Секс во время чумы. На фоне вторжения в Украину в России происходит бум секс-вечеринок

Ни слова о войне

На аватарке «ВКонтакте» у Стаса из Белгорода буквы Z и V, он поддерживает российскую оккупацию Херсона и ищет бисексуального парня славянской внешности для группового секса с женой. По словам свингера, близость границы и полномасштабной войны никак не повлияла на разнообразие его сексуальной жизни. И свингерские вечеринки в городе исправно проводятся, и обмен женами не страдает. Другие сторонники группового секса из прифронтовых регионов отвечают односложно: обстрелы, работа ПВО и обилие военных оргиям не помеха. А в целом по стране — даже наоборот. Илья Лукичев, лидер российского проекта «Свои Люди», занимающегося организацией свингерских вечеринок, и один из немногих публичных российских свингеров, в этом уверен: «Могу однозначно сказать, что в этом году народу на свингерских мероприятиях стало больше».

Тусовка эта весьма закрытая. Большинство опрошенных The Insider организаторов и руководителей клубов отвечать на вопросы отказались. А группы в социальных сетях, где происходит живое общение, не принимают посторонних и тщательно модерируются. В какой-то мере в начале войны это помогало сдерживать конфликты. Пока во всех русскоязычных социальных сетях вплоть до форумов доноров крови люди спорили и ругались по поводу происходящего, свингеры пресекали подобные дискуссии на корню. Илья Лукичев объясняет это так:

«У нас 70 администраторов, и в сообществе строго запрещено обсуждать политику, детей, ЛГБТ, наркотики и РПЦ. За первое нарушение — предупреждение, за второе — бан».

Лукичев, кстати, бывший военный и свои первые свингерские вечеринки начал проводить еще во время службы по контракту. Неудивительно, что вскоре после начала мобилизации он получил приглашение в военкомат — но мобилизован пока не был.

«А вот двое других организаторов вечеринок уже в войсках. Но это не помешало нам активно проводить мероприятия в этом году, в том числе и большие фестивали на 200 человек. Да, пожалуй, вечеринки в стиле милитари, которые мы проводили, сейчас устраивать не актуально. Но мы и так уже пару лет назад отказались от этой тематики, ведь это просто скучно».

Цены участия в мероприятиях, по словам Лукичева, не менялись с 2019 года. Скажем, если в каком-то городе билет на свингерскую встречу стоил для одинокого мужчины 5 тысяч рублей, то столько же он сейчас и стоит.

«Сейчас самое время»

А вот организаторы секс-вечеринок Kinky Party всерьез подумывают о повышении цен. Год для них выдался удачным. Хотя, по словам соосновательницы проекта Таисии Бланш, начиналось все плохо:

«Поначалу после 24 февраля у нас стало заметно меньше желающих участвовать. В обществе чувствовался очень сильный стресс, уровень нервов зашкаливал. С другой стороны, наши встречи – это как раз место, куда люди приходят расслабиться. Поэтому в марте мы даже придумали и провели мероприятие нового формата, без сексуальных взаимодействий — Kinky Cаre. Туда можно было прийти, пообниматься, поделать друг другу массаж и послушать медитативную музыку».

В обычной ситуации Kinky Party мало похоже на медитацию и не обходится без сексуальных взаимодействий. Это сравнительно новый для России формат секс-вечеринок с предварительным отбором участников, обязательными тематическими костюмами, шоу и эротическими активностями типа шибари или порки. Название одного из проектов, Kinky Party, стало нарицательным для всего формата, но сейчас в этом направлении работают несколько разных команд и такого рода встречи большие и камерные проходят в Москве и Петербурге довольно-таки регулярно. Казалось бы, тоже оргии, однако публика, по словам Таисии сильно отличается от свингерской:

«Семь лет назад, когда мы только начинали, то пробовали сотрудничать со свингерами или БДСМ-тусовкой, но быстро стало понятно, что у нас разная аудитория. Kinky Party – это про культуру активного согласия, исследование своей чувственности, безопасность. Поэтому мы очень внимательно относимся к отбору участников, просим заполнять анкету и выбираем людей, которые разделяют наши ценности. Смотрим их социальные сети. Люди, которые к нам ходят, разделяют одни ценности. Поэтому, кстати, у нас не было не было конфликтов внутри комьюнити после 24 февраля».

Эта аудитория начала постепенно приходить в себя в конце апреля. Тогда же состоялась первая после начала войны классическая Kinky Party. За лето восстановилась и прежняя численность мероприятий, но потом объявили мобилизацию. Почти сразу после этого Таисии надо было открывать продажи билетов на очередную встречу:

«Мы смеялись, думали, что у нас будет вечеринка из одних девчонок. Но этого не произошло. Желающих купить билеты было как всегда примерно поровну мужчин и женщин, а спрос неожиданно подскочил так, что продажи пришлось закрыть за три дня до мероприятия. В зале было даже немного тесно».

Примерно такая же тенденция наблюдалась на Feel it — более камерных эротических встречах в Петербурге, которые сами организаторы определяют как «этичные секс-вечеринки». Вот что говорит основательница проекта журналистка Татьяна Бакун:

«Мы проводили встречу прямо перед февральскими событиями и потом уже в апреле. Апрельскую люди очень ждали. Мы закрыли регистрацию очень быстро, был запрос, людям хотелось отвлечься. Всего за этот период мы провели пять встреч. Что интересно, после объявления мобилизации желающих поучаствовать мужчин стало даже больше».

На Kinky Party отмечают и некоторое изменение в настрое участников. Вторая основательница этого проекта, секс-просветительница Таня Дмитриева делится такими наблюдениями:

«У нас появились фидбеки в личке и в анкетах: люди пишут, что не хотят больше откладывать свои желания. Даже те, кто долго не решался прийти на Kinky Party, на фоне происходящего понял, что сейчас самое время».

В общем, со спросом у организаторов секс-вечеринок дела обстоят хорошо. Но хуже, по словам Тани Дмитриевой, стало с подрядчиками:

«В этом году люди, с которыми мы сотрудничаем, уезжали и сообщали об этом в последний момент. Конечно, нельзя сказать, что уехал мастер по шибари, а другого нет. Просто раньше был большой выбор, а теперь маленький: скажем, из 30 наших постоянных диджеев осталось пятнадцать. Один раз у нас затянулся монтаж видео, потому что мобилизовали монтажера».

Госпожа стабильность

Что касается секс-работниц, то они как раз наблюдают падение спроса. Основательница защищающего права этих людей движения «Серебряная роза» Ирина Маслова констатирует:

«Сильнее всего этот год ударил по девушкам, работающим в нижнем и среднем ценовом сегменте. Первое большое падение спроса пришлось на февраль–март, второе — на конец сентября, когда объявили мобилизацию. Более-менее уверенно себя сейчас чувствуют только VIP-эскортницы и домины. В области БДСМ-услуг и клиенты остались, и цены не снизились. По всем остальным события этого года ударили очень сильно».

Конечно, полноценной картины нет ни у кого, но в недавней осенней публикации «Секрета фирмы» пресс-секретарь «Форума секс-работников» Марина Авраменко приводила такие цифры: поток клиентов упал в 2–3 раза, доходы сократились на 30–50% меньше.

Кристина (имя изменено), собеседница The Insider, оказывающая российским секс-работницам правозащитную помощь, считает, что начало войны на экономику секс-услуг практически не повлияло. Основной удар нанесла мобилизация:

«Сразу после 24 февраля не изменилось почти ничего. Только на форумах начались ссоры, ведь и секс-работники такие же люди, как все, так же подвержены пропаганде. Кто-то был за войну, кто-то против, кто-то занял позицию „не все так однозначно“. В какой-то момент форумы секс-работников просто решили ввести запрет на политику. Некоторые девушки из-за того, что не сошлись во взглядах, даже потеряли постоянных клиентов. В самом начале войны был случай, когда один салон переодел сотрудниц в венки и вышиванки и предлагал клиентам „наказать украинок вместе“. Совершенно возмутительный, на мой взгляд, рекламный ход».

С начала мобилизации, по наблюдениям Кристины, был даже определенный всплеск интереса к секс-услугам:

«Люди хотели гульнуть, устраивали мальчишники перед отправкой на войну. В некоторых городах уличные девушки переместили свои точки к военкоматам — особенно те, кто в машинах работают. Маркетинг никто не отменял. Одновременно с этим из России начали уезжать обеспеченные клиенты и средний класс, кто-то из девушек последовал за ними. Но сейчас россиянкам плохо дают визы и даже с визой могут не пустить в Европу. Так что многие уехали в Стамбул. Там сейчас очень большая конкуренция».

В упомянутой октябрьской публикации «Секрета фирмы» говорилось, что не пострадали секс-работники самого дешевого сегмента, чьи основные клиенты — трудовые мигранты, которых мобилизация не коснулась. Но Кристина считает, что теперь общий кризис профессии сказался и на них:

«Видимо, произошла переоценка ценностей, и многие клиенты теперь предпочитают нести деньги в семью. Некоторые поженились — недавно, если помните, был бум быстрых браков — и тоже отказались от секс-услуг. Даже в салонах, работающих на потоке, где каждая девушка имела по 6–15 клиентов в день, сейчас пусто. Если десять человек в салон зайдет — уже хорошо. Клиенты теперь все чаще просят скидку со ссылкой на то, что отправляются на войну. Но девушки, насколько мне известно, таких скидок не дают».

Конечно, война, мобилизация и перемещение войск создали такие места, где клиентов, наоборот, в избытке. О повышенном спросе теперь говорят секс-работницы Новосибирска — все дело в окружающих город лагерях подготовки мобилизованных. С прифронтовых территорий сведений мало. Но Ирина Маслова из «Серебряной розы» отмечает, что там стало не лучше, а хуже:

«В приграничных с Украиной регионах нормальной секс-работы практически не осталось. Одна из девушек, которая регулярно ездила летом на заработки на юг, в этом году вернулась со словами: кошмар, больше туда ни ногой. Теперь она перебралась на заработки в Казахстан».

Все это, по мнению Ирины Масловой, имеет большие социальные последствия:

«Цены идут вниз, а секс-работники в погоне за клиентом соглашаются на более опасные практики. Из быстро нищающих регионов многие перебираются в крупные города, особенно в Москву. При этом обеднение населения привело к тому, что искать такого рода заработок вынуждены женщины, которые раньше этим не занимались. И это с лихвой перекрывает отток гражданок других стран СНГ, уезжающих из России из-за проблем с зарубежными банковскими переводами — теперь им гораздо сложнее переводить деньги своим семьям».

Кристина отмечает, что девушкам теперь приходится идти не только на физический, но и на юридический риск:

«Сейчас оставшихся без клиентов секс-работниц активно заманивают в вебкам. А в России вебкамщиц судят уже не по административной статье „занятие проституцией“, а по уголовной – „изготовление порнографии“».

Одновременно и правоохранительные органы вдруг начали проявлять к девушкам повышенный интерес. Так, в ноябре в Москве проводили целый месячник по борьбе с проституцией. «Форум секс-работников» приводит поразительные цифры: 719 административных протоколов за первые три недели — примерно в 20 раз больше, чем обычно бывает в месяц.

По словам Ирины Масловой, это нечто беспрецедентное:

«В ноябре в Москве задерживали всех: и работниц борделей, и индивидуалок, и даже вебкамщиц. А потом все то же самое вылилось в регионы. У меня уже есть сведения из Казани, из Нижнего Новгорода. Видимо, это связано с активизацией общей борьбы за нравственность и воздержание».

Стоит ли в такой атмосфере бояться за организаторов и участников оргий? Илья Лукичев настроен оптимистично: «Нас, свингеров, пока не трогают. Думаю, нами займутся после того, как покончат с геями».