Антифейк
Дмитрий Киселев в «Вестях недели» заявил:
«В юбилейный год победы над фашизмом на Западе случилась настоящая эпидемия фальсификации истории Второй мировой войны. Этой заразе подвержены как главы государств и политики, так и СМИ, порой очень известные и уважаемые, и в попытках переписать историю ранее не замеченные. Программа минимум — принизить роль Советского Союза в разгроме фашистской Германии, программа максимум — поставить на одну доску Гитлера и Сталина и свалить на них равную ответственность за начало самой кровопролитной войны в истории человечества».
Такое возмущение Киселева вызвали слова президента Украины Владимира Зеленского:
«Мы никогда не забудем Игоря Побирченко, командира танка Т-34, который вместе с экипажем первыми разбили ворота Аушвица, всех солдат ударного батальона 100-й Львовской дивизии, которые вошли в лагерь под руководством полтавчанина еврейского происхождения Анатолия Шапиро. Вместе бойцами 322-й дивизии 1-го Украинского фронта освободили лагерь!»
С точки зрения Киселева это возмутительно:
«Ни слова о Красной Армии. Только об одном украинце и одном еврее. При том что Львовская дивизия второго формирования, а это была именно она, комплектовалась в Вологде Архангельского военного округа из военнообязанных Вологодской, Архангельской областей и Коми АССР. А названия фронтам как оперативным объединениям в составе Красной Армии давались по направлениям их действий. Например, Кавказский фронт, Украинский фронт или Белорусский, были у них еще и свои номера. Понятно, что никакие части Красной Армии в годы Великой Отечественной не формировались по национальному принципу».
С чем тут спорит Киселев, понять решительно невозможно. В речи Зеленского нет ни слова лжи. Ни о каких национальных частях в составе Красной Армии он не сказал ни слова. В состав какой армии входил 1-й Украинский фронт, и так всем известно. А то, что президент персонально упомянул именно жителей Украины — киевлянина Побирченко и полтавчанина Шапиро,— вполне естественно.
Заклеймив Зеленского, Киселев переходит к ошибке журналистов немецкого журнала Der Spiegel, написавших в Twitter, что Освенцим освободила американская армия (скорее всего, они спутали Освенцим с другим концлагерем — возможно, Бухенвальдом или Дахау). Журналисты быстро признали свою ошибку и извинились, но это не помешало Киселеву на них обрушиться, как и на повторившее ту же ошибку посольство США в Дании. А в заключение сюжета Киселев принимается спорить неизвестно с кем; своих оппонентов он не называет:
«С несправедливостью сталкиваются и, казалось бы, безусловные герои Красной Армии, и советские краснофлотцы. Так, легендарного командира подводной лодки С-13 Александра Маринеско долгое время обвиняли в том, что он потопил немецкое гражданское судно чуть ли не с женщинами и детьми на борту. На самом деле, и вновь рассекреченные документы подтверждают это, Маринеско уничтожил торпедным пуском 10-палубный лайнер «Вильгельм Густлофф», который официально находился в составе Военно-морского флота гитлеровской Германии. На борту были больше 10 тысяч немцев, большая часть — курсанты подводных лодок — морские офицеры и их команды, готовые к выходу на боевые задания. После этой блестящей атаки, что произошла 75 лет назад, Гитлер назвал Маринеско своим личным врагом».
В этой тираде причудливо смешаны правда и мифы. Кто обвинял Маринеско в атаке на гражданское судно, Киселев не говорит; о том, чтобы такие заявления делали какие-либо серьезные политики или СМИ, данных нет. «Вильгельм Густлофф», построенный как круизный лайнер, во время войны входил в состав Кригсмарине (военно-морского флота Германии), он был оснащен артиллерийскими установками, во время последнего перехода его сопровождал эсминец «Лёве»; таким образом, атака на него ни в коем случае не была военным преступлением или нарушением правил ведения войны. Но то, что из 10 тысяч человек, находившихся на «Густлоффе», большинство были офицерами-подводниками, неправда.
К началу 1945 года из 1168 подводных лодок Кригсмарине оставалось всего 402. Если учесть, что численность команды немецкой подводной лодки времен войны не превышала 57 человек, а 908 из 1168 лодок были малыми, с численностью команды до 14 человек, то похоже, что, по Киселеву, на «Густлоффе» собралась едва ли не большая часть личного состава всего немецкого подводного флота.
В действительности «Густлофф» был учебной базой, плавучей казармой курсантов-подводников. Но их вместе с преподавателями было не больше тысячи. Кроме них, там было около 370 военнослужащих женского вспомогательного морского корпуса, около 160 тяжелораненых и около 170 членов команды корабля. Остальные были гражданскими лицами — беженцами, которых эвакуировали из Восточной Пруссии, когда на нее наступала Красная Армия. Киселев говорит «чуть ли не с женщинами и детьми на борту», но это и были в основном женщины, дети и старики, так как большую часть мужчин к тому времени призвали на фронт. Всего на «Густлоффе» погибли больше 9 тысяч человек.
Киселев говорит о «блестящей атаке», в результате которой был потоплен «Густлофф». Эта оценка, которая часто встречается в советских источниках (нередко говорили даже об «атаке века»), возможно, преувеличена. «Густлофф» был сильно перегружен — на судне, рассчитанном на 1500 пассажиров, было около 11 тысяч человек. К тому же до своего последнего рейса он больше двух лет не выходил в море и стоял пришвартованный в порту Готенхафен (ныне Гдыня в Польше); готовили его к переходу в спешке, скорость была невелика. Из-за большого количества мин в Балтийском море и нехватки топлива он шел прямым курсом, а не зигзагами, как обычно делают, чтобы затруднить торпедную атаку. И, наконец, незадолго до гибели «Густлофф» получил радиограмму о том, что навстречу ему движется конвой немецких минных тральщиков. К тому времени стемнело и пошел сильный снег; чтобы предотвратить возможное столкновение, капитан дал команду включить ходовые огни. Ярко освещенный тихоходный корабль оказался легкой добычей для подводной лодки С-13 под командованием Маринеско.
То, что Гитлер включил Маринеско в список своих личных врагов, — еще одно распространенное заблуждение. Никаких данных, указывающих на это, не обнаружено. По наиболее правдоподобной версии, утверждение о личном враге — результат путаницы. Судно было названо в честь лидера швейцарских национал-социалистов Вильгельма Густлоффа, убитого в 1936 году. Так как застреливший Густлоффа Давид Франкфуртер был евреем, Гитлер воспользовался этим эпизодом для нагнетания антисемитских настроений и объявил его своим врагом. Версия о «личном враге фюрера» возникла в советских источниках в 1960-х годах; вероятно, кто-то спутал убитого в Швейцарии нациста и названное в его честь судно.