Новости
Задержанных в Москве на несанкционированной акции 31 января для отбывания административного ареста привезли к спецприемнику в деревне Сахарово. Из-за отсутствия мест у него выстроилась длинная очередь из автозаков. Один из задержанных - Станислав Коренюгин – был в числе тех, кто записал видео: «Мы, задержанные 31 января на мирной акции протеста, просим помощи и внимания общественности на бесчеловечные условия, в которых мы вынуждены находиться. С момента задержания прошло более 40 часов, и мы до сих пор подвергаемся пыткам». После этого, как рассказал Станислав The Insider, претензии у сотрудников спецприемника возникли не к полиции, а к самим задержанным.
Сразу после этого видео, на следующий день к нам пришли сотрудники полиции и провели обыск – они пришли с моими фотографиями, и искали телефоны. Они не понимали, как нам удалось записать видео, и искали. Перед ними стояла задача не разобраться, почему нас держали в ужасных условиях, возили, не кормили и так далее, задача стояла – найти телефон, найти виновного, просто потому, что это видео попало в сеть. Сразу начались допросы, пытались разобраться с этим, сделали обыск, но он был довольно лояльный.
Несколько дней назад разрешили пользоваться своими кнопочными телефонами, которые передали близкие, потому что вся эта система не справлялась с обязанностью предоставлять звонки по телефонам ЦВСИГ. И прошла информация что у нас телефоны есть, и вчера (8 февраля), к нам уже приехал сотрудник МУРа (уголовного розыска), с полицией и с руководством они устроили жесткий шмон. С теми, кто не согласен, они не церемонились, они скидывали матрасы, раскидывали личные вещи. Специально сбросили на пол шахматы, в которых нечего искать, они лежат в коробочке, их видно.
Вещи из шкафчика после обыска лежали в другом конце камеры, и это было по всему Центру. Они искали телефоны, но все, видимо, не нашли. У нас был официально телефон передан, но отдать мы его отказались, сказали, сами ищите. Не, то, что «сами ищите» - они сначала зашли и начали обыск совершать, так мы поняли, что ищут телефон. Они искали именно кнопочные телефоны, но изначально они смартфоны из-за камер. Шмон был не только у нас, грубый, жесткий, как минимум в нескольких камерах на нашем этаже. Говорю я сейчас по тому телефону, который сегодня выдали для совершения звонка.
В общей сложности мы провели в автозаке больше девяти часов, не говоря о том, что после суда нас привезли и швырнули в пустые камеры, даже воду не дали. Нам отказывали в бумаге в полицейских участках. У меня 22.6.1, 10 суток, завтра я выхожу. Большинству из тех, кого задержали 2-3 числа, давали уже по 15 суток - больше, чем задержанным 31-го.
У меня адвоката на суде не было, я пытался работать с ходатайствами. Меня отдали тому судье, который меня уже судил в 17-м и 19-м году. Он меня узнал, я рассчитывал на 15, но он дал 10.
А вот апелляция была совершенно дикой, по видеосвязи. Я ходатайствовал об очном рассмотрении, я ходатайствовал об ознакомлении с материалами дела, а судья сунул в видеокамеру материалы дела и спросил: «Вам видно?» Я сказал: «Нет, при всем уважении, вы издеваетесь или смеетесь». В общем, он не стал выслушивать мои ходатайства, сказал, что я злоупотребляю правом, и сразу перешел к основной части заседания. Я ходатайствовал об отводе судьи, но он продолжал зачитывать переход к основной части заседания, игнорируя мои ходатайства. Также он отказался приобщить мои письменные ходатайства к материалам дела. Он спросил: «Как я должен их приобщить?». Я ответил: «Поэтому я ходатайствовал об очном заседании», - но он отказался. То есть никакой реакции на мои ходатайства не было, я порвал бумажку, на которой расписался о зачитанных мне правах, и попросил вернуть меня в камеру.
Завтра я уже выхожу. Хочу сказать спасибо всем, кто нас поддерживает спасибо «Эху Москвы», тут у некоторых есть радио, мы слышим, когда они передают нам привет, на прогулке мы поем песни, и, думаю, власть ошибается, когда собирает нас тут вместе, потому что мы учимся коммуницировать.