Новости
Во втором туре губернаторских выборов в Хабаровском крае и Владимирской области оба кандидата от «Единой России» разгромно проиграли кандидатам от ЛДПР. Политологи объясняют эти результаты протестным голосованием. The Insider попросил политолога Дмитрия Орешкина объяснить, с чем это связано и какое значение имеет для Кремля.
Дальний Восток и Сибирь – это зона нескольких поколений, проживающих в экономической депрессии еще с советских времен, когда туда насильно забирали людей: и в Магадан, и на Дальний Восток... Они жили на чемоданах и всегда хотели вернуться. Это всегда была зона особого режима. В постсоветские времена регионы развивались очень по-разному. У Дальнего Востока было лучше с экономикой, но в целом депрессия оставалась, и отток населения был значительным: как только сняли колючую проволоку, так люди оттуда и кинулись. В течение последних 10 лет эта тенденция обострилась, и результаты выборов это подтверждают. Несмотря на попытки фальсификаций, там это не особо получается, социально-культурный фон не позволяет. И население, и пресса, и члены избирательных комиссий, и даже чиновники это не приветствуют и сопротивляются.
У власти есть два возможных выхода. Можно завинчивать гайки, как в Кемеровской области поступил Аман Тулеев (у него результаты всегда были, как в Чечне; сколько он сказал – столько и нарисовали, и никто не высовывался). Либо второй вариант – что-то менять в политике, чтобы реально улучшить жизнь населения. Второй вариант маловероятен, с моей точки зрения, потому что он требует гораздо больше времени, даже если проводить там идеальную экономическую политику, быстро там жизнь не наладится.
Радоваться поражению власти больших оснований нет. Формально в 26 регионах были выборы губернаторов, и в 22 кандидаты от «Единой России», действующие губернаторы, победили в первом туре. Система остается под контролем.
Повода говорить о том, что система дала сбой, я не вижу. Победители сразу заявили о беспредельной лояльности Путину, все эти дотационные регионы целиком зависят от Кремля, все они депрессивные в экономическом смысле. Именно поэтому нет никаких оснований надеяться на улучшение ситуации, регионы очень ограничены в правах. Это все следствие московской политики, которая формулируется так: «Пусть лучше регион будет бедный, но послушный, чем богатый, но своенравный.» Поэтому нет никакой разницы, какая будет фамилия у губернатора, и на какую букву – «Л», «Е» или «К» – начинается название его партии, все равно он будет выполнять просьбы московского куратора.
Тем не менее, народ и чиновники получили сигнал, что Путин не всесилен. Вот Путин и встречался с Тарасенко, и руку ему жал, а Тарасенко все равно проиграл. И сразу стало понятно: не все схвачено, не все подконтрольно, не все управляется, а значит, Путин не велик. Оказывается, он слабоват, и руки у него не дотягиваются. Все это дает сигнал: вертикаль власти в общем-то не победоносна. Соответственно, начинают сомневаться и местные чиновники, и население. Вот в этом и состоит основное поражение – не в функциональном смысле, а в идеологическом.
Так как все решения принимаются в Кремле, все местные начальники знали, что для их карьерной истории они должны брать под козырек и выполнять. Если губернатора надо поддержать, значит его надо поддержать. И если ты фальсифицируешь результат, то тебя никто не накажет, потому что ты его фальсифицировал в правильном направлении. А сейчас они начинают понимать, что вот они дули-дули в сторону Тарасенко и не додули... И в результате они оказываются в дураках, ведь кого-то из них Памфиловой придется наказать.