На единственном КПП между Россией и Украиной замерзают люди. Он не выдерживает потока желающих выехать из Белгородской области и оккупации

На КПП Колотиловка в Белгородской области — гуманитарная катастрофа. Единственный оставшийся прямой погранпереход Россия — Украина не справляется с потоком украинцев, желающих вернуться на родину из России и с оккупированных ею территорий. Люди по несколько дней вынуждены ждать своей очереди. Воды и еды купить негде, у многих не остается денег на хостел, приходится спать на улице при минусовой температуре, дожде, а иногда уже и снеге. Волонтеры опасаются, что с наступлением зимы выезжающие будут умирать от холода, и требуют от белгородских властей организовать обогрев и выдачу еды.

Колотиловка — единственный КПП из России непосредственно в Украину, самый простой и удобный способ вернуться домой. Если человек находится на оккупированных территориях Луганской, Запорожской, Донецкой или Херсонской области, то ему нужно сначала выехать в Россию и поехать на КПП Колотиловка, где пройти процедуры «фильтрации» на российской территории. Выехать возможно также через страны Балтии и Европу, но это в разы дороже и длительнее. По словам волонтеров, помогающим украинцам добраться на родину из России, выезжают в основном инвалиды, пожилые люди и женщины с детьми, которые не могут позволить себе сложный европейский маршрут. Но теперь и переезд через Колотиловку превратился для них в испытание.

Ситуация обострилась в конце сентября — начале октября. Погранпереход, работавший до шести вечера, сократил время работы на час в связи с более ранним наступлением темноты, рассказывает волонтерка Надин Гейслер, которая помогает украинцам перебраться на родину. Затем проход был ограничен из-за очередного обмена военнопленными и убитыми военными. В итоге очередь из выезжающих украинцев, в которой на тот момент уже было 50 человек, увеличилась и превысила 200 человек.

«Не прошли. Сегодня 3-й день, — пишет пользователь Галина в одном из чатов. — Может, завтра пройдем, денег нет ни у кого из девяти человек, все потратили. Спасибо хоть на ночлег пускают, но чем платить — хз».

На утро субботы, 7 октября, в очереди было 250 человек. В понедельник, 9 октября, очередь дошла только до приехавших на КПП в субботу утром — многие к тому времени уже остались без сил. «Они все время ждут на улице, нет никаких палаток, шатров, абсолютно ничего», — рассказывает The Insider Надин Гейслер. Переждать холодную ночь в машине не вариант, так как Колотиловка — пешеходный КПП. Водители-перевозчики иногда пускают людей погреться в свои микроавтобусы и автомобили, но не у всех есть места. Волонтеры стараются развозить приехавших по хостелам, но всем помочь не удается, а местные гостиницы переполнены.

«Мои пассажиры двое суток ночевали в гостинице в поселке Ракитное… Жили там, потому что ни в Колотиловке, ни в Яруге мест не было», — пишет один из перевозчиков, который три дня подряд привозил одну семью украинцев на КПП.

«Женщина пожилая вчера на лавке ночевала, к утру инеем покрылась», — рассказывает другой перевозчик.

«Люди голодные, холодные, на костылях, инвалиды, старюсенькие бабушки и дедушки, у которых уже нет жилья! Стоят по трое суток! Ночевать негде, а если и есть, то у людей нет денег на эти катания! Некоторые в пути уже пятые сутки, сейчас холода, ветер насквозь пронизывает. Это действительно гуманитарная катастрофа», — так описывает свои впечатления от погранперехода одна из вернувшихся в Украину женщин.

Ранее у погранперехода был пункт временного размещения «Вираж», стоял пункт МЧС с едой и водой, там можно было спать на раскладушках. Но теперь нет ничего. Не все украинцы соглашаются поехать в хостел — многие не хотят уезжать, чтобы следить за продвижением очереди и не потерять место. В итоге на прохождение КПП у них уже не остается сил. Само прохождение российской границы может занять до нескольких часов, а после этого обессиленным многодневным ожиданием людям предстоит пешком идти около трех километров по серой зоне до украинского погранперехода.

«На костылях, в инвалидных колясках со своими сумками, женщины с детьми. Там нет асфальта, нет нормальной дорожки, многие просто бросают там чемоданы, потому что колеса ломаются и ты не можешь протащить его по этим трем километрам», — рассказывает Гейслер. Волонтеры покупают людям дождевики или делают их из мусорных пакетов, чтобы люди не мокли, проходя серую зону.

Иногда выезжающие попадают под обстрел, о чем рассказывают, добравшись до украинской Покровки. «Еще во время фильтрации слышали громкие звуки, российские пограничники им говорили: „Видите, как ваши встречают? Стреляют по вам!” — Хотя люди, которые уже второй год переживают войну, прекрасно знают разницу между вылетом и прилетом и понимают, что речь идет про обстрел с российской стороны», — рассказывает волонтерка.

Кроме того, поток желающих выехать в Украину увеличился, потому что ужесточились условия в оккупации. Почти невозможно оставаться и не получать российский паспорт, а без него невозможно найти работу или подработку. При этом многие украинцы отказываются от российского паспорта, несмотря на угрозы и риск остаться без лекарств.

«Нет медицинской помощи, нет гуманитарки. Больше допросов и задержаний, у меня сейчас просят найти группу 30 человек в оккупации. Их просто вывезли из дома, разумеется, „на подвал“, даже тех, у кого нет родственников в ВСУ и СБУ, женщин, стариков, вообще всех. Люди терпели до последнего, но с каждым днем выжить в оккупации все тяжелее и тяжелее», — рассказывает Надин.

Волонтеры, помогающие украинцам вернуться, направили обращение главе Белгородской области Вячеславу Гладкову, а также в МЧС и Российский Красный Крест с просьбой организовать в зоне КПП обогреваемые шатры со скамейками, термостатами, кроватями и термоодеялами. Также попросили организовать раздачу горячих напитков и питания, а для уменьшения очереди у границы и безопасности — направить на пункт пропуска дополнительных сотрудников пограничной службы ФСБ.

Просьбы о помощи не нашли понимания у пророссийских волонтеров в Белгороде. Наоборот, они возмутились тем, что для украинцев, не желающих жить в России, нужно создавать какие-то условия, отметила Гейслер. Другие недовольные назвали помощь украинцам «диверсионной работой противника в нашем тылу под благовидным предлогом помощи людям».

«После того как я разместила в соцсетях обращение о необходимости создать условия для людей к Гладкову, в МЧС, депутатам, у меня в личке начался бесконечный поток сообщений от пророссийских волонтеров, возмущенных моими претензиями и требованиями организовать человеческие условия на КПП: по их логике, люди, наоборот, в зону боевых действий хотят попасть, тогда что им жаловаться, что они под дождем там сидят. Уму непостижимо».