Мнения
Законопроект об ответных мерах на санкции предлагает ограничить ввоз в Россию некоторых лекарств, произведенных в США или иных государствах. Перечень таких препаратов будет утвержден правительством. По оценке аналитической компании RNC Pharma, в Россию импортируют лекарства американских компаний на сумму около 82 млрд рублей в год, из них на 45 млрд рублей импортируют препараты, имеющие аналоги. Всего под санкции могут попасть 130 МНН и 140 торговых марок. Иностранные компании часто заключают контракт с российскими заводами на упаковку, расфасовку или же производство лекарства с нуля. Пока неизвестно, будут ли эти препараты считаться американскими. Врач-пульмонолог Василий Штабницкий разъяснил The Insider, что изменится после введения запрета и почему пациентам российских медицинских учреждений уже сейчас зачастую приходится лечиться малоэффективными аналогами отечественного производства.
Проблема иностранных лекарств - вряд ли главная проблема нашей страны, однако рано или поздно она коснется каждого. В любой аптеке перед покупателем встает выбор, что купить: «Доксициклин» за 20 рублей или за 300, «Цефтриаксон» за 20 рублей или за 500? И это разброс цен лишь для стандартных антибиотиков, которые используются в рутинной практике. А что с дорогостоящими препаратами? Там разница может быть просто огромной.
Например, в случае препарата "Такролимус" - от 750 рублей до 23 000. Это вызывает соблазн не платить за оригинальный препарат западного производства, а ограничиться отечественным, китайским или индийским аналогом.
В интернете встречаются картинки, сравнивающие цены на популярные препараты, они как бы намекают, что всех нас дурят, и можно лечится за копейки, вместо того, чтобы выкладывать тысячи рублей за дорогие лекарства. Пользователю стоит разобраться, почему оригинальный препарат стоит так дорого.
Дело в том, что компания, которая его продает, сама же занималась синтезом и разработкой этого препарата. А это очень долгий путь, который начинается в химической лаборатории, где создается несколько молекул-кандидатов с нужными производителю свойствами. Эти свойства тестируют в течение долгого времени, и большинство молекул не находят своего применения. Наконец, несколько кандидатов переходит на следующий этап исследований, где их свойства проверяют на здоровых и больных экспериментальных животных, еще раз оцениваются не только лечебные возможности вещества, но и побочные эффекты, в том числе определяется летальная доза.
И на этом этапе тоже можно забраковать множество кандидатов, и придется возвращаться на первый этап, за новыми молекулами. Наконец, искомая молекула выявлена - она должна показать свою эффективность и безопасность на здоровых добровольцах (здесь ее также можно заблокировать), потом на больных добровольцах - участниках клинических испытаний. Проблемы могут возникнуть после регистрации лекарственного средства: бывает, что такое лекарство приходится отзывать с рынка или менять показания и области для применения.
Лекарство может устареть и перестать быть актуальным, например, кромогликаты для лечения астмы практически не используются, так как на рынке появились эффективные ингаляционные гормоны. Несложно понять, что разработка нового лекарства, от молекулы до конечного продукта, занимает очень много времени и стоит огромных денег. Именно поэтому новый препарат имеет высокую цену, а у компании-производителя появляется патентное право использовать оригинальный препарат без конкуренции в течение многих лет, таким образом получая прибыль, чтобы окупить свои риски и расходы на производство. Как правило, одновременно несколько компаний ведет разработку лекарственных препаратов. Например, почти синхронно у крупных фармакологических компаний появляются новые препараты суточного действия для лечения астмы или ХОБЛ. Похоже, что единственная форма работы современного рынка фармакологических препаратов - это честная конкуренция, в результате мы имеем современные антибиотики, противоопухолевые препараты современного поколения, лекарства для лечения редких генетических заболеваний.
А теперь давайте разберемся, как работает российский производитель. Он берет оригинальный препарат и просто копирует его (такие возможности у нас есть), и выпускает под маркой отечественного инновационного препарата. Да, он будет дешевле, но скорее всего менее качественным. Возможно ли было бы создание новых препаратов, если их тут же копировали бы сотни фирм? В современном мире это привело бы к банкротству компаний-производителей. Никто просто не стал бы заниматься разработкой новых препаратов, вкладывать миллионы в поиск новых молекул, прогресс остановился бы и мы не увидели бы новых лекарств от рака, Альцгеймера или ВИЧ. Честно ли копировать препарат, не оглядываясь на патентное право? Мне кажется, нет.
Если же говорить о запрете медицинских препаратов американского происхождения, напомню, что после «дела Магнитского» и закона о запрете иностранного усыновления уже возникала инициатива запретить ввоз медицинской техники западного производства. Технику (и человеческие жизни) удалось отстоять, мы по-прежнему работаем с иностранным наркозниками и аппаратами ИВЛ, КТ и МРТ делаем на иностранных приборах.
Государство уже давно не тратит свои деньги на оригинальные препараты
Теперь в головы депутатов пришла парадоксальная идея запретить закупку иностранных лекарств. Мне кажется, тот факт, что большая часть лекарств в наших больницах индийского, китайского или отечественного производства, в достаточной мере уже является антисанкционной мерой. Давно ли вас лечили в больнице оригинальным антибиотиком? Сколько лет люди с пересаженной почкой бесплатно получают препарат против отторжения, качество которого в несколько раз хуже оригинала? Государство уже давно не тратит свои деньги на оригинальные препараты.
В России действует закон, согласно которому в тендере всегда побеждает более дешевый аналог - а значит, самый дешевый препарат очень сомнительного свойства. Почему так происходит, если декларируется, что препарат-дженерик идентичен оригинальному? Во-первых, дело в контроле качества. Крупная компания, которая заботится о качестве своих продуктов, вкладывает много денег и ресурсов, добиваясь более высокой чистоты лекарства, в то время как производители дженериков создают препарат, оптимальный по соотношению цена-качество. Только это соотношение каждая компания понимает по-своему. Действительно, некоторые производители выпускают неплохие дженерики, но есть и те, кто готов пожертвовать качеством ради оптимальной цены, и им на руку закон, позволяющий выигрывать тендер самому дешевому препарату. Во-вторых, при производстве дженериков используются специальные добавки не только для создания вкуса и цвета таблеток - часто с помощью этих добавок компания добивается, например, высокой скорости всасывания и поступления лекарства в организм.
Полагаю, что если гражданин больше не может рассчитывать на государство в этом вопросе, он вправе самостоятельно выбирать более качественные препараты, и на собственные деньги покупать их. Например, если моим друзьям выписывают в поликлинике популярный инъекционный антибиотик, я советую им покупать его не за 20 рублей, а за 200.
Если у них случается беда, я советую обратиться в фонд, и мы собираем нужную сумму и покупаем препараты не отечественного производства. Почему так происходит? Вот же бесплатные препараты, бери! Нет, спасибо. Несмотря на то, что каждый раз я отдаю определенную сумму в виде налогов и отчислений в ОМС, я предпочту лечиться дороже, но эффективно. Если государство очень хочет, оно может не покупать оригинальные препараты (черт возьми, мы платим налоги и миримся с этим!), оно, по сути, уже давно так поступает. Но оно не должно лишать нас, граждан России, права выбирать себе препараты для лечения самостоятельно. Мы имеем полное право это делать, потому что наше здоровье - это наша собственность. И этого мало. Я бы требовал законодательного разрешения использовать незарегистрированные препараты на территории России.
Многие любят помечтать про «прекрасную Россию будущего». Я тоже часто так делаю. В моей прекрасной России я плачу налоги со справедливой зарплаты, и я вправе спросить с тех, кто тратит мои деньги, почему они лечат меня дешевыми и более токсичными подделками. В моей прекрасной России будущего ни у кого в самом кошмарном сне не будет идеи разменивать политические карты на жизнь своих граждан. В моей прекрасной России будут появляться новые препараты, возможно, даже лучшего качества, чем на Западе. Появляться они будут не по госзаданию в госкорпорациях, а в частных компаниях, путем честной конкуренции. И хотелось бы напомнить, что в Госдуме приняли закон о том, что высшие чиновники в России имеют право на лечение в зарубежных клиниках, и на это выделяют огромные суммы, этакая корпоративная страховка.