Новости
Для президента Узбекистана Шавката Мирзиёева в правовом поле сложилась очень удобная ситуация, так как он не несет ответственности за поправки в конституцию, в которых предлагалось лишить крупнейшую провинцию страны Каракалпакстан суверенитета и исключить возможность ее выхода из состава республики. Об этом рассказал The Insider специалист по вопросам безопасности в Центральной Азии, политолог Рустам Бурнашев. Он уточнил, что ситуация в суверенной республике уже стабилизировалась, однако 5 июля там был запланирован митинг, который теперь невозможен из-за введения чрезвычайного положения. Политолог считает, что предсказать дальнейшую реакцию населения невозможно:
«Еще до введения чрезвычайного положения, 5 июля, в Нукусе должен был проходить митинг, уже согласованный с административными структурами. Сейчас неясно, отказались от него или нет. Понятно, что это критическое событие, потому что согласие было дано, но потом было введено чрезвычайное положение. Юридически он не должен проходить, как будет реагировать население, непонятно».
Также эксперт уточнил, что Каракалпакстан по конституции является не автономной, а именно суверенной республикой, это статус «гораздо более жесткий». По его словам, суверенная республика в составе Узбекистана с правом выхода из него через референдум выглядит очень странно. При этом, по мнению Бурнашева, в Каракалпакстане никогда не ставился на системном уровне вопрос о возможности воспользоваться статьей конституции о выходе из состава Узбекистана. Однако сам факт наличия этой статьи определял то, как население республики себя воспринимало и идентифицировало. Политолог добавил, что, помимо недовольства поправками в конституцию, в Каракалпакстане есть возмущения и по другим поводам:
«Я, будучи гражданином Узбекистана, могу ошибаться в том, как люди себя там представляют и как живут. Не находясь в этом социуме, очень трудно объективно оценить ситуацию. Но для меня очевидно, что в Каракалпакстане очень тяжелая экологическая ситуация. По сути, это эпицентр аральской катастрофы, связанной с высыханием Аральского моря и с нехваткой водных ресурсов, — это депрессивное сельское хозяйство, трансформация за тридцать лет хозяйственной жизни, исчезло рыбоводство, [возникли] достаточно серьезные проблемы со здоровьем, особенно у детей, потому что засоленность очень высокая. Да, Ташкент пытается решать эти проблемы, но они все равно остаются. Понятно, что виноват в них не Ташкент, но это может быть основанием недовольства.
Также есть проблема с инфраструктурной доступностью, потому что регион удаленный и связь с Ташкентом затруднена, можно даже по карте это увидеть — дистанция достаточно серьезная. Сюда же [добавляются] карантинные меры, которые вводились в связи с COVID-19. У нас очень многие процессы сейчас проходят под эгидой этих мер, и они действительно бьют по экономике, уровню жизни и тем установкам, которые у населения были. Вот, например, интересный нюанс: дети каракалпакской элиты, как правило, учились в России, а не в Узбекистане. Достаточно большой пласт учится в Москве и Питере, и понятно, что с карантинными мерами эта ситуация меняется, и это тоже оказывает давление. Вопрос в том, как это воспринимает само население, — я этого не знаю, это просто моя реконструкция».
По его мнению, «обнуление президентства Мирзиёева», из-за которого в том числе могли вспыхнуть протесты, не является для населения критичным вопросом. Президент Узбекистана согласился пойти на уступки с вопросом о поправках в конституцию из-за того, что сам он не несет за них ответственности, — юридически эти поправки предложил именно парламент, отмечает политолог:
«Если мы процедурно посмотрим на вопрос с этими поправками, то он выглядит очень интересно и необычно для Узбекистана, хотя многие на это не обращают внимания. По закону поправки в конституцию может вносить только парламент Узбекистана. В обычной практике понятно, что всегда в это вмешивалась администрация президента и парламент Узбекистана в значительной степени зависит от администрации президента.
Этого влияния администрации президента в открытом поле не было видно вообще. Именно парламент Узбекистана создал комиссию по поправкам, и в эту комиссию не вошел ни один представитель администрации президента; список открытый, и его можно посмотреть: несколько человек из правительства, а остальные — парламентарии из сената или законодательной палаты, есть представители регионов Узбекистана. Причем председатель парламента Узбекистана тоже входит в эту комиссию на уровне заместителя председателя, это комиссия абсолютно парламентская.
Кроме того, они собирали и разрабатывали список поправок, который сейчас вынесли на общенародное обсуждение и который утверждал парламент Узбекистана. Де-факто он не проходил никакой экспертизы в администрации президента. Список поправок — это чисто в юридическом поле бомба. Я могу предполагать, что там было какое-то вмешательство администрации президента, но это недоказуемо. В юридическом поле эти поправки предложил именно парламент. Эти поправки никто еще никуда не выносил на голосование, они вынесены только на обсуждение, и поэтому сказать, что Узбекистан, или Ташкент, или Мирзиёев пошли на попятную, просто невозможно, потому что это не инициатива Мирзиёева. Если вы посмотрите его выступление в Нукусе, когда он встречался с парламентариями и общественностью, он сказал: „Ребята, вы же это внесли. Зачем вы это сделали?“
Это не его инициатива, во всяком случае, юридически он за этой инициативой не стоит. Для него нет никаких проблем сказать: „давайте уберем эти поправки“, что он и сказал. Единственная инициатива Мирзиёева — это принять эти поправки не решением парламента, а решением референдума. В правовом поле сложилась ситуация для Мирзиёева очень удобная, потому что он ответственности за эти поправки не несет».
Ранее президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев предложил отказаться от поправок в конституцию, которые лишали крупнейшую провинцию страны Каракалпакстан суверенитета и исключали возможность ее выхода из состава страны. 3 июля в сети появилось видео, на котором Мирзиёев отчитывает чиновников из Каракалпакстана, которые, по его словам, не сказали ему о недовольстве жителей провинции. «Конституционная реформа осуществляется для улучшения жизни людей. Если жители Каракалпакстана недовольны, ни одна статья никогда не изменится», — говорил он. Мирзиёев заявил об этом после того, как в республике вспыхнули протесты. Основные митинге прошли в Нукусе, столице Каракалпакстана, в ходе протестов там были задержаны 516 человек, 18 человек погибли, 243 пострадали.
Главный редактор TurkmenNews Руслан Мятиев рассказал The Insider, что силовики, работавшие на протестах, не местные: по его словам, большинство местных от дела отстранили, чтобы те не стреляли «в своего брата». Мятиев считает, что Мирзиёев «позиционирует себя как современного лидера, пытается пустить в Узбекистан зарубежные инвестиции». Если бы он решил пустить в Каракалпакстан танки, это был бы конец и инвестициям, и зарубежным поездкам, добавил он.
Каракалпакстан — суверенная республика, которая расположена на западе Узбекистана. В ней проживает около двух миллионов человек, среди которых есть каракалпаки, узбеки и казахи. В республике признаются два официальных языка: каракалпакский и узбекский. В 1936 году Кара-Калпакская автономная область вошла в состав Узбекской ССР. В 1990 году Верховный совет Каракалпакской АССР принял декларацию о государственном суверенитете, а в 1993 году власти страны подписали межгосударственный договор о входе Каракалпакстана в состав Узбекистана. В этом договоре закреплено право выхода республики из состава страны.