Нобелевская премия по экономике в этом году присуждена американцам Полу Милгрому и Роберту Уилсону. Шведская королевская академия решила вручить награду Шведского государственного банка по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля ученым из Стэнфордского университета «за усовершенствование теории аукционов и изобретение новых форматов аукционов». Заслуги лауреатов не вызывают никаких вопросов в научном сообществе: они не просто разработали теорию аукционов с общей/связанной стоимостью, но и многократно помогали использовать ее на практике, объясняет эксперт по дизайну аукционов, доцент факультета экономических наук ВШЭ Павел Андреянов.
Теория аукционов сегодня – одна из наиболее востребованных и проверенных временем сфер экономической науки. Однако, так было не всегда. Роберт Уилсон начал работать в этой области в 60-70-е годы. Тогда экономисты увлекались теориями совершенно другого рода – социального выбора и общего равновесия, за которые, к слову, в 1972 году Нобелевскую премию получил Кэннет Эрроу.
Уилсон был фактически революционером в микроэкономике. Он написал несколько передовых для своего времени работ. Более того, он основал научную школу, из которой вышли многие талантливые теоретики, включая и Пола Милгрома, разделившего в итоге с ним Нобелевскую премию. Милгром занимался доведением теории аукционов до совершенства значительно позже, в 80-е годы. Позже ученики Уилсона, среди прочего, активно занимались популяризацией теоретических идей и разработкой механизмов их применения на практике. Их влияние в значительной степени обеспечило успех первого аукциона радиочастот в США. Нобелевский комитет отметил двойную заслугу Уилсона и Милгрома: за теоретический и практический вклад в развитие аукционов.
Большая часть форматов аукционов уже была давно известна, и они работали без помощи теоретиков. Однако, не было осознания, чем один формат лучше другого. Прибегнув к своим моделям, теоретики помогли понять, каким аукционом лучше пользоваться и в какой ситуации. В частности, именно Уилсон и Милгром (Нобелевский комитет также отметил Роберта Вэбера, с которым Милгром написал статью) разработали теорию аукционов с общей/связанной стоимостью. Грубо говоря, это означает, что игроки имеют нечеткое представление об истинной стоимости предмета аукциона, и хотели бы знать мнения друг друга. В такой ситуации, они доказали преимущество Английского аукциона над всеми остальными популярными форматами (Голландским, закрытыми аукционами первой и второй цены).
Английский аукцион — когда цена растет — хорош тем, что, игроки могут собирать информацию о действиях других игроков и, через них, корректировать свои оценки. За счет большей уверенности игроков в своих силах конкуренция возрастает, и аукционер, в конечном счете, выигрывает. В закрытом аукционе такая возможность не предусмотрена. В Голландском аукционе — когда цена падает — информация о действиях игроков, казалось бы, присутствует, но аукцион заканчивается раньше, чем игроки успевают ей воспользоваться.
Первое важное заключение, которое можно сделать из работ этих ученых, это то, что Английский аукцион должен использоваться при продажах таких ресурсов, у которых истинная стоимость либо не поддается оценке на момент проведения аукциона, либо зависит от каких-то коллективных действий. Например, это могут быть передовые технологии (LTE) или вооружения. Второе заключение – победитель это всегда тот, кто переоценил истинную стоимость. Это называется «проклятием победителя» и означает, что рациональный игрок должен поступать так, будто его оценка ниже реальной. Третье заключение – аукционеру выгодно делать любую полезную информацию о предмете аукциона публичной, дабы уменьшить неопределенность игроков в своих оценках и, следовательно, «проклятие победителя».
На первый взгляд может показаться, что аукционеру выгодно «проклятие», но на практике это скорее всего приведет к болезненным отказам от контрактов и повторному проведению дорогостоящего аукциона. А это самый нежеланный для аукционера сценарий. В лучшем случае рациональные игроки научатся не попадаться в ловушку за счет уменьшения ставок, и «проклятие», в конечном счете, ударит по аукционеру.
Классический пример – продажа радиочастот в США в 1994 году. До этого времени на рынке радиочастот царил настоящий хаос: они раздавались то бесплатно, то через лотерею. Отсутствие рыночного механизма распределения приводило к образованию нежеланных монополий, не говоря уже о том, что государство ничего не зарабатывало. Наконец, Федеральная Комиссия по Коммуникациям (FCC) решилась на эксперимент – продать частоты через Английский аукцион, на который были приглашены как крупные, так и мелкие операторы. Уилсон и Милгром лично принимали участие в разработке аукциона и консультировали участников рынка, в результате чего аукцион прошел чрезвычайно успешно: монополии исчезли и в госбюджет поступили немалые деньги.
Где здесь связанные стоимости? Дело в том, что никто толком не понимал, какую конечную прибыль сотовые операторы смогут извлечь. У каждой компании была своя экспертная оценка, но делиться ими друг с другом они, конечно же, не собирались. Таким образом, победить должна была та фирма, у которой прогноз был излишне оптимистичным. Но, глядя на ставки друг друга в Английском аукционе, игроки могли приблизительно понять настроение своих конкурентов и скорректировать свои оценки, за счет чего «проклятие победителя» ослаблялось.
Сегодня же практически в любом серьезном аукционе можно найти каталог с подробной информацией о лотах и, скорее всего, предварительных оценках их стоимости. Это делается не для красоты, а для того, чтобы минимизировать «проклятие».
Уилсон и Милгром были очевидными кандидатами на премию, удивительно, что им не дали ее раньше. Кто следующий? Сейчас есть огромное количество прекрасных специалистов, но их вклад в аукционы скорее точечный. Уилсон и Милгром стояли у самых истоков, и им, в некотором смысле, повезло оказаться вне конкуренции. Если мы хотим найти следующего кандидата на Нобелевку, надо перебрать самые авангардные, экзотические статьи сегодня и подождать лет эдак 20, чтобы понять, какие из них выдержат проверку временем.
Пока премии по экономике давались, в основном, за теорию. Однако сегодня постепенно выходит на первый план умение работать с данными. Нельзя сказать, что теории будут никому не нужны, но следующую Нобелевку по аукционам, скорее всего, дадут за разработку эмпирических, а не теоретических моделей. Над этим работают много блистательных людей, например, Сьюзан Эйти (Susan Athey, Stanford GSB) или Харри Паарш (Harry Paarsh, Business college, UCF).