«Давал интервью, пил чай и вдруг упал и умер». Как исчезали и погибали противники Лукашенко

1995. Лукашенко начинает с избиения депутатов

Политические репрессии в Беларуси начались в первый же год президентства Александра Лукашенко. Первыми пострадавшими были 19 депутатов Верховного Совета 12-го созыва. На 14 мая 1995 года Лукашенко назначил референдум: он хотел сменить национальные символы на прежние «бээсэсэровские», вернуть русский язык в качестве государственного и получить право досрочно прекращать полномочия парламента. Вечером 11 апреля 19 депутатов в знак протеста объявили голодовку и остались в зале заседаний. Ночью в здание парламента вошел ОМОН. Депутатов силой вывели из зала на улицу, при этом жестоко избили. С той ночи можно отсчитывать начало эпохи лукашенковских репрессий.

В 1996 году репрессированными стали все депутаты – теперь уже следующего созыва. 26 ноября Лукашенко провел очередной референдум, который окончательно уничтожил в стране законодательную власть и институт выборов, потому что председатель Центризбиркома Виктор Гончар был точно так же силой выведен со своего рабочего места сотрудниками Главного управления государственной охраны (этого подразделения больше не существует), а на его место Лукашенко назначил преданную и благодарную Лидию Ермошину, трудившуюся скромным юрисконсультом в бобруйском исполкоме. На следующий день после референдума депутатов просто не пустили на работу. Здание охраняла милиция и управление государственной охраны. 198 человек в один момент оказались безработными. Правда, тех, кто вовремя выразил преданность и готовность к сотрудничеству, позже назначили депутатами Палаты представителей.

1996. Первые политзаключенные

Первые политические заключенные в Беларуси появились весной 1996 года. Руководители Белорусского народного фронта Юрий Хадыка и Вячеслав Сивчик были арестованы после «Чарнобыльскага шляха» — ежегодного шествия белорусской оппозиции 26 апреля, в день аварии на Чернобыльской АЭС. В СИЗО они объявили голодовку, которую держали почти месяц. Тогда Лукашенко, судя по всему, еще не хотел крови, и 21 мая обоих освободили – правда, после голодовки они оказались сначала в больнице и только потом на свободе. Потом были арестованные по уголовным делам депутаты, которые обвиняли Лукашенко в противозаконных действиях, потом жестоко избитые участники демонстраций против заключения союзного договора с Россией, потом – отчисленные из университетов «за политику» студенты. Все начали постепенно привыкать к тому, что кто-то обязательно сидит, а кого-то бьют и увольняют. Кстати, полной статистики по политзаключенным у белорусских правозащитников до сих пор не существует, признается руководитель старейшего в Беларуси правозащитного центра «Вясна» Алесь Беляцкий:

«Мы каждый год начиная с 1998-го делаем обзоры нарушений прав человека. А с 1999 года начали подробно фиксировать репрессии. То есть за двадцать лет у нас информационная база есть. Мы просто не соединяли это в общий список. Я не скажу, что у нас по годам собран стопроцентный объем информации, но максимум, который нам удалось собрать, - думаю, процентов 80 всех фактов. Каждый год мы фиксировали в среднем две-три тысячи нарушений прав человека. Год на год, конечно, не приходится: все зависит от политической активности в тот или иной период. Если учесть, что Лукашенко правит уже 25 лет, то речь, несомненно, идет о десятках тысяч репрессированных. Заметьте, про 2020 год мы еще даже не говорим».

1999-2000: страшные годы

Самыми страшными в первое десятилетие власти Лукашенко стали 1999 и 2000 годы. В 1999 году были похищены и убиты самые яркие политические оппоненты Александра Лукашенко. Юрий Захаренко, бывший министр внутренних дел, бесследно исчез 7 мая 1999 года. Бывший депутат и председатель Центризбиркома Виктор Гончар со своим другом, бизнесменом Анатолием Красовским, - 16 сентября того же года. Захаренко припарковал машину недалеко от дома и исчез пока шел от стоянки до подъезда. Гончар и Красовский вышли из бани и сели в джип Красовского – и больше их никто не видел. На месте, где стояла машина, нашли следы крови, идентифицированной позже как кровь Гончара, и осколки лобового стекла. За месяц до исчезновения Захаренко при загадочных обстоятельствах умер человек, который мог стать национальным лидером, - бывший мэр Молодечно и вице-спикер последнего Верховного Совета Геннадий Карпенко. Давал интервью, пил чай – и вдруг упал и умер. Может, и вправду кровоизлияние в мозг. Но после похищения Захаренко и Гончара у белорусов появились большие сомнения в естественных причинах смерти.

А 7 июля 2000 года по дороге в аэропорт бесследно исчез оператор ОРТ Дмитрий Завадский. Машина доехала до аэропорта без водителя и со стертыми отпечатками. В то время в Беларуси уже говорили об эскадроне смерти. Потом были рапорт начальника криминальной милиции Николая Лопатика, где он писал, что командир СОБРа Дмитрий Павличенко по личному указанию госсекретаря Совбеза Виктора Шеймана физически уничтожил Захаренко, Гончара и Красовского, для чего накануне их похищений в СИЗО №1 ему выдавался расстрельный пистолет. Павличенко был задержан, но спустя несколько часов отпущен по личному приказу Лукашенко (об этом позже говорил во многих интервью бывший начальник СИЗО №1 Олег Алкаев, который в 2000 году дал показания о выдаче расстрельного пистолета и уехал в Германию). Кстати, 10 августа 2020 года, во второй день протестов, именно Павличенко – уже отставной – командовал задержаниями. Безупречное выполнение приказов любого содержания главнокомандующий не забыл, судя по всему.

После этого демонстративных похищений и убийств не было. А аресты, сфабрикованные дела, угрозы, увольнения – были всегда. Самые массовые до нынешнего года репрессии – это выборы-2010. Тогда прямо в день выборов были арестованы все кандидаты в президенты, некоторые – с руководителями штабов, женами и доверенными лицами. Всего задержанных было около тысячи – точной цифры нет до сих пор. Обвиняемых по уголовному делу – 29 человек.

2020-й - новый виток репрессий

Сейчас все напоминает 2010 год, только умноженный в несколько раз. Двое самых популярных потенциальных кандидатов в президенты – Виктор Бабарико и Сергей Тихановский – сидят в СИЗО. У каждого – свое уголовное дело и свои «подельники». У Бабарико – мошенничество, неуплата налогов и взятки. В подельниках – собственный сын и доверенные лица. У Тихановского – организация массовых беспорядков. В подельниках – блогеры. Там же, в СИЗО, – Николай Статкевич, кандидат в президенты на выборах 2010 года. Там же – политтехнолог Виталий Шкляров, которого объединяет с Тихановским разве что гомельское происхождение. А еще – активисты штаба Бабарико и блогеры, всего 25 человек.

В день выборов и несколько последующих дней в Беларуси задержали 7000 человек. На четвертый день часть (не более 2000 человек, по оценкам правозащитников) освободили. Фотографии заплывших от побоев частей тела и свидетельства пыток разлетелись по всему миру. Почти 80 человек остаются пропавшими без вести – их нет ни в списках арестованных, ни в списках административно осужденных, ни в списках новых арестованных по уголовным делам.

«Обычно пик репрессий приходится на год президентских выборов и предшествующий ему, - говорит Алесь Беляцкий. – Это 2000-2001, 2005-2006, 2010-2011 годы. Выборы 2015 года вообще никто не заметил, не было протестов, так что и усиления репрессий не было. И вот сейчас – 2020 год имеет все шансы оказаться рекордным. А еще – референдумы 1996 и 2004 года, во время второго из которых Лукашенко отменил конституционное ограничение в виде двух президентских сроков). Так что сезон репрессий у нас всегда привязан к политической активности».

На сегодняшний день, по словам Беляцкого, в Беларуси не меньше 300 человек, признанных политзаключенными. 19 августа все правозащитные организации страны выступили с заявлением, в котором признали политзаключенными еще 10 активистов штаба Виктора Бабарико, арестованных 9 и 10 августа и обвиняемых по делу о массовых беспорядках. Впрочем, Алесь Беляцкий считает, что к репрессиям относятся не только аресты, уголовные дела, суды, но и увольнения с работы, отчисления из институтов.

Сам руководитель «Вясны» Беляцкий – не только правозащитник, но и бывший политзаключенный. Именно «Вясна» оплачивала «декабристам» – арестованным за участие в акциях 19 декабря 2010 года – юридическую помощь. Компенсировались все расходы на адвокатов, причем не только работа на следствии и в суде, но и осужденных политзаключенных в колониях. Летом 2011 года, когда все суды над участниками декабрьской акции закончились, арестовали Беляцкого. Его обвинили в неуплате налогов – «Вясна» не была зарегистрирована в Беларуси как общественная организация, и Беляцкому пришлось открывать счет в Литве, чтобы помощь западных фондов, которые выделили деньги на юридическую поддержку политзаключенных, все-таки дошла до адресатов. Департамент финансовых расследований комитета госконтроля объявил эти деньги личными средствами Беляцкого. Его приговорили к 4,5 годам лишения свободы. Алесь отсидел три года и был освобожден досрочно.

Беляцкий обращает внимание, что многие жертвы незаконного уголовного преследования, потеряв работу и потратив десятилетия жизни на борьбу с диктатурой и защиту прав человека, лишились необходимого стажа и в конце концов останутся даже без пенсии:

«Таких людей – тысячи. Кто-то уже и умер, не дождавшись смены власти. Я сам в 1998 году уволился из музея и стал правозащитником. Поскольку «Вясне» отказали в регистрации, я 22 года без стажа. Выросло уже целое поколение людей, которые еще юными были отчислены из университетов, посвятили жизнь активизму или защите прав человека, перебиваются всю жизнь с хлеба на воду, и в конце концов по ним еще сильно ударят все эти неизбежные вещи, связанные с пенсией. У нас в «Вясне» люди, которые пришли в правозащиту в конце девяностых волонтерами, практически все потом оказались выбиты из своих профессий, со своей работы. Причем это все делалось целенаправленно. Власть ставила перед выбором: или молчи и спокойно делай карьеру – или становись де-юре маргиналом».