Старейшина, правозащитник, сотрудница музея репрессий: кого осудили по «ингушскому» делу

15 декабря 2021 года Ессентукский городской суд вынес приговор лидерам протестов, проходивших в Ингушетии три года назад. Председатель Совета тейпов ингушского народа Малсаг Ужахов, член совета Ахмед Барахоев и глава ингушского отделения «Российского красного креста» Муса Мальсагов получили по девять лет колонии. По восемь лет колонии суд назначил главе организации «Выбор Ингушетии» Исмаилу Нальгиеву, руководителю Совета молодежных организаций Багаудину Хаутиеву и главе объединения «Опора Ингушетии» Бараху Чемурзиеву. А бывший заместитель директора Мемориального комплекса жертвам репрессий Зарифа Саутиева приговорена к 7,5 года колонии. Именно столько запрашивала для них прокуратура.

Председатель Совета тейпов ингушского народа и член президиума Всемирного конгресса ингушского народа Малсаг Ужахов до выхода на пенсию был руководителем Росздравнадзора. Вместе с Барахоевым, Мальсаговым и другими активистами Ужахов создал 18 октября 2018 года Ингушский комитет национального единства (стал его сопредседателем) и вошел в президиум Первого Всемирного конгресса ингушского народа. Во время акций протеста он неоднократно призывал соблюдать порядок. Однако власти обвинили его в экстремизме и побуждении к противоправным действиям.

Член Совета тейпов Ахмед Барохоев является последователем суфизма. Это религиозное течение проповедует нестяжательство, смирение и терпение. В Ингушетии одним из основоположников суфизма был шейх Кунта-Хаджи Кишиев, которого называют «чеченским Ганди», поскольку он выступал за непротивление злу насилием. После задержания Барохоев записал в суде видеообращение, в котором попросил ингушей не устраивать беспорядков и соблюдать закон. «Ничего страшного не произошло, — сказал старейшина. — Если на то будет воля Аллаха, мы вернемся, а Юнус-Бек [Евкуров] уйдет». Барахоев провел голодовку в апреле 2019 года, протестуя «против силового произвола властей Ингушетии, неправомерных действий правоохранительных структур Ингушетии в отношении ингушских активистов». 12 мая 2021 года Ахмеду Барахоеву была присуждена премия Московской Хельсинкской группы. Он стал лауреатом в номинации «За мужество, проявленное в защите прав человека».

Муса Мальсагов получил экономическое образование во Всероссийской академии внешней торговли. С 2005 года - председатель Ингушского республиканского отделения и заместитель председателя «Российского красного креста» в СКФО. В 2011-2016 годах Мальсагов был депутатом Народного собрания Ингушетии от партии «Единая Россия». Он сложил депутатские полномочия после того, как «Совет Народного собрания Ингушетии оскорбительно высказался в адрес жителей республики и обвинил их в попытке разжечь межнациональную рознь».

Исмаил Нальгиев - ингушский активист, юрист, журналист, координатор региональной общественной организации «Выбор Ингушетии», член Ингушского комитета народного единства. Он с самого начала был один из лидеров ингушского протеста. 4 сентября 2018 года Нальгиев вместе с тремя другими активистами опубликовал видеообращение, в котором упрекнул власти за отсутствие реакции на происходящее в Сунженском районе, где чеченские силовики начали строить блокпосты. Позднее эти территории отошли Чечне.

Багаудин Хаутиев - юрист, глава Совета молодежных организаций Ингушетии, член Ингушского комитета народного единства. Он является выпускником Школы прав человека Московской Хельсинкской группы, а также был председателем Молодежного правительства Ингушетии и награжден знаком отличия «Депутатский резерв Госдумы». Хаутиев являлся главным редактором республиканской молодежной газеты The Ingush Times, а в 2016 году выдвигался в депутаты Госдумы от партии «Яблоко». Во время митинга и стычек протестующих с силовиками Хаутиева «вообще не было на месте событий», говорил его адвокат Аральбек Думанишев. «Хаутиева пригласили по просьбе (представителя) администрации главы Ингушетии, который попросил Хаутиева обратиться к людям, лично его провел через кордон. После этого Багаудин обратился к участникам митинга (с призывом соблюдать порядок)», – рассказывал Думанишев «Кавказскому узлу».

Барах Чемурзиев учился и работал в Петербурге, был доцентом Санкт-Петербургского экономического университета. В 2017 году для ухода за престарелыми родителями приехал в Ингушетию, после чего возглавил общественное движение «Опора Ингушетии». В соцсетях он критиковал власти за коррупцию, а общество за приспособленчество и лицемерие. «Везде процветает имитация деятельности… Одни имитируют, что работают, другие имитируют, что учат, полицейские имитируют, что охраняют закон. А над всеми стоит правительство, которое имитирует, что эффективно управляет республиканскими структурами… Еще 10-20 лет, и эта молодежь либо уедет, либо превратиться в таких же, как мы, приспособленцев-имитаторов и конформистов», - писал Чемурзиев. По его словам надо начинать «негодяев называть негодяями, баранов называть баранами, а воров - ворами».

Зарифа Саутиева - член Ингушского комитета народного единства. До ареста по «ингушскому делу» она работала заместителем директора государственного учреждения «Мемориальный комплекс жертвам репрессий» в Ингушетии. Ее знакомые говорят, что почти вся общественная деятельность, которую вел музей, была инициативой Саутиевой. Во время митинга и столкновений с силовиками она сделала несколько видеозаписей, которые потом опубликовала в Facebook. В одном из роликов в тот момент, когда митингующие начали бросать стулья в росгвардейцев, Зарифа крикнула: «Не бросайте эти стулья! Строй не ломайте, идиоты!» Эту фразу следствие посчитало доказательством вины: якобы работница музея координировала действия протестующих и подбадривала их.

«Держим строй»

Как рассказала The Insider основатель интернет-портала «Фортанга» Изабелла Евлоева, все осужденные 15 декабря «очень стойко переносят приговор и всю происходящую с ними несправедливость». «Конечно, им это надоело – в тюрьме никому нехорошо, конечно, они очень устали, у них есть хронические заболевания, но они держатся и никак не показывают усталости, - добавила она. - Зарифа даже прислала мне сегодня, в день приговора, открытку, сделанную своими руками. В ней она благодарит меня и пытается поддержать. Она, оттуда, из заточения, поддерживает меня, ту, что на воле. Я не смогла сдержать слез».

По словам Евлоевой, ингушское общество шокировано приговором. «Кто-то призывает выйти на митинг, кто-то требует от (главы республики Махмуд-Али) Калиматова реакции, а кто-то и вовсе не верит, что митингами можно чего-то добиться. Власть уже показала безразличие и глухость к каким-либо требованиям народа, - пояснила она. - Более того, я уверена, что в случае, каких-то волнений, власть не то, что не пойдет на уступки, а напротив, будет всячески подавлять гражданскую волю и это приведет к новым арестам и репрессиям».

Илез Барахоев, общественный защитник своего отца Ахмеда Барахоева, считает, что властям не удалось сломить волю фигурантов дела. Перед вынесением приговора Ахмед Барахоев был «уверен на сто процентов, что им дадут большой срок». «Он готов к этому и настроен очень позитивно. По идее это я должен его поддерживать, а по факту это он меня заряжает (позитивом). И если кто-то наверху хотел их сломать и проучить, у них ничего не получилось», — говорил Илез Барахоев «Фортанге» за день до оглашения приговора.

«Земельный вопрос» и «ингушское дело»

26 сентября 2018 года глава Чечни Рамзан Кадыров и тогдашний руководитель Ингушетии Юнус-Бек Евкуров заключили соглашение об установлении границы между двумя республиками, которая не была закреплена после распада СССР. Документ позволил Чечне присоединить к себе часть Сунженского района Ингушетии в обмен на горные и лесистые территории в Надтеречном районе Чечни. По расчетам экспертов-картографов, Ингушетия отдавала Чечне в 25 раз больше территории, чем получала.

Соглашение готовилось в тайне от жителей Ингушетии. Еще в августе 2018 года чеченские дорожные службы при поддержке силовиков начали строительные работы на территории Ингушетии в районе реки Фортанга. Они провели вырубку ценных пород деревьев и изменили ландшафт в природном заповеднике «Эрзи». Чеченские силовики также попытались установить пост ДПС в районе селения Аршты Сунженского района Ингушетии.

Договор о границе вызвал недовольство в ингушском обществе. В столице республики Магасе начались протесты. В начале октября Конституционный суд Ингушетии постановил, что законопроект о границе не подлежит рассмотрению республиканским парламентом, так как такие вопросы решаются в соответствии с федеральными законами и с учетом мнения населения соответствующей территории.

Несмотря на протесты и постановление суда 4 октября ингушские депутаты приняли законопроект сразу в трех чтениях. Согласно заявлению властей, из 25 присутствовавших депутатов законопроект поддержали 17 человек, трое были против, а остальные воздержались. Однако сразу после заседания часть депутатов вышли к митингующим и объявили, что 15 из 24 депутатов парламента Ингушетии проголосовали против ратификации соглашения, но Счетная комиссия сфальсифицировала результаты голосования.

В последующие дни в протестных акциях в Магасе участвовали уже не тысячи, а десятки тысяч человек. 7 октября на митинг в Магас приехал Руслан Аушев - первый президент Ингушетии. Он заявил, что руководство Ингушетии допустило ошибку, не согласовав вопрос о передаче земель с народом.

25 октября Кадыров вызвал в шариатский суд старейшину ингушского рода Барахоевых, который активно протестовал против передачи спорной земли. Но Ахмед Барахоев отказался ехать в Грозный. Ему стали поступать угрозы, а в окружении Барахоева происходящее назвали «объявлением войны».

26 октября автоколонна из Чечни отправилась к одному из родственников Барахоевых, бывшему министру внутренних дел Ингушетии Ахмеду Погорову. В дом к нему пришли Рамзан Кадыров, глава парламента Чечни Магомед Даудов, депутат Госдумы Адам Делимханов, командир чеченского СОБРа Абузайд Висмурадов и муфтий Чечни Салах Межиев. Встреча носила примирительный характер, но после нее протесты продолжились.

30 октября Конституционный суд республики постановил, что вступившее в силу 16 октября соглашение о границе не соответствует Конституции Ингушетии и не порождает правовых последствий без его утверждения на референдуме.

6 декабря 2018 года Конституционный суд РФ постановил, что соглашение о границе двух республик не противоречит Основному закону. Юнус-Бек Евкуров, комментируя решение суда, заявил, что в вопросе установления границы между Ингушетией и Чечней поставлена точка.

26 марта 2019 года массовые акции возобновились. После согласованного с властями митинга его участники отказались расходиться, объявив бессрочный протест. 27 марта стянутые из других регионов сотрудники Росгвардии стали разгонять протестующих. В ходе столкновений в силовиков бросали камни и другие предметы. Несколько попыток разогнать собравшихся закончились неудачей. Протестующие стали покидать площадь лишь после того, как власти пообещали им дать возможность провести новую акцию через несколько дней.

В дальнейшем на участников протестов были заведены десятки уголовных дел. Им вменили в вину организацию насилия в отношении силовиков (ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 318 УК), создание экстремистской организации (ч. 1 ст. 282.1 УК), участие в ней (ч. 2 ст. 282.1 УК), неисполнение обязанности об уведомлении о наличии второго гражданства (ст. 330.2 УК), руководство некоммерческой организацией, побуждающей граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных деяний (ч. 2 ст. 239 УК), участие в такой организации (ч. 3 ст. 239 УК).

Правозащитный центр «Мемориал» признал фигурантов дела о протестах в Ингушетии политзаключенными. По мнению правозащитников, законные действия председателя Совета тейпов ингушского народа, члена президиума Всемирного конгресса ингушского народа Малсага Ужахова названы в материалах следствия «осуществлением преступного сговора экстремистского сообщества». «Обвинение фактически объявило экстремизмом организацию митингов, собраний, публичную критику власти», - подчеркивают в «Мемориале».

Там отмечают, что у росгвардейцев не было оснований применять к протестующим силу. Материалы дела указывают на то, что еще до митинга 26 марта власти готовили провокацию. Они также отмечают, что столкновения начались после того, как во время утреннего намаза была брошена светошумовая граната.

Ни один из силовиков, участвовавших в подавлении протестов, не заявлял о том, что ему был причинен вред. Кроме того, они не заявляли ходатайства о засекречивании своих данных, которые тем не менее были скрыты.

Международная правозащитная организация Amnesty International призвала освободить фигурантов «Ингушского дела», поскольку граждане имеют право на мирный протест. «Эти действия по сути своей являются осуществлением права на свободу мирных собраний и права на свободу выражения мнений; они не могут квалифицироваться как «незаконные действия». Даже если мирные акции протеста, к которым призывали Ужахов и Барахоев, действительно являлись незаконными, уголовное преследование в ответ на подобные действия является совершенно несоразмерным шагом, не соответствующим международному законодательству в области прав человека», - говорится в заявлении Amnesty International.

После подавления протестов к уголовной ответственности привлекли и ингушских полицейских. Во время разгона акции 27 марта 15 сотрудников батальона патрульно-постовой службы МВД по Ингушетии встали между бойцами Росгвардии и протестующими. Позже сотрудники МВД говорили, что пытались не допустить беспорядков.

После митинга батальон был расформирован, 17 полицейских уволили, а 13 из них стали фигурантами уголовных дел об отказе выполнять приказ по разгону митинга.

Территориальные споры в Ингушетии воспринимаются болезненно со времен сталинской депортации. Тогда земли Пригородного района Ингушетии были переданы в состав Северной Осетии и не возвращены после реабилитации ингушей. На эту национальную боль наложился новый территориальный спор с Чечней. «Ингушетия - малоземельная республика с высокой плотностью населения. И когда с запада отрезали 30% территории, а с востока – еще 10%, то, извините, это уже почти половина», - говорит Изабелла Евлоева.

В Кремле заявляют, что репрессии против участников ингушских протестов - это борьба с сепаратизмом, экстремизмом и попытками развалить единое государство. Об этом сказал на заседании Совета по правам человека президент РФ Владимир Путин, отвечая на просьбу режиссера Александра Сокурова прекратить уголовное преследование участников протеста. «У нас две тысячи территориальных претензий по стране. Дорогой Александр Николаевич, Вы хотите повторения Югославии на нашей территории?» - сказал Путин.