Новости
Премьер-министр Армении Никол Пашинян направил поздравительное послание Александру Лукашенко по случаю «победы» на выборах президента Белоруссии. «Поздравляю с переизбранием на пост президента Республики Беларусь. Желаю Вам успехов и новых свершений на посту главы государства», — говорится в послании Пашиняна. В то же самое время президент Франции Эммануэль Макрон призвал Евросоюз «продолжать мобилизацию в поддержку сотен тысяч белорусов», которые выходят на мирные акции, а Великобритания не признала результаты выборов. Артур Атанесян, доктор политических наук, в разговоре с The Insider объяснил мотивы Пашиняна, который еще совсем недавно был главным лицом протеста в своей стране.
Примечательно, что пост-протестный лидер Армении Никол Пашинян был одним из первых, кто поздравил президента Беларуси Лукашенко с переизбранием. Поведение Пашиняна является дружеским, и очень логичным; Армения и Беларусь – дружественные государства-союзники по ОДКБ и ЕАЭС, а между нашими обществами нет никаких нерешенных вопросов и противоречий. Более того, в отличие от президента Украины Зеленского, подыгравшего Лукашенко в деле с задержанными российскими сотрудниками ЧВК, а после выборов практически отрекшегося от своего долгоиграющего коллеги, Пашинян так не поступил.
Протестные акции в Армении весной 2018 года проходили с 31 марта по 8 мая, однако основными событиями с точки зрения массовости (в них участвовало по меньшей мере 200 тысяч человек), интенсивности и значимости можно считать период с 17 апреля, когда бывший президент страны Серж Саргсян был избран парламентским большинством (Республиканской партией) премьер-министром Армении, и вплоть до 8 мая, когда на пост премьер-министра парламентское большинство в том же составе после повторного голосования и под нажимом общественности избрало оппозиционного лидера и представителя парламентского меньшинства Никола Пашиняна.
Динамика протестной активности в Армении и в Беларуси очень схожа; как и в Армении, идеологическая основа протестов отсутствует, а основной задачей является не столько избрание альтернативного кандидата, сколько – свержение прежнего лидера. Как и в Армении весной 2018 года, так и в Беларуси сегодня протестное поведение нацелено на децентрализацию, «распыление» усилий власти по поддержанию порядка и защите легитимности (вплоть до безопасности) правящей элиты и лидера: одни группы протестующих работают на отвлечение полиции, обнимая их, даря им цветы, или же вступая с ними в прямое столкновение, другие заняты созданием образа «поверженной власти» и неизбежности победы оппозиционного лидера через сопровождение протестных действий комментариями в соцсетях, третьи дежурят на улицах и площадях Минска. Как и в Армении, так и в Беларуси активным звеном являются женщины, олицетворяющие мирные, ненасильственные действия. Тогда, весной 2018 года, одним из основных образов ненасильственных протестных действий в Армении были девушки, обнимающие полицейских; сегодня наблюдается та же картина в Минске.
Как и в Армении, так и в Беларуси основная масса протестующих искренне верила в верность своих действий, ликовала от чувства локтя соотечественников, стоящих рядом и нацеленных на ту же цель, вдохновлялась перспективой революционных изменений.
Даже самый лучший лидер со временем может поднадоесть; потребительское мышление современного человека предполагает частые изменения, свободу и возможность выбора. Перемены могут быть сугубо символическими, однако и они нужны как иллюзия альтернативности того, что больше не воспринимается как наилучшая альтернатива.
Свергнуть поднадоевшую и застрявшую в собственной тесноте прежнюю элиту не так-то и просто, а общенародное усилие само по себе восхищает, особенно если смены власти удается достичь в результате сугубо мирных акций. Однако, прилагая массу усилий к смещению прежних элит, задаемся ли мы в порыве протестной эйфории очень конкретным, единственно важным вопросом: а кто есть альтернатива прежнему лидеру?
Вот и постпротестный лидер Армении Пашинян по прошествии более чем двух лет со смены власти продолжает протестную активность, а революционных изменений общество все еще ждет, ну или больше уже и не ждет. Казалось бы, протестовать и опротестовывать больше нечего: на второго президента страны Кочаряна заведено уголовное дело (многие расценивают это как личную вендетту Пашиняна за то, что когда-то при Кочаряне тот за свою протестную деятельность был посажен в тюрьму), а третий президент Саркисян, в отличие от Лукашенко, самолично отказался от власти в пользу Пашиняна, чем не допустил возможных гражданских столкновений в обществе. Все, что обещал протестующему армянскому обществу Пашинян, включая революционный прорыв в экономике, демографии, внешней политике, в туризме, в имидже государства и т.д., оказалось иллюзией, или как называет это отнюдь не антиреволюционный, но критически настроенный сегмент армянского общества, откровенным враньем.
Вместе с тем, следует учесть: определенный политический опыт оппозиционера Пашиняна несоизмерим с отсутствием политического и даже околополитического опыта лидера оппозиции Светланы Тихановской, для которой попытка стать президентом очень похожа на семейный бизнес: муж Тихановской является главой ее штаба. Хочет ли белорусское общество лидера, не сильно далекого от традиций семейного, кланового мышления в политике? Чем она в этом смысле лучше Лукашенко, или того же Пашиняна, супруга которого сразу же возглавила фонд и стала активно продвигать неуместные идеи диалога с Азербайджаном, сразу же ставшего монологом, а фактически – пиаром себя и своего супруга?
Если спросить у армянского общества, кто эффективнее управляет своим государством – Пашинян или Лукашенко, то многие назовут Лукашенко, и это – отнюдь не ностальгия армян по советскому прошлому. Что касается Светланы Тихановской, то наученное опытом протестной и постпротестной динамики армянское общество ее бы вообще не выбрало.