Исламская республика Иран тратит сотни миллионов долларов ежегодно на поддержку экстремистских движений на Ближнем Востоке. Обложенный жесточайшими санкциями режим не скупится. Деньги, которые потом попадают к «Хезболле» или ХАМАС, Тегеран зарабатывает на продаже нефти и черной икры, снимает со счетов действующих под контролем правительства «отмывочных» контор, забирает у собственных граждан в виде постоянно растущих налогов и даже получает от России в обмен на помощь в убийстве украинцев.
«Мы никогда не скрывали, что весь бюджет „Хезболлы”, все наши доходы и расходы, все то, что мы едим и пьем, все оружие и все ракеты — от Исламской республики Иран», — говорил еще в 2016 году глава ливанской «Хезболлы» шейх Хасан Насрулла.
Сколько именно получает «Хезболла» от Тегерана — оценить непросто. Все эти деньги находятся в тени, и аналитикам приходится оперировать косвенными данными, утечками, а то и просто домыслами. Наиболее часто встречающаяся цифра — около $700 млн в год. Еще около $100 млн получают группировки из Палестины — ХАМАС, «Исламский джихад» и другие. А есть еще йеменские хуситы, несколько шиитских вооруженных групп в Ираке и масса других получателей иранской военной помощи, разбросанных по всему Ближнему Востоку. То есть в год приходится тратить на всю эту братию около миллиарда долларов. А то и больше. Довольно внушительная для Ирана сумма, если учесть, что реальный (а не посчитанный по официальному курсу валют иранского центробанка) военный бюджет Исламской республики в 2022 году не достигал в пересчете на доллары и 7 млрд.
Денег самим не хватает
У Ирана уже давно серьезные трудности с наполнением бюджета. И это несмотря на запасы нефти и постоянно растущий экспорт экзотических продуктов — черной икры и мяса белуги. Экономика государства здорово страдает из-за западных санкций. Тегеран лишен возможности привлекать западные инвестиции в свой нефтегазовый сектор, в развитие торгового флота и даже в банковскую систему. Из-за этих санкций, которые были частично сняты Бараком Обамой, но полностью восстановлены Дональдом Трампом в 2018 году, иранский риал постоянно обесценивается по отношению к доллару.
В результате бюджет в реальных цифрах из года в год становится все менее впечатляющим. Так, до возвращения Трампом санкций только оборонный бюджет Исламского государства превышал $21 млрд. Сейчас в Иране о таких цифрах и не мечтают. Даже нынешний, втрое меньший военный бюджет заставляет государственный аппарат идти на крайне непопулярные меры, вроде повышения налогов на автомобили и недвижимость и отказ от индексации зарплат работникам госкомпаний или производств, связанных с государством. И ожидать, что ситуация улучшится в ближайшее время, не приходится.
США включили Иран в список государств — спонсоров терроризма, что фактически выводит Тегеран из легального экономического поля. Официально он может продавать и покупать только те товары и только на тех условиях, которые разрешит Запад. Логика подсказывает, что в ситуации перманентного экономического кризиса, с рекордной инфляцией и постоянными протестами уставших от нищеты иранцев, правительству стоило бы пересмотреть и свои отношения с внешним миром, и свои траты. Но не таков правящий режим аятолл. Их приоритет — мировая исламская революция, а потому бородачи из ХАМАС, в которых Тегеран видит один из главных инструментов этой революции, продолжат получать свои миллионы даже тогда, когда простые иранцы будут падать в голодные обмороки.
Схемы по обходу санкций
Для финансирования своих протеже Иран выстроил целую систему из относительно легальных, полулегальных и совсем уж нелегальных структур, которые независимо от того, что там творится с госбюджетом, будут зарабатывать деньги и перечислять их союзникам их прокси-режима. Часть этих структур существует уже несколько десятилетий, а некоторые появились совсем недавно.
К последним можно отнести фиктивные компании по продаже подсанкционной иранской продукции, которые массово открываются в Объединенных Арабских Эмиратах (ОАЭ). Довольно либеральное экономическое законодательство этого государства позволяет Ирану регистрировать их на подставных лиц фирмы, которые продают подсанкционные товары (такие, например, как химикаты) под видом легальных, произведенных якобы не в Иране, а в других странах, и получать за это прибыль. По сути, это «отмывочные» конторы по легализации незаконных денег для аятолл.
Только за несколько месяцев 2022–2023 года американцы отследили приход как минимум $160 млн на счета этих контор (не все из них связаны с Ираном, есть и те, кто работает и в интересах других стран-изгоев, например России, однако большинство подставных фирм все же имеют бенефициаров в Тегеране). Вашингтону очень не нравится происходящее, и он все настойчивее требует от ОАЭ ужесточить свои законы и закрыть все «отмывочные» конторы.
Кстати, в недолгий период потепления отношений с внешним миром правительство Исламской республики и само рассматривало возможность принять законы, направленные на борьбу с отмыванием денег. Но все разговоры об этим прекратил Совет стражей конституции — собрание из богословов и верных режиму юристов, на рассмотрение которых поступают все принятые парламентом законы и без одобрения которых ни один из них не может вступить в силу. Стражи просто заблокировали все попытки принять подобные законопроекты как раз из-за опасений, что это усложнит финансирование ХАМАС, «Хезболлы» и прочих подобных им группировок.
Дроны за наличные
Десятки миллионов долларов получили иранцы и от продажи России дронов-камикадзе «Шахед», которые россияне используют для атак на украинские города и уничтожения гражданской инфраструктуры Украины. Деньги за беспилотники в Тегеран из Москвы доставляют наличными в самолетах. Только один такой рейс в августе 2022 года привез из России около 140 млн евро. Эти деньги идут в том числе на финансирование международного терроризма, и потому американское правительство предлагает немалую награду тому, кто предоставит информацию, способную положить конец этой торговле.
Стражи Исламской революции, «Кудс» и их компании
Важно отметить, что со стороны Ирана участником сделки выступает Корпус стражей Исламской революции — элитное формирование вооруженных сил страны, которое напрямую подчинено верховному аятолле Хаменеи. Как понятно из названия формирования, Корпус стражей создавался для защиты и распространения идей Исламской революции. И именно он был ответственен за налаживание контактов с иностранными группировками.
Корпус стражей Исламской революции
ABEDIN TAHERKENAREH | EPA-EFE
Для этого внутри Корпуса действуют так называемые силы «Кудс» — формирование, непосредственно отвечающее за материально-техническое сотрудничество с зарубежными клиентами Ирана. Американское правительство даже установило личности офицеров «Кудс», которые доставляют деньги и оружие «Хезболле», ХАМАС и подобным им группировкам. Деньги привозят наличными и золотом, переводят на счета подставных лиц в ближневосточных банках и отправляют на криптокошельки. Корпус использует все доступные ныне методы для финансирования своих клиентов.
Деньги для этого Корпус стражей получает как из оборонного бюджета (ему достается немалая часть выделяемых на армию средств, но какая именно — государственная тайна), так и из других источников. Элитному формированию иранской армии полностью или частично принадлежат компании, занятые в строительстве, грузоперевозках, добыче нефти и ряде других отраслей.
Только одна из таких компаний — Хатам аль-Анбийя — насчитывает до 170 тысяч человек персонала и получает за выполнение государственного заказа на строительство миллиарды долларов. Долларов, которые идут на военные цели, но никак не отражаются в оборонном бюджете.
До относительно недавнего времени Стражи зарабатывали и на совместном бизнесе с уважаемыми японскими бизнесменами. Дело в том, что Стражам принадлежит доля в иранской компании Bahman, которая до 2018 года собирала в Иране лицензированные японской Mazda автомобили. Японцы прекратили сотрудничество с Bahman после того, как американцы пригрозили закрыть для Mazda рынок США. Тогда же и по той же причине Иран покинула и южнокорейская Hyundai, автомобили которой собирались на заводах Kerman Khodro.
Формально Kerman Khodro не принадлежит Корпусу стражей (ну или достаточных доказательств этому просто пока не найдено). Однако владельцем 50% компании является благотворительный фонд Мовла аль-Муваххидин, в совете директоров которого немало офицеров корпуса «Кудс», а генеральным директором вообще был фигурант американского списка террористов и бывший командир Стражей Хамид Арабнеджад.
Самым ценным активом этого фонда является авиакомпания Mahan Air, которая еще совсем недавно связывала Тегеран с несколькими европейскими столицами и попала под санкции только в 2018 году. Mahan Air полностью принадлежит фонду Мовла аль-Муваххидин. Компания не только зарабатывала для иностранных террористов деньги, но и была задействована в их транспортном обслуживании. Известно, что ее самолеты использовались для переброски техники и живой силы из Ирана в Сирию.
Боинг-747-400 авиакомпании Mahan Air, осуществляющий рейсы по маршруту Москва — Тегеран
Такого рода благотворительные фонды, одновременно управляющие успешным бизнесом и тесно связанные с Корпусом стражей, — одна из главных основ финансового благополучия «Хезболлы» и подобных ей организаций. В Иране насчитываются десятки фондов, в уставе которых значится помощь беднякам и больным как основной вид деятельности. Для обеспечения этой помощи фондам разрешено заниматься хозяйственной и финансовой деятельностью, владеть акциями предприятий и компаний. Они не подлежат финансовым проверкам со стороны государственных органов и платят минимальные налоги.
Возможно, эти фонды действительно помогают бедным и больным, однако они давно уже стали источником неформальных — и очень больших — доходов для богословской верхушки и силовиков, которые обычно входят в состав учредителей и руководителей таких организаций.
Всего один фонд «Мостазафан» владеет сотнями предприятий, а его активы оценивались несколько лет назад более чем в $2 млрд. Из-за тесной связи с Корпусом стражей и другими силовиками «Мостазафан» находится под санкциями США. В американском правительстве указывают на то, что благотворительная деятельность фонда является лишь ширмой для финансовых махинаций в интересах иранских властей, да и вообще — фонд не помогает неимущим иранцам, а наоборот, лишает имущества тех, кто неугоден режиму.
Отъем средств у населения
Экспроприация собственности — еще один инструмент зарабатывания денег, в том числе и в интересах иностранных террористов. Конфискации сельскохозяйственных земель и бизнеса чаще всего подвергаются бахаи — представители запрещенной и преследуемой в Иране религиозной общины. Бахаи — пацифисты, а их духовный центр расположен сейчас в Израиле, что делает их одними из злейших врагов аятолл. И насильственные изъятия земли у бахаи — один из главных методов борьбы властей с последователями неугодной религии. Лишаются своей собственности иранцы и по политическим мотивам: ее могут отобрать за нелояльность власти, например за участие в протестах. Отобранное обычно передается в управление тем самым фондам, которые по бумагам должны помогать иранцам, а на самом деле — обслуживают «Хезболлу» и ХАМАС.
В общем, даже в условиях постоянно растущего дефицита бюджета и вынужденно сокращаемых трат на армию у Ирана остается еще множество источников дохода, за счет которых он может без особых усилий содержать целые прокси-армии по всему Ближнему Востоку. Да и сами эти прокси-армии потихоньку учатся распоряжаться теми миллионами, которые им ежегодно шлют из Тегерана. Так, еще в 2022 году американцы обнаружили целую сеть тесно связанных друг с другом подставных финансовых компаний, которые действовали в интересах ХАМАС. Общий объем средств, которые управлялись подпольной финансовой империей ХАМАС, превышал $500 млн.