Новости
20 мая депутат Госдумы от КПРФ Михаил Матвеев предложил приравнять национальные диаспоры к «иноагентам», представив новую редакцию закона о национальных культурных автономиях. Согласно его предложению, иностранное финансирование национально-этнических объединений запрещается, а если те взаимодействуют с такими зарубежными объединениями, необходимо присваивать им «иноагентский» статус.
Хотя эта инициатива вряд ли будет принята в Госдуме, власти постоянно пытаются дополнять закон об «иноагентах», чтобы этот статус было легче присваивать противникам путинской системы. The Insider попросил юристов рассказать, как и почему российские власти используют «иноагентский» закон.
Как рассказал The Insider юрист по противодействию коррупции Григорий Машанов, зачастую силовикам легче присвоить человеку «иноагентский» статус, чем завести на него уголовное дело:
«Сейчас российские власти используют закон об „иноагентах“ как удобный способ испортить жизнь и ограничить высказывания тех, на кого не хватает материалов на уголовку или административку либо считают нецелесообразным тратить ресурсы. „Иноагентом“ признать намного проще, чем вести уголовное дело, — по сложности это примерно как административка средней руки».
Адвокат Иван Павлов напомнил, что закон об «иноагентах» власти позиционировали как кальку с американского, но это был «обычный трюк, который используется режимом для того, чтобы как-то оправдать наличие такого репрессивного закона»:
«Сейчас его сущность перестали скрывать. Если раньше тот же Конституционный суд даже говорил, что этот закон не накладывает никаких ограничений на права субъектов и позволяет лишь вести их учет, то сегодня существует, по-моему, 18 запретов на деятельность „иностранных агентов“. Недавно был принят запрет на выдвижение „иноагентов“ в качестве кандидатов на выборах любого уровня, что прямо противоречит Конституции. Кроме того, им уже давно запрещено заниматься преподавательской деятельностью для несовершеннолетних, подготавливать какую-то литературу, заниматься просвещением и так далее.
„Иностранными агентами“ сейчас признают граждан, физических лиц. Я — человек, которого признали „иностранным агентом“ еще в 2021 году, первый адвокат, которого зарегистрировали в этом реестре.
Изменения в законодательство, которые ухудшают положение так называемых „иностранных агентов“, вводятся постепенно. Никто не торопится сразу всех вычислить и признать. Нет, каждую пятницу признают по несколько человек.
Делается это для того, чтобы постепенно нагнетать атмосферу страха в России и эффективно ее поддерживать. Она действительно оказывает охлаждающий эффект на многих, скажем так, несогласных с тем, что происходит в стране.
При этом никто напрямую статус „нежелательного лица“ прописывать не хочет. Это делается для того, чтобы применять этот закон избирательно. Потому что он сформулирован так, что под другим названием вполне может ударить и по своим.
Поскольку информация движется намного быстрее, чем раньше, сарафанное радио через интернет позволяет точечным репрессиям иметь такой же эффект, как и ранее массовым. Ведь важно, чтобы информация была именно распространена, чтобы люди узнавали об этом. Если бы у Иосифа Виссарионовича был интернет, вряд ли бы ему пришлось устраивать массовые репрессии. Тогда роль интернета играло окошко многоквартирного дома, откуда люди смотрели, как очередного соседа выводят к „воронку“ после обыска и ареста, и атмосфера страха достигалась за счет этого.
Сейчас атмосфера страха достигается с помощью средств массовой информации, с помощью социальных сетей, с помощью интернет-ресурсов, откуда люди узнают о точечных репрессиях. Достаточно просто распространить информацию о них, и люди будут примерять этот кафтанчик на свои плечи».