Тяжело в лечении. Военные госпитали Москвы из-за нехватки медиков привлекают добровольцев

Оптимизация против спецоперации

После вторжения России в Украину часть московских врачей и медперсонала отправили в «добровольно-принудительную» командировку в приграничные области. Об этом сообщали сразу несколько источников. Еще 24 февраля Минздрав разослал по российским больницам уведомление с просьбой составить списки врачей и медработников, готовых к командировке.

«Добровольцев из нас набирали в первые недели. Обещали надбавки и социальные льготы. Сейчас нет подобных распоряжений», – рассказал The Insider врач-специалист по лучевой диагностике одной из больниц Московской области. При этом в некоторых госпиталях врачам, не желавшим отправляться в командировку, намекали на увольнение. Самая большая группа медиков уехала в Белгород, там базовым пунктом приема раненых военных стала Городская больница №2, а также в Воронеж и Ростов-на-Дону. Врачей заставляли подписывать обязательства о неразглашении, они жили прямо на территории медучреждения.

Сколько сотрудников в итоге уехало из московских больниц – официально не сообщалось. Но в попавшем распорежение The Insider документе Минздрава говорилось, что по каждому из перечисленных профилей госпиталь должен выделить не менее трех специалистов.

Если это так, то отток врачей из московских больниц мог быть существенным. Речь идет преимущественно о медиках, профильных для работы с ранеными при боевых действиях, в их числе хирург, челюстно-лицевой хирург, рентгенолог, торакальный хирург, хирург-ортопед и другие.

Но если нехватку врачей спровоцировал отъезд медиков в приграничные регионы, то ситуацию с младшим медперсоналом усугубила еще и новая волна «оптимизации штата». В середине марта, когда ковид отступил, в Москве и Подмосковье начали массово увольнять сотрудников «красных зон», работавших в ковидных госпиталях — вместо того, чтобы направить их в отделения реабилитации и военной хирургии.

Младший медперсонал занимается уходом за больными и играет важную роль в процессе реабилитации пациента. Некоторые сотрудники жаловались, что их заставляют писать заявления по собственному желанию. В ряде случаев увольнение происходило одним днем. По данным источников The Insider, в некоторых больницах (например, Коммунарке и Химкинской областной больнице) уволили 50% сотрудников. Как выяснилось, не вовремя. Теперь их пытаются экстренно заменить добровольцами «красных зон».

Православные добровольцы

Летом 2021 года, в разгар пандемии, структуры РПЦ стали привлекать волонтеров. Тогда младший медперсонал не справлялся с наплывом больных во временных госпиталях. Сейчас ситуация, похоже, повторяется, только уже из-за войны.

Объявления о наборе людей разместили кураторы групп добровольцев в закрытых каналах и чатах «красных зон». Информацию просили не распространять за их пределы. Приглашали только тех, кого знали лично, или «друзей друзей», но в конце апреля данные всё же появились в общем доступе на одном из порталов РПЦ. Интересно, что, отличие от ситуации с ковидом, сотрудники церкви на этот раз отказались от освещения в СМИ и тему поставили на «стоп», хотя работа с медиа в РПЦ налажена хорошо, и обычно проекты Русской православной церкви получают освещение в тематических и даже федеральных медиа. О нужде в добровольцах до сих пор просят не распространяться.

Ожидается, что волонтёры будут следить за гигиеной больных, менять постельное бельё, кормить пациентов, переворачивать их при необходимости, менять памперсы, обрабатывать пролежни и следить за их состоянием, а также помогать врачам при манипуляциях. Смены будут продолжаться по 4 –5 часов, работать будут в отделениях терапии и хирургии, не в реанимациях, как это было в «красных зонах». Всем желающим предлагается заполнить анкету, в которой нужно в числе прочего указать имя духовника и «опыт больничного служения», если они есть, а прихожанам следует написать название своего храма. Впрочем, не имеющие отношения к православной церкви тоже могут присоединиться, утверждают организаторы.

Ещё одно необходимое требование – встретиться лично или по скайпу с главой Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению РПЦ епископом Пантелеимоном (в миру Аркадий Шатов). Он входит в правительственную комиссию по вопросам охраны здоровья граждан, является членом Совета при правительстве по вопросам попечительства в социальной сфере, членом Общественного совета Департамента здравоохранения Москвы и заместителем председателя попечительского совета больницы святителя Алексия.

Летом 2021 года для работы в «красных зонах» набирали людей без опыта. Обучали уходу за больными за два дня в экспресс-режиме. Было два занятия по три часа, хотя обычный уходовый курс занимает 72 часа. После прохождения занятий волонтёры сдавали тест на антитела к коронавирусу и ПЦР-тест и допускались до работы с пациентами в реанимациях кивидных отделений. Занимались кормлением, обработкой пролежней, переворачиванием лежачих больных, сменой памперсов и постельного белья, а также ассистировали врачам. Никакой проверки здоровья волонтерам не устраивали.

В отличие от «красных зон», для работы в военных госпиталях требуют сертификат о прохождении курсов по уходу. А непосредственно к работе с ранеными пациентами волонтеров готовят по ускоренной программе – около недели. На этот раз придётся подписывать обязательство о неразглашении информации, хотя во время работы в «красных зонах» такого требования не было.

Где лечат раненых

Тяжелораненых военных доставляют в филиал №1 ЦВКГ имени Вишневского. Об этом рассказывал оперирующий хирург, глава кардиохирургического центра госпиталя Александр Лищук. Принимать туда волонтёров не планируют. На главной странице госпиталя говорится, что прием гражданских лиц временно приостановлен.

Ожидается, что добровольцы будут работать в четырех других больницах. Первая – это второй филиал 3-го Центрального военного клинического госпиталя имени Вишневского, расположенный на улице Левобережная в Москве. Вторая – филиал №3 того же госпиталя, расположенный в Одинцове на улице Маршала Бирюзова. Также это Главный военный клинический госпиталь имени Бурденко и Центральный военный клинический госпиталь имени Мандрыка. Оба подведомственны Министерству обороны и находятся в московском районе Сокольники.

За пределами Москвы добровольцев уже привлекли к работе в Ростове-на-Дону, с 10 апреля они работают вахтами по 4 человека в группе.

Полевые госпитали

Также услугами волонтеров из Москвы пользуются в полевых госпиталях Донбасса на подконтрольной России территории. О работе там говорится в закрытых группах, но информации крайне мало. Утверждается, что в этих районах нет боевых действий. Трансфер бесплатный, а вознаграждение за работу не предусмотрено, как и страховка – несмотря на визит в опасный регион.

В отличие от российских и украинских больниц, в полевых госпиталях Донбасса обстановка с медикаментами и сотрудниками близка к критической. Официально снабжением этих больниц, а также привлечением персонала должны заниматься власти непризнанных ЛНР и ДНР или же российские структуры под эгидой Минобороны. По факту персоналом помогает РПЦ, а лекарствами их обеспечивают гражданские волонтёры из добровольческих групп Белгорода, Воронежа, Санкт-Петербурга.

Полевые госпитали каждую неделю формируют списки необходимых медикаментов, средств для ухода и медицинских инструментов. Добровольцы закупают оборудование в городских аптеках, фактически лишая лекарств гражданское население. Существующие запреты отпускать в одни руки не более 2 или 5 упаковок лекарств обходят, привлекая к закупке нескольких человек, договариваясь с руководством аптек, либо формируя заказ по интернету на разных людей.

Сколько всего раненых

Источник The Insider в одной из подмосковных больниц сообщил, что больше всего пострадавших военных поступало в Москву в начале войны: «В первые дни вертолетами везли по 150-200 человек в сутки, были военнослужащие с осколочными ранениями, с отрывами рук ног и прочими травмами, характерными для боевых действий». Потом число пациентов с фронта снизилось, но они продолжают поступать.

Российские больницы официально не разглашают количество раненых. Подобная информация очень неохотно предоставлялась и в мирное время: так, во время пандемии добиться данных о госпитализациях с разбивкой по больницам, статусу вакцинации и возрастам госпитализированных не удавалось. Министерство обороны сообщало о потерях только дважды, 2 марта и 25 марта. В последний раз речь шла о 1351 погибшем и 3825 раненых. В том, что реальные потери больше, не сомневаются и специалисты по статистике.

«Понять число аненых можно умножив количество погибших на три - это будет точнее любых фициальных данные. Но беда в том, что и число погибших мы точно не знаем. Мы пытаемся статистическими методами их оценить, но пока полный мрак. Даже надежд нет», – заявил The Insider независимый аналитик Виктор Кобанов, который работает с данными с момента начала войны. По его информации, подавляющее большинство погибших военнослужащих – из маленьких населенных пунктов, из крупных городов их совсем мало. Есть погибшие и среди врачей: «Среди медиков, о похоронах которых нам известно, шесть фельдшеров и восемь врачей, один из них имеет звание майора».

Госдеп США оценивал российские потери в 10 тысяч человек на конец марта. Другие цифры называет министр обороны Великобритании Бен Уоллес. По его данным, Россия потеряла 15 тысяч военнослужащих убитыми. Но самые высокие показатели ожидаемо публикует Киев. Генштаб ВСУ утверждал, что к середине апреля армия России потеряла больше 20 тысяч человек. При этом не уточнялось, кого именно включают в список: только погибших, погибших и раненых, или еще и пленных. Но если даже брать за ориентир американские оценки, число раненых должно составлять не менее 30 000, что уже является существенной нагрузкой для госпиталей, при том что активные боевые действия далеки от завершения.