемой, без решения которой невозможно взять под контроль ситуацию, называют привычку местных жителей отпускать собак на самовыгул. Оттуда они зачастую попадают прямиком в отлов, пополняя приюты. В республике за самовыгул животных ввели штрафы, их сумма в 2023 году составила 689 тысяч рублей, но это кардинально не изменило ситуацию. Многие хозяева также отказываются от стерилизации своих животных, в итоге после прогулок те приносят потомство, которое оказывается в коробках в лесу или подъездах. По мнению волонтерки Инны, льготные программы по стерилизации могли бы увеличить количество хозяев, решившихся на такую процедуру, но в регионе таких программ нет.

Вместе с Инной мы встречаем трех собак в аэропорту «Внуково». По словам волонтеров, только эвакуация дает собакам шанс выжить: «Если ты вытащил животное из ППЖ, даже если еще не нашел ему хозяина, оно не умрет, это уже большое дело! Здоровые животные оттуда не прилетают. Все с паразитами, истощенные, кроме тех, может, которые недолго были в приюте». Из аэропорта собаки отправятся прямиком в ветклинику.

Путь из Якутска в Москву обходится примерно в 30–40 тысяч рублей, но иногда достигает и 70 тысяч, говорит Инна. Нужно сначала найти пассажира который согласится лететь с собакой, потом купить билет на пса, прикрепить его к человеку. Как правило билетов мало. Поэтому собак вывозят в количестве от двух до четырех на рейсе. Больше всего проблем с крупными собаками. Их вывозят из Якутска редко, потому что это дорого. К ним часто проявляют меньше всего сострадания.

«Телевидение выставляет их монстрами и вселенским злом, на них списывают любые эпизоды агрессии в сторону человека, — рассказывает Инна. — Подобная информационная обработка влечет за собой непоправимые последствия: накрученные граждане с ледяными сердцами идут на улицу и борются со “злом“, так сказать, своими силами».

Решить проблему, вывозя собак из приютов, не удастся, ведь даже если эвакуировать всех, в отлов поступают десятки новых каждую неделю. «Мы ни ресурсами, ни морально не протянем долго. Ну, куда их всех? На Красной площади высаживать?» — рассуждает Инна. Последней партии эвакуированных из Якутии в Москву повезло, им уже нашли владельцев. Но в целом после начала войны в Украине собак стали брать реже.

«Люди не уверены в завтрашнем дне, видимо, и уровень жизни падает, так что ажиотажного спроса на якутских собак нет. Два года назад мы легко находили им в Москве дом. Только написали объявление — и собака поехала в столицу или в Подмосковье. Теперь такого нет. Кроме того, сейчас на всю страну прогремела ситуация в Бурятии, где приняли закон об усыплении, и люди берут бурятских собак. Но у нас же ситуация не менее страшная».

«Обсуждение возможного принятия закона об эвтаназии развязало руки живодерам. Они чувствуют безнаказанность, потому что добиться наказания для живодеров невозможно, — и собаки умирают в мучениях, иногда на глазах у детей, а полиция просто смеется над нами. В то же время догхантеры собираются в чатах, обмениваются рецептами отравы и способами “ликвидации“ собак, — рассказывает волонтерка Ирина, главную проблему она видит в отсутствии у людей страха перед законом. — Как только будет наказание за выбрасывание, жестокое обращение, — не будет у нас такой ситуации ужасной. Законы есть, но они не работают».
Случаи нападения бродячих собак на людей действительно имеются, об этом говорят все волонтеры. Но освещаются эти единичные случаи так, будто это происходит ежедневно, рассказывает Инна. Эту проблему можно было бы решить, построив теплые приюты и развивая культуру обращения с животными. Вместо этого собаки демонизируются — и на этом фоне жестокие, негуманные инициативы находят всё больший отклик.

«Сейчас у нас какая-то кульминация античеловеческих инициатив!» — заключает волонтерка.