Общество
В последние несколько недель Узбекистан переживает вторую волну коронавирусной инфекции. Официальная статистика фиксирует от 2 до 8 смертельных случаев ежедневно, но реальность значительно хуже: по информации из медицинских учреждений, только в одном Ташкенте во второй половине июля от последствий инфекции в больницах умирали от 200 до 300 человек в день. Информация об этом если и выходит за пределы больниц и домов, в большинстве своем остается в социальных сетях. С 15 августа по экономическим соображениям власти начали ослаблять карантин, что воспринимается большинством граждан с облегчением — однако из-за замалчивания реальной ситуации общество недооценивает опасность.
Полтора месяца назад под давлением тревожной коронавирусной статистики власти Узбекистана приняли решение вернуться к строгим карантинным мерам: 10 июля закрылись образовательные учреждения, рынки, кафе и спортзалы, были отменены все массовые мероприятия, включая свадьбы и другие большие семейные праздники, людям старше 65 лет не рекомендовалось появляться в общественных местах. Транспортное сообщение между регионами ограничили. В Ташкенте — эпицентре новой волны — по субботам и воскресеньям действовал транспортный локдаун: на улицах не было ни общественного транспорта, ни такси, а на личном автомобиле можно было ездить, только получив специальный стикер.
Официальная статистика не выглядела особенно пугающей: хотя количество инфицированных росло, число ежедневных смертей стабильно не превышало десяти. Однако реальность оказалась значительно хуже. В Youtube появились видео, из которых можно сделать вывод, что во второй половине июля в больницах одного только Ташкента умирали от 200 до 300 человек в день: морги переполнены, тела лежат в коридорах в ожидании регистрации. 4 августа член штаба по борьбе с коронавирусом профессор Акилов признал, что показатели смертности занижены. Во-первых, в качестве причин смерти вместо Covid19 указывались различные вызванные им осложнения. Кроме того, в статистику не были включены люди, которые умерли дома.
Официальные СМИ упорно создавали впечатление, что государство успешно контролирует ситуацию: открыта горячая линия, запущено специальное приложение Self Safety, зарезервированы места в больницах, безответственные хокимы получают выговор от президента Шавката Мирзиёева.
Июль: тяжёлый удар второй волны
Свидетельства врачей, волонтеров, пациентов и их родственников показывают ситуацию с другой стороны. В июле при попытке обратиться за помощью люди попадали в безвыходную ситуацию: дозвониться в колл-центр было невозможно, врачи уже не ходили по домам, результаты анализа на коронавирус задерживали несколько дней, и служба скорой помощи не приезжала, иногда напрямую ссылаясь на пожилой возраст пациента. В выходные ситуация в Ташкенте осложнялась из-за транспортного локдауна. Помощь больным родственникам и друзьям не считалась основанием для выдачи стикера, позволяющего ездить по городу. Известен случай, когда машину скорой помощи дважды ловили прямо на дороге и только таким образом удавалось сдать анализы и госпитализировать тяжелобольного.
Нередко случалось, что после госпитализации ни пациенты, ни представители больниц не выходили с родственниками на связь. Кто-то получает лечение и с благодарностью выписывается. Но в других случаях люди ищут своих близких по нескольку дней, пока тело не находят в моргах Ташкента и области. Умерших не успевают регистрировать, родственникам не сообщают о смерти.
«Не верьте государству. Все слова официальных лиц — ложь. По телефонам доверия дозвониться невозможно, а если дозвонишься, дают другой номер. Мы не могли вызвать „скорую“ для отца всю неделю. В итоге [инфекция] перешла в легкие, и он скончался. Ему было 63 года. Десять дней назад он был полностью здоров», — рассказал в своём блоге кинорежиссер Сарвар Каримов, потерявший отца.
Больницы не были готовы к такому количеству пациентов. У проходных стояли охранники с автоматами, выстраивались очереди из скорых. К середине июля все места в государственных клиниках, зарезервированные под COVID-19, уже были заняты. C 17 июля больных разрешили принимать и частным клиникам. Недостаток ресурсов привел к тому, что людей в тяжелом состоянии (с низкой сатурацией и от 70% поражения легких, особенно пожилых) отказывались госпитализировать. Не во всех больницах были лекарства, многое приходилось экстренно привозить родственникам, а цены в аптеках бесконтрольно росли.
По словам Гулжахон Юлдашовой, главного врача Ташкентской областной инфекционной больницы в городе Чирчике, она несколько раз отправляла запрос на лекарства, оксигенаторы и аппараты ИВЛ — но, как и во время первого карантина, управление здравоохранения игнорировало обращения.
Больше больниц, меньше врачей
Среднемесячная зарплата в Узбекистане за январь-июнь 2020 года составила 2,5 млн сумов ($250), при этом зарплаты в сфере здравоохранения значительно ниже этого показателя. Государство ещё весной пообещало премии всем медработникам, но, например, в упомянутой больнице в Чирчике этих денег ещё не видели. Сотрудники 10-й специальной бригады Центра скорой медицинской помощи опубликовали открытое письмо, в котором сообщили, что получают зарплату с задержками, за последние четыре месяца им не выплатили никаких премий.
Врачей и медсестёр не хватает — особенно с учетом того, что спешно вводятся в эксплуатацию новые центры для приема больных коронавирусом: например, во второй половине июля по инициативе мэра Ташкента Джахонгира Артыкходжаева открылся распределительный центр на 500 коек. Новые места в государственных и частных клиниках быстро заполнились пациентами, для срочного набора персонала власти резко увеличили ставки медработникам, но дефицит кадров все равно остается и приходится работать по две смены. Из-за большой нагрузки и задержки зарплат участились увольнения, тем более что из-за пандемии эта работа стала еще и особенно опасной.
Гульнора Имамназарова, врач-гастроэнтеролог из Ташкента, составила список погибших врачей, медсестер, фельдшеров — по состоянию на 17 августа в нем почти 100 человек. Это неофициальная статистика от коллег, и она пополняется. (При этом, согласно официальной статистике, от коронавируса в Узбекистане за все время пандемии умерло в общей сложности 232 человека.) По мнению Имамназаровой, причины высокой смертности медработников — недостаток средств индивидуальной защиты и отсутствие инструктажа: «Врачей срочно вызывают и бросают, как пушечное мясо». Об этом же свидетельствует родственник и коллега умершей в реанимации Лазокат Ильясовой — врача с сорокалетним стажем, тридцать пять из которых она проработала в 17 горбольнице Ташкента. Ильясову, как и многих других, заставляли работать без защиты, а потом, при подтверждении коронавируса и резком ухудшении состояния, отказывались лечить в её же «родной» больнице и согласились только под давлением родственников.
Общество против коронавируса
В ситуации, когда больницы переполнены, а врачей не хватает, многие предпочитают лечиться дома, но государство и тут проявило себя противоречивым образом. 6 июля вышел приказ главы Минздрава, запрещающий медикам оказывать помощь пациентам с коронавирусом вне больниц. По мнению члена штаба по борьбе с коронавирусом профессора Ферузы Хамрабаевой, использование капельниц в домашних условиях может быть опасно для здоровья и жизни, так как жидкость может постепенно накапливаться в легких, вызывая одышку и дыхательную недостаточность. Тем не менее приказ вызвал непонимание и эмоциональную реакцию в социальных сетях, так как много людей лечатся дома.
В ситуации, когда государство не справляется, люди пытаются самоорганизовываться и помогать друг другу. Важным инструментом взаимопомощи стали социальные сети. Это бот Yaqinlar/Близкие от блогера Умида Гафурова, координирующий обмен лекарствами и продуктами; телеграм-чат Легче Лёгкого, где консультирует пульмолонолог Надежда Шкловец; группа Врачи Ташкента; телеграм-каналы Город говорит, созданный студентами Ташкентского медицинского института для оказания экстренной помощи на дому, и Помощь медиков, где специалисты оставляют свои контакты для консультаций, и другие ресурсы. Азиза Умарова совместно с благотворительным фондом Ezgu Amal собрала средства на покупку 50 кислородных концентраторов, чтобы передать их врачам-волонтерам. На улицах Ташкента появились биллборды с благодарностью врачам.
Что впереди?
С 15 августа по 20 августа в Узбекистане происходит поэтапное ослабление карантинных мер: отменяются транспортные ограничения, восстановлено местное авиа- и железнодорожное сообщение, откроются гостиницы, музеи, санатории, детские лагеря, вещевые и строительные рынки, салоны красоты и террасы кафе. 15 августа впервые за последние пять месяцев открылось метро Ташкента. Также можно проводить дома семейные праздники в группах до 30 человек с соблюдением социальной дистанции.
Частично это решение обосновано тем, что строгие карантинные меры препятствуют получению квалифицированной медицинской помощи: например, из-за ограничений движения общественного и личного транспорта невозможно было сдать необходимые анализы. Кроме того, по мнению некоторых специалистов, с эпидемиологической точки зрения карантин утратил смысл после того, как число заболевших увеличилось и «практически в каждой семье уже есть по одному заразившемуся».
Но главная причина ослабления карантина — ухудшение социально-экономической ситуации за последние пять месяцев: закрытие предприятий, рост безработицы, падение потребительского спроса. Уже к началу лета в стране остановились 55% предприятий малого бизнеса и 60% микрофирм. Сильнее всего пострадали салоны красоты, туристическая отрасль, строительство, транспорт, производство швейных изделий. Среди ИП и зарегистрированных самозанятых потеряли работу и остались без материальной поддержки от 1,1 до 1,5 млн человек.
По указу президента Мирзиёева для единовременной помощи малоимущим семьям из бюджета выделено 380 млрд сум (чуть менее $37 млн), что составляет около 220 тысяч сум ($21) на человека. При этом некоторые семьи, обратившиеся в августе в махаллинские комитеты Ташкента, вместо финансовой помощи получили продукты.
Можно утверждать, что узбекистанцы с радостью встречают отмену ограничений — в первую очередь по экономическим причинам. Реально оценить угрозу общество не в состоянии: занижение статистики смертности и замалчивание проблем в сфере здравоохранения дезориентируют людей и способствуют распространению ковид-диссидентства. Кроме того, благодаря организации дополнительных выплат, цензуре в СМИ и культурным особенностям государству удалось сдержать недовольство, оставившее след лишь в лентах социальных сетей. Тем не менее очевидно, что снятие карантина увеличит число заболевших, поэтому остается надеяться только на скорое появление вакцины и коллективный иммунитет.