Министерство обороны РФ опубликовало видео о промежуточных итогах военной операции в Сирии. В частности, в ролике говорится, что боевой опыт за время операции получили более 63 тыс. российских военных. При этом в конце декабря глава военного ведомства Сергей Шойгу заявлял, что в сирийской операции приняли участие 48 тыс. военнослужащих.
The Insider спросил у исследователя Conflict Intelligence Team Кирилла Михайлова, насколько можно доверять другим цифрам российского Минобороны.
"Свыше 96,5% территории находится под контролем правительственных войск и отрядов народного ополчения"
К территориям, подконтрольным Дамаску, добавляются территории отрядов так называемого народного ополчения. При этом в них включаются, с одной стороны, войска курдских Сирийских демократических сил, которые пользуются поддержкой США и в боях с которыми погибли, еще в начале этого года, от десятков до сотен наемников ЧВК Вагнера. Во-вторых, туда же вписываются районы на севере провинции Алеппо, контролируемые сирийской оппозицией, которая снабжается и тренируется турками. Очевидно, что вопрос интеграции этих территорий обратно в Сирию еще далеко не разрешен, поэтому цифра в 96,5% довольно интересным способом завышена.
"Свыше 63 тыс. российских военнослужащих получили боевой опыт в Сирии"
Здесь нет прямых оснований не доверять Минобороны. В Сирии наблюдалась постоянная ротация: менялись командиры группировок, начальники той же авиабазы Хмеймим, плюс в операциях принимало участие огромное количество военных советников. Но при этом, естественно, умалчивается о роли российских наемников, так называемой ЧВК Вагнера, а также Сил специальных операций, которые внесли непосредственный вклад в бои на земле. Здесь мимоходом упоминаются российские артиллерийские экипажи, хотя Минобороны напрямую не заявляет об оказании наземной артиллерийской поддержки проасадовским силам, однако мы это также наблюдали с 2015 года.
"При непосредственном участии российских военных советников сформирован 5-й добровольческий штурмовой корпус - самое боеспособное объединение Сирийской Арабской Армии"
Здесь желаемое также выдается за действительное: да, Россия с 2015 года, столкнувшись с тотальной некомпетентностью официальных сирийских вооруженных сил, долго стремилась создать фактически с нуля силы для обеспечения наступательных операций, и в том числе, возможно, для того, чтобы уравновесить влияние на земле иранских наемников и проиранских ополченцев. Однако о неэффективности этого корпуса говорит хотя бы то, что была допущена гибель его командира, российского генерала Валерия Асапова, и то, что до сих пор 5-й корпус фактически полностью укомплектован российскими военными советниками в виде командного состава, вплоть до того, что у него даже техника имеет кириллические тактические знаки для удобства командования. Если 5-й корпус был в 2017 году во время второго освобождения Пальмиры, битвах за Дейр эз-Зор, боях в провинции Хама, уже в 2018 году в последних решающих операциях он оказался фактически на вторых ролях, так и не став боеспособным соединением. Главную роль взяло на себя уже собственно сирийское, сформированное изначально без российской поддержки соединение — так называемые «Силы тигра», которые фактически представляют собой добровольческий отряд, сформированный отдельными сирийскими силовиками, представителями бизнеса и так далее. Этот отряд уже используется россиянами вместо того, чтобы создавать собственные формирования, как сейчас об этом гордо сообщается. 5-й корпус в операциях 2018 года в основном выполнял тыловую роль, контролировал какие-то блокпосты, тогда как на острие атаки в Думе, в Даръа и в ближайшее время в случае наступления в Идлибе будут находиться именно «Силы тигра».
"В ходе операции апробирован 231 образец современного и модернизированного вооружения, которые показали высокую эффективность"
Действительно, даже Владимир Путин признавал, что Сирия стала военным полигоном для отработки оружия в полевых условиях. О численности говорить сложно, потому что все это проводилось в обстановке секретности, и даже истребители Су-57 были случайно сняты местными жителями во время их прибытия на авиабазу Хмеймим. Также не по официальным каналам появилось видео российского боевого робота, где он чуть не задавил военнослужащего. Однако все эти операции действительно проводились, и применялись системы радиоэлектронной борьбы, новые вертолеты, высокоточные боеприпасы, хотя следует отметить, что высокоточные боеприпасы применялись в ограниченных количествах, а в основном ВКС применяли и продолжают применять неуправляемые боеприпасы и авиабомбы из советских запасов. Но действительно очень много типов вооружения были проверены, хотя многие из них получили боевое крещение не в Сирии, а на Донбассе, о чем Минобороны предпочитает умалчивать. Например, та же система радиоэлектронной борьбы «Леер-3», которая может имитировать работу станции сотовой связи. Хотя на российских ресурсах утверждается, что она прошла боевое крещение именно в Сирии, где она рассылала боевикам страшные смс-ки с предложением сдаваться, следует вспомнить, что те же украинские военные под Дебальцево массово получали подобные сообщения.
"Ликвидированы более 86 тыс. боевиков"
Здесь достаточно сложно говорить о каких-то реальных цифрах, потому что методология Минобороны не раскрывалась никогда. Отчетность об авиаударах была наиболее подробной в 2015 году, но тогда мы и наши коллеги из Bellingcat отмечали, что реальные цели авиаударов зачастую находятся в 100-200 км от заявленных и, например, когда заявляется удар по ИГ, реально удар наносится по району, подконтрольному сирийской оппозиции — так называемой Свободной сирийской армии. После этого отчетность Минобороны резко сократилась, и стали использоваться более обтекаемые формулировки: вместо ИГ стали говорить «боевики», «террористы» и т. д. Различные группировки в глазах Минобороны в разное время перекочевывали из «террористов» в «оппозицию» и обратно: взять хотя бы тот же «Ахрар аш-Шам» - исламисты из числа оппозиции, которых Минобороны во время первых перемирий называло «умеренными», а впоследствии «террористами», ту же «Джейш-аль-Ислам», которая контролировала пригород Дамаска Восточную Гуту, с которой Россия ранее пыталась договориться, а потом они были записаны опять же в террористы, поскольку не хотели идти на так называемое соглашение о примирении, которое фактически означало капитуляцию.
Разумеется, нельзя отрицать вклад асадовско-иранско-российской коалиции в победу над ИГ, освобождение Пальмиры и западного берега реки Евфрат, а также различных анклавов ИГ к югу от Дамаска, на юге Сирии. Но при этом гораздо большее количество побед проасадовской коалиции приходится на силы умеренной оппозиции. Что интересно, во всех крупных операциях, которые были на слуху: в городе Алеппо, в пригородах Дамаска - Восточной Гуте и Думе и в провинциях Даръа и Эль-Кунейтра, - присутствие тех самых организаций, которые признаны международными террористами как странами Запада, так и Россией, то есть той же «Джебхат ан-Нусры», было практически везде минимальным. Таким образом, то присутствие, которое исчислялось десятками или сотнями боевиков, использовалось как оправдание для очистки обширных населенных пунктов с гибелью множества мирных жителей. Разумеется, мы ничего не услышим в ролике о гибели мирных жителей от ударов как асадовских, так и российских, в то время как западная коалиция, как правило, отчитывается о гибели мирных жителей в результате их операций в Сирии и Ираке, хотя и зачастую занижает количество погибших в разы.
Ну и, разумеется, в ролике отсутствует самая важная информация о том, во сколько обошлась эта операция, и о количестве российских потерь. Например, если говорить о потерях той же авиации, всего было потеряно восемь самолетов и 12 вертолетов. Из них шесть были потеряны в боях, шесть приходятся на небоевые потери, в случае еще восьми обстоятельства потерь не ясны. Только в авиационных инцидентах погиб 151 человек. В частности, при крушении Ту-154 на пути в Сирию погибли 92 человека, и 39 погибли в 2018 году на борту рухнувшего уже в самой Сирии Ан-26. Сколько погибло российских военнослужащих, мы, наверное, никогда не узнаем, потому что Минобороны не подводит таких итогов. Есть только какие-то неофициальные списки, в которые входят как военнослужащие, так и наемники, и счет там может идти на десятки, если не на сотни.