Выгоды, которые принесла президенту Турции Реджепу Эрдогану смерть Джамаля Хашокджи, оказались столь велики, что если бы саудовский журналист остался жив, то Эрдоган, наверное, добил бы его своими руками. Впрочем, бывший высокопоставленный чиновник турецкой национальной полиции в частной беседе высказал свою уверенность в том, что, в некотором смысле, турецкий лидер приложил руку к его смерти: ведь Эрдоган должен был понимать, какая судьба ожидала Хашокджи еще до того, как саудовский журналист переступил порог стамбульского консульства своей страны. Судя по всему, в консульстве работала турецкая прослушка, и именно так были сделаны записи в момент убийства (первоначально записи объяснялись тем, что Хашокджи успел нажать на кнопку записывающего устройства своих часов Apple Watch, но эта версия вызывает большие сомнения). А это означает, что у турецких властей могли быть перехваты разговоров и «убойной» спецкоманды, прибывшей в консульство накануне.
Так или иначе, но информацию о подлом убийстве оппозиционного саудовского журналиста поставляли рупоры правительственной пропаганды: газета «Сабах» и телеканалы «Стар» и ATV – и столь серьезная обеспокоенность судьбой иностранного журналиста в стране, где за решеткой находятся 535 своих собственных, порождает некоторые сомнения в искренности турецкого негодования.
Столь серьезная обеспокоенность судьбой иностранного журналиста в стране, где за решеткой находятся 535 своих собственных, порождает сомнения в искренности турецкого негодования
«О мертвых либо хорошо, либо ничего»
В случае с Хашокджи это правило сработало в полном объеме. Как-то неловко стало вспоминать про дружбу покойного с Усамой бен Ладеном, о его приверженности идеям «Братьев мусульман» (во многих странах, включая Россию, она считается террористической), о близких связях с саудовскими принцами и спецслужбами, о его покойном дяде Аднане – торговце оружием с весьма сомнительной репутацией.
Но с тех пор как Джамаль Хашокджи разругался с фактическим правителем Саудовской Аравии принцем Мохаммедом бин Салманом и перебрался в США, он завоевал твердую репутацию борца за демократию, оппозиционного журналиста, которого охотно печатала Washington Post и приглашал на свою престижную воскресную программу Фарид Закария. Среди прочего Хашокджи писал, что: «искоренение “Братьев мусульман” есть не что иное, как отмена демократии и гарантия того, что арабы будут продолжать жить под властью авторитарных и коррумпированных режимов».
Примечательно, что Хашокджи был в весьма дружеских отношениях и с палачом турецкой демократии Реджепом Эрдоганом, в тюрьмах которого томятся десятки тысяч политзаключенных, зачастую подвергающиеся жестоким пыткам. Но как бы ни дорожил Эрдоган дружбой с саудовским оппозиционером, мертвым он оказался куда полезнее турецкому лидеру, чем живым. Развернув общественную кампанию вокруг убийства Хашокджи, Эрдоган нажал на самые чувствительные точки души Запада: кровавый авторитарный режим подло убил прогрессивного оппозиционного журналиста! В кампании осуждения Саудовской Аравии и ее наследного принца Мохаммеда бин Салмана поспешили отметиться все сколько-нибудь заметные общественные деятели США и Европы. Призывы отомстить за кровь невинно убиенного и покарать саудовитов стали общим местом в утверждениях либеральной прессы.
Сui prodest?
Иными словами, Эрдоган ловко втягивал США в свой конфликт с Саудовской Аравией, о котором стоит поговорить отдельно. Пока внимание мировых СМИ было приковано к событиям в Сирии, на Ближнем Востоке сформировались две коалиции, соперничающие за первенство в суннитском мире. В одну из них вошли Египет, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты. Некоторое время эти страны «заигрывали» с «Братьями-мусульманами», но порвали с ними, осознав их опасность. Кроме того, эти три страны стали проявлять все бóльшую обеспокоенность по поводу нарастающей мощи Ирана, фактически проложившего «шиитский коридор» через Ирак, Сирию и Ливан к Средиземному морю. Египет и Саудовская Аравия скорее предпочли бы примириться с существованием Израиля, нежели допустить дальнейшее усиление Ирана.
Этой коалиции противостоят Турция и Катар, которые в сирийской войне поддержали самых отъявленных джихадистов, в частности, филиал Аль-Каиды – Ан-Нусру (которая, правда, уже несколько раз сменила свое название и официально отреклась от Аль-Каиды). Кроме того, есть множество свидетельств того, что эти две страны поддерживали ИГИЛ, по крайней мере, на начальном этапе его существования. И хотя их нельзя упрекнуть в любви к шиитам, ненависть к Израилю тут сильнее всех остальных антипатий, и потому Катар выступает за примирение с иранскими «схизматиками». Фактически отношение к Израилю, Ирану и «Братьям-мусульманам» стало водоразделом между двумя коалициями.
Противостояние между ними чуть ни вылилось в настоящую войну, и лишь вмешательство государственного секретаря США Рекса Тиллерсона предотвратило вторжение войск Саудовской Аравии и ОАЭ в Катар летом прошлого года (правда это стоило Тиллерсону его поста). Кстати, именно конфликт Саудовской Аравии с Катаром побудил Хашокджи перейти в оппозицию к правящему режиму и эмигрировать из страны. Так или иначе, симпатии президента Трампа, взявшего курс на обострение отношений с Ираном, явно склонялись в пользу египетско-саудовской коалиции.
В этой ситуации смерть Хашокджи должна была сыграть роль «серебряной пули», убивающей американо-саудовский союз. Эрдоган разыграл блестящую партию. Американские СМИ вдруг вспомнили о продолжающейся уже несколько лет гражданской войне в Йемене, в которой Саудовская Аравия поддерживает правительство, воюющее с племенем хуситов (шиитов-зейдитов, заручившихся поддержкой иранцев). На экранах американского телевидения стали регулярно показывать изнеможенных йеменских детей как свидетельство жестокости саудитов. Однако чуждый такого рода доводам президент Трамп отказался разрывать контракт на поставки вооружений Саудовской Аравии на том основании, что они создают рабочие места в Америке. Такой ответ заставил журналистов искать коммерческие интересы, которые связывали бы Дональда Трампа в бытность его бизнесменом с саудовским королевским домом. Реагируя на позицию Трампа в отношении Саудовской Аравии, американские законодатели начали рассматривать законопроект, запрещающий США поддерживать правительственные войска Йемена.
Опыт последних десятилетий показывает, как грамотно ближневосточные политические деятели используют этические императивы для того, чтобы заставить западные страны выступить на их стороне, и насколько плачевно это заканчивается как для Запада, так и для самих разномастных жителей региона, которые за долгие столетия вроде бы научились уживаться друг с другом. Но когда на весы падала тяжелая гиря западной военной мощи, сложившееся за века равновесие сил летело в тартарары, и начиналась бесконечная гражданская война.
Ближневосточные политики используют этические императивы, чтобы заставить западные страны выступить на их стороне, но это заканчивается плачевно для всех
Так произошло в 1982 году в Ливане, когда Израиль решил поддержать христиан, которые тут же развязали войну против друзов, суннитов и шиитов. Так случилось в Ираке в 2003 году, где США, решив помочь народу этой страны построить демократию, фактически передали власть шиитскому большинству и спровоцировали гражданскую войну, появление ИГИЛ и иранский контроль над Ираком. Так случилось в 2011 году в Ливии, где вмешательство ВВС НАТО на стороне восставших племен привело к падению диктатуры Каддафи и новому витку гражданской войны, конца которой не видно и по сей день. Теперь Эрдоган, апеллируя к подлому убийству саудовского оппозиционного журналиста, попытался заманить США в противостояние Турции, Катара и фактически Ирана с Саудовской Аравией, Египтом, ОАЭ и, в определенной мере, Израилем – и то, что Трамп (не важно, по каким именно причинам) не поддался на это, возможно, не так уж и плохо.
Хотя, заметим, есть еще одна страна, лидер которой, несомненно, выиграл от смерти Хашокджи: почти на месяц Саудовская Аравия потеснила Россию в качестве главного объекта внешнеполитической критики в американских СМИ. Но президент Путин быстро восстановил прежнее положение дел захватом украинских судов и моряков в Керченском проливе, в результате чего была отменена его долгожданная встреча с Трампом на саммите G-20 в Буэнос-Айресе. Впрочем, зная крутой норов Эрдогана и масштабы противоречий на Ближнем Востоке, можно предположить, что он рано или поздно устроит себе собственную «Керчь», и выгоды, полученные от гибели Хашокджи, канут в лету…
Авторы:
Алексей Собченко – публицист и переводчик (Вашингтон);Владислав Иноземцев – д.э.н., профессор, директор Центра исследований постиндустриального общества (Москва)