Президент Ирана Хасан Роухани в эфире национального телевидения объявил о победе над террористами «Исламского государства» в Сирии и Ираке. Его заявление прозвучало накануне переговоров в Сочи с президентами России и Сирии. Владимир Путин на встрече с Башаром Асадом отметил «постепенное приближение окончательного неизбежного разгрома террористов». При этом Асад упомянул лишь о об «успехах в борьбе с террористами», благодаря которым была освобождена значительная территория. На встрече, проходившей в трехстороннем формате, не поднимался вопрос, останется ли Асад президентом Сирии. Эта тема будет основной 28 ноября в Женеве, где стартует новый раунд переговоров по Сирии. Спецпосланник генсека ООН Стаффан де Мистура отметил, что на нем будут обсуждаться два ключевых вопроса: подготовка к выборам под наблюдением ООН и выработка новой конституции страны. Руководитель научных исследований института
Арабист Алексей Малашенко
То «Исламское государство», которое существовало на территории Сирии и Ирака, действительно находится в очень тяжелом положении. Основные силы его разгромлены, а там, между прочим, были и танки, и бронемашины, то есть это была нормальная армия, никакие не бандформирования. Если верить тому, что говорится, они потеряли там примерно 93% территории. Даже если они потеряли 80% или 85%, этого достаточно для того, чтобы говорить, что этот момент истории «Исламского государства» подходит к концу. Но как это все будет трансформироваться дальше, пока не совсем понятно, потому что есть люди, которые его поддерживают, которые там воевали, которые ему симпатизируют. Не захочет ли кто-то хлопнуть дверью?
Кроме того, еще в 2016 году «Исламское государство» Багдади начало публиковать материалы с призывами продолжать войну не в Сирии и не в Ираке, а по всему миру. Это была инструкция в 66 страниц и, кстати говоря, она реализуется. Поэтому если говорить о территориальной войне там непосредственно, то да, «Исламское государство» подводит под собой черту. Но в разных видах оно продолжит существование еще где-то.
ИГ перешло к тактике индивидуального терроризма — это те самые «одинокие волки», которые действуют, это мелкие группировки, которые себя причисляют к «Исламскому государству». И, конечно, есть территории, где возможно повторение этой ситуации — скажем Нигерия, Сомали. Потому что идея создания жесткого государства по исламской традиции никуда не делась. Так что мы увидим еще какие-то его проявления достаточно скоро. Идея халифата возникла давно, были попытки ее реализации что в Афганистане, что на Северном Кавказе. Да, конкретно в Сирии этого больше не будет. Но где-то это еще появится.
В Сирии сейчас существует от 30 до 33 группировок, в том числе боевики, но в том числе и люди, которые действуют чисто политическими методами. Большое количество независимых. Есть та же самая «Хайят Тахрир аш-Шам» <в которую входит «Джебхат ан-Нусра» - The Insider>, которая вообще ни в чем не участвует, которая сейчас продолжает боевые действия, хотя она достаточно ослаблена, ну и есть сам Башар Асад и его публика. То есть три составляющих, из них одна оппозиционная - очень дробная, и пока что оппозиция к консенсусу прийти не может. Поэтому я не знаю, будет ли в Женеве общая делегация от оппозиции или нет. В Женеве будет, по-моему, уже восьмая встреча, до этого была Астана, и повсюду они цапались между собой.
Кто из них победит? Уже явно не «Хайят Тахрир аш-Шам», потому что она ослаблена. Главный торг будет между Башаром Асадом и этими разношерстными группировками. Все будет зависеть от того, придут они к консенсусу или нет.
Сирийские демократические силы — это одна из сил, не больше. Там нет какой-то доминирующей силы. Там идет острая конкурентная борьба за политическое будущее страны. Договориться они пока не могут. Путин инициировал этот конгресс, но пока что от этой самоорганизации не все зависит.