Новости
Российское отделение Greenpeace начало сбор подписей под петицией к правительству России с просьбой принять срочные меры по контролю за лесопожарной ситуацией в стране. По мнению экологов, этим летом пожары в Сибири и на Дальнем Востоке могут быть масштабнее, чем в 2019 году. Тогда сгорело более 14,8 млн га тайги. Руководитель противопожарного проекта Greenpeace России Григорий Куксин рассказал The Insider, что уже сейчас общая площадь пожаров значительно превышает 2 млн га.
Некоторое время назад было вполне закономерное улучшение, вызванное тем, что закончился весенний пик пожаров. Летний тогда еще не начинался, поэтому было временное улучшение. Сейчас, к сожалению, ситуация довольно плохая, фактически повторяющая прошлогодний эпизод с сибирскими пожарами. У нас по-прежнему почти совсем не сокращены зоны контроля, то есть зоны, где можно не тушить лесные пожары. И условия жаркой сухой погоды во многих сибирских регионах – в первую очередь в Якутии, на Чукотке, на Камчатке, уже и Красноярском крае, и в Иркутской области – способствуют возникновению крупных пожаров. И по ним принято решение об отказе тушения, соответственно, они становятся огромными и начинают угрожать задымлением населенных пунктов.
Сейчас, по сегодняшним данным, в Якутии, в Мирном уже довольно сильное задымление наблюдается. Мы ожидаем, что, если будет соответствующий ветер, то уже может быть задымление и в других крупных городах, в том числе – в Красноярске.
На сегодняшний день площадь пожаров уже значительно превышает 2 млн га. Это очень много. Они продолжат расти. Сейчас мы пытаемся обратить внимание властей на эту проблему. К сожалению, с финансированием уже сейчас сложно что-то сделать, потому что финансирование этого года закладывалось в бюджете прошлого года. Можно пытаться как-то экстренно отдельные пожары тушить. По крайней мере, те пожары, которые сейчас могут приводить к задымлению населенных пунктов. Их обязательно тушить надо. Не должно быть решения об отказе тушить такие пожары. Эти катастрофически крупные сибирские пожары уже становятся ежегодной историей. Они вызваны тем, что мы сначала отказываемся от тушения, потому что у нас нет денег, а потом все равно вынуждены их тушить, но это уже почти не имеет шансов на успех.
Суть обращения в том, чтобы сейчас взять ситуацию под контроль. Помочь регионам тушить те пожары, которые угрожают задымлением населенным пунктам, особенно в условиях распространения коронавирусной инфекции это предельно важно в этом году. В качестве мер мы предлагаем сократить зоны контроля хотя бы в два раза и передать возможность принятия таких решений на федеральный уровень, потому что леса у нас – федеральная собственность, и полномочия к тушению отданы регионам вместе с федеральными деньгами. Но вообще лес является федеральной собственностью, и федерация рассчитывает, какие средства на это надо выделять.
Средств надо выделять значительно большие. Мы опираемся на мнение даже самого министра природных ресурсов, который не так давно заявлял президенту о том, что уровень финансирования переданных лесных полномочий должен быть увеличен хотя бы до 90 млрд в год против примерно 30 млрд, которые сейчас выделяются. Это даже не наши цифры, это непосредственно министерство признает, просто почему-то не добивается такого увеличения финансирования, а без него невозможно тушить.
И второе – мы требуем передать на федеральный уровень в виде министерства природных ресурсов полномочия по определению зон контроля и по принятию решений по этим зонам, какие пожары тушить, а какие – нет. Сейчас получается, что мы леса – федеральную собственность – отдали регионам с обязанностью тушить, но регионы могут по своему усмотрению решать, какую часть этой переданной федеральной собственности они тушат, а какую — нет. Мы видим, что эти решения приводят в том числе к катастрофическому развитию ситуации с пожарами. Сейчас она очень плохо развивается, график количества термоточек идет практически вертикально вверх в силу того, что крупные пожары уже не тушили на ранних стадиях.
Там, где засуха или сильные ветра, или отсутствие осадков, пожары набирают все большую площадь, повлиять на это сейчас практически не получается. Для того, чтобы это не переросло в полноценную катастрофу с задымлением городов, надо прямо сейчас принимать меры, поэтому мы и пишем петицию, чтобы привлечь максимальное количество людей, которые обратятся к Мишустину для того, чтобы внимание правительства сосредоточить на этой теме, пока еще не поздно.
Заранее рассчитывать очаги, конечно же, можно и нужно. На самом деле, если говорить о более населенной части страны, то даже в весенний период до какой-то степени получается прогнозировать, где будут хуже погодные условия, пытаться наращивать какие-то силы и обязательно влиять на население, которое устраивает эти пожары. Абсолютно все пожары первого полугодия были рукотворными – они были полностью вызваны деятельностью людей. Плюс некоторое количество (в пределах 10%) — это молниевые пожары, которые возникают от гроз, когда молния бьет в дерево, а осадков при этом нет. Но все-таки доля молниевых пожаров небольшая. Остальное – это в основном сжигание порубочных остатков, костры, окурки, иногда умышленные поджоги. В большинстве случаев это либо раздолбайство, либо неосторожные обращение с огнем.
Если бы у регионов были силы, во-первых, эффективно вести профилактику, выявлять эти нарушения, штрафовать за это, реагировать на ранней стадии, мы бы имели гораздо большую успешность в реагировании, на ранних стадиях могли бы это тушить. Любой пожар начинается с маленького, не бывает такого, что – бах! – и сразу гектар горит. Даже если молния попала в дерево, это все равно какое-то ограниченное развитие пожара в первые часы.
В первые часы и первые дни все-таки еще можно какими-то относительно небольшими силами эти пожары тушить, но для этого нужно постоянное патрулирование, в том числе – воздушное патрулирование для многих труднодоступных территорий. Но для этого нужны самолеты, летные часы, подготовленные парашютисты-пожарные, которые по 3-4 человека прыгают на этот пожар, пока он на первом гектаре, его можно потушить малыми силами.
Но потом оттуда этих пожарных должны забрать вертолеты, они никак сами обратно не выберутся. На это все не хватает денег. Зоны контроля вынужденно выделяются, потому что не хватает денег на тушение всех площадей. Получается, что это все от бедности, поэтому зоны контроля — это результат того, что мы экономически не можем себе позволить тушить все пожары и постоянно обнаруживать их на отдаленных территориях.
Сейчас правительство заявляло, что в планах практически отменить зоны контроля, правда, власти и в прошлом году это заявляли. Это так и не было сделано. Поскольку проект изменений предполагает нулевое изменение финансирования (написано, что бюджетных трат не потребуется), то значит, что это невыполнимо. Даже если регионам поставить задачу за те же деньги тушить абсолютно все, то это, конечно, здорово, но невыполнимо, потому что у них сейчас даже на половину своих территорий не хватает ресурсов. Если мы их заставим тушить все, то у них все равно не будет денег, они все равно будут вынуждены отказываться от тушения.
Разумный выход – это, с одной стороны, сократить зоны контроля, но не полностью их отменить, потому что есть северные территории, куда действительно не добраться. Но те территории, которые находятся вблизи населенных пунктов, вблизи дорог, территории, где ведется лесное хозяйство, взять под охрану, убрать из зон контроля. Они фактически по ошибке отнесены к зонам контроля, потому что туда можно добираться. Если дать эти территории под охрану регионам, значит, нужно выделить деньги на эту охрану.Получается, сократить зоны контроля в два раза, выделить финансирование примерно втрое больше, чем сейчас выделяется, — это в масштабах страны не очень большие суммы, они точно окупаются за счет снижения ущерба от пожаров, потому что мы теряем неимоверное количество леса, что в перспективе несет нам экономические потери. Плюс – перевод на федеральный уровень самих решений, которые принимаются, потому что, получается, сейчас мы ругаем губернатора за то, что он принял решение не тушить пожар, а после этого у него задымление населенных пунктов, причем часто даже не в его, а в соседних регионах. Но губернатор принимает это решение на основании переданного ему права принимать такое решение и потому что ему дали очень мало денег.
Россельхоз согласует и передает именно эти деньги губернатору, потом требует принятия правильных решений. Если примешь решение неправильное, мы тебя сделаем крайним и ответственным. Если Министерство природных ресурсов будет в той же степени или даже в большей степени, чем губернатор, отвечать за то, чтобы тушить или не тушить, гораздо выше ответственность и гораздо выше вероятность ого, что будут приняты своевременные решения – сначала о финансировании, а потом – о своевременной помощи, потому что федеральная помощь тоже очень часто опаздывает.