Танцы на пороховой бочке. Кремль расшатывает ситуацию в Боснии, рискуя взорвать Балканы

В последние дни ситуация на Балканах накалилась до предела и ключевую роль в этом сыграло поведение Кремля. Вместо того, чтобы играть роль миротворца в регионе, целиком состоящего из слабозамороженных конфликтов, Москва активно помогает бередить старые раны. Особенно остро вопрос встал в стране, где, казалось, мирное урегулирование до последнего времени было вполне успешным - Боснии и Герцеговине.

Босния и Герцеговина: фитиль пороховой бочки

Мир в БиГ зиждется на основе соглашений, достигнутых после войны 1990-х, в том числе о единой армии, разведслужбах и судебной системе. Однако недавно лидер боснийских сербов Милорад Додик пригрозил выйти из этих соглашений, что привело к небывалому росту напряжения. В связи с этим группа американских конгрессменов призвала президента Джо Байдена ввести санкции против тех, кто дестабилизирует регион, а 5 ноября на Балканы прибыл представитель Госдепартамента США Габриэль Эскобар, в надежде урегулировать кризис. Последние инициативы Додика могут привести к полному уничтожение государственных структур: единая армия, созданная в 2006 году, это одно из немногих звеньев, связывающих три этнические общины страны – боснийских мусульман, сербов и хорватов. Некоторые эксперты и политические деятели говорят в эти дни, что Босния находится на грани распада и это будет иметь эффект домино в регионе. При этом часть экспертов связывает рост напряженности с политикой Сербии и влиянием России.

Соединенные Штаты сыграли ключевую роль в завершении боснийской гражданской войны, которая унесла около 100 тысяч жизней. Именно Вашингтон инициировал подписание Дейтонского соглашения, которое определяет послевоенное устройство Боснии: страна состоит из двух обособленных образований – Федерации БиГ и Республики Сербской. Дейтонский процесс уже 26 лет остается предметом споров между политическими элитами трех основных общин страны, у которых разные представления о роли госорганов, реформах и интеграционных процессах. Попытки создать более работоспособную модель не принесли результатов, а противоречия в стане гарантов мира, среди которых Россия, США и ЕС, сказываются на эффективности международных усилий.

После долгих дискуссий СБ ООН одобрил в начале ноября резолюцию о продлении мандата европейского миротворческого контингента EUFOR в Боснии, однако Россия и Китай не позволили выступить с в Нью-Йорке международному администратору в БиГ (Высокому представителю) Кристиану Шмидту. Более того, Москва, как сообщало агентство ДПА, грозила заблокировать резолюцию о продлении мандата EUFOR, если в документа будет упоминаться Высокий представитель. Шмидт собирался проинформировать мировое сообщество о «реальной угрозе» распада Боснии и сползания к войне. По его оценке, в случае выхода Додика из соглашения о единой армии, в Боснию должен быть возвращен более многочисленный международный контингент. Сейчас здесь находится всего 600 военнослужащих EUFOR, а после войны сюда были направлены более 60 тысяч солдат под командованием НАТО.

Международный администратор, должность которого предусмотрена Дейтонским соглашением, до сих пор лично информировал СБ ООН о ситуации в Боснии два раза в год. Однако теперь с этим будут возникать проблемы. Споры о международном присутствии обострились еще в конце мая, когда Москва впервые за 26 лет, прошедшие после войны, сенсационно не поддержала назначение нового Высокого представителя. В поддержку кандидатуры бывшего министра сельского хозяйства ФРГ Кристиана Шмидта выступили все страны, входящие в Руководящий комитет Совет по выполнению мирного соглашения, за исключением России (напомним, помимо России там представлены Канада, Франция, Германия, Италия, Япония, Великобритания, США, а также страна, председательствующая в Евросоюзе, Европейская комиссия и Организация Исламская конференция, которую представляет Турция).

Позднее, заручившись поддержкой не участвующего в боснийском урегулировании Пекина, российская дипломатия внесла в СБ ООН резолюцию, в которой согласие на кандидатуру Шмидта увязывалось с досрочным прекращением работы аппарата высокого представителя в 2022 году. При этом Россия и примкнувший к ней Китай требовали уже сейчас аннулировать особые полномочия, которые позволяют международному администратору принимать обязательные решения и увольнять чиновников и судей без права обжалования. И хотя формальные условия для сворачивания АВП все еще не выполнены, российская дипломатия уже более 10 лет требует его закрытия, считая, что этот аппарат используют для решения задач, не связанных с Дейтоном. Вероятнее всего, Москва имеет в виду поддержку евроатлантической интеграции.

Российско-китайскую резолюцию в июле никто не поддержал. После того как Шмидт вступил в должность 1 августа, Москва и Пекин заявили о его нелегитимности и отказались сотрудничать с ним. Такая позиция двух ядерных держав придала уверенности лидеру боснийских сербов Милораду Додику в его сепаратисткой риторике. Теперь он грозится судить Шмидта как самозванца и, несмотря на публичную поддержку, которую новому международному администрацию дали США и ЕС, Додик утверждает, что «великие державы договорились уничтожить Аппарат Высокого представителя».

Выпады в адрес международной администрации, с которой, в соответствии с Дейтонским соглашением, он обязан сотрудничать, Додик дополняет оскорблениями и провокационным троллингом в адрес политических оппонентов. Так, недавно в здании президиума в Сараево он устроил громкие посиделки с гармонью и алкоголем, распевая националистические песни.

Додик и геноцид

В то время как США и Евросоюз призывают боснийских сербов прекратить бойкот общегосударственных органов власти и вернуться к работе, Москва и Белград воздерживаются от подобных высказываний и в целом от критики Додика. Для обеих столиц он – главный союзник на Балканах. При этом Белград является одним из трех участников Дейтонского соглашения, а Москва одним из его гарантов, а этот документ запрещает любые действия и угрозы, которые ставят под сомнение суверенитет и территориальную целостность страны. Для политических оппонентов Додика в сербском лагере сепаратистские обещания – это путь в неизвестность, который ставит под угрозу мир и стабильность. Политики в Сараево называют его действия антиконституционным бунтом. 18 октября прокуратура БиГ сообщила о начале расследования в отношении Додика, однако неизвестно, в связи с чем.

Формальным поводом для гнева Додика и бойкота госорганов стало принятие с подачи предшественника Шмидта на посту Высокого представителя Валентина Инцко поправок в уголовный кодекс, которые предполагают наказание вплоть до пяти лет тюрьмы за отрицание геноцида и других военных преступлений. Имеются в виду прежде всего массовые расправы над мусульманами в Сребренице в 1995 году, которые Международный суд ООН в 2007 году признал геноцидом. Сам Додик, пришедший к власти в конце 1990-х благодаря поддержке западных стран, в прошлом называл «бесспорным» тот факт, что в Сребренице бы совершен геноцид, однако постепенно отошел от этой позиции, требуя проведения нового расследования.

В Республике Сербской не принято говорить о преступлениях, совершенных самими сербами, поскольку это считается непатриотичным. В последние годы Додик сделал отрицание Сребреницы и маргинализацию жертв противника важной частью своей политической риторики. Это вызывает негодование и осуждение со стороны боснийских мусульман и хорватов, а также США и ЕС. Москва помогает Додику чем может: в 2015 году Россия ветировала в СБ ООН резолюцию с осуждением геноцида, хотя российские власти не раз использовать эту трагедию в своих заявлениях, говоря о конфликтах в Грузии и Украине. Так, глава МИДа Сергей Лавров в августе 2008 года заявлял, что «наши миротворцы не допустят повторения в Южной Осетии того, что случилось в Сребренице, когда миротворцы из Нидерландов не смогли предотвратить геноцида». Позднее Москва, подобно Додику, отказалась от этого слова.

Эксперты по-разному оценивают последствия нынешнего кризиса. Одним кажется, что Додик не решится пойти до конца и не станет провозглашать независимость, а его громкая риторика направлена лишь на то, чтобы отвлечь внимание людей от тяжелой экономической ситуации и масштабной коррупции. Другие полагают, что Додик вместе с лидером хорватских националистов Драганом Човичем как никогда близок к тому, чтобы разрушить боснийское государство, и здесь вполне возможен конфликт, хотя и не столь масштабный. При этом многие наблюдатели обвиняют ЕС и США в бездействии, полагая, что международное сообщество рискует повторить собственные ошибки 1990-х годов, когда события на Балканах стали развиваться слишком стремительно. Дескать, и сейчас Западу не до Боснии: бегство из Афганистана заглушило отголоски 1990-х годов на Балканах, а замедление процесса расширения Евросоюза и НАТО в последние годы отбросило регион на обочину.

Есть и такое мнение: Додик в скором времени столкнется с серьезными санкциями и покинет политическую сцену. Некоторые не исключают, что подобно семье бывшего сербского президента Слободана Милошевича ему придется просить политическое убежище в России. Впрочем, пока об убежище речи не идет. Москва, по крайней мере, на уровне пропаганды, активно помогает Додику, разрушая авторитет международного администратора и оправдывая его попытки уничтожения единой армии.

Провокации в Косово

Москва старается сохранять высокую активность и на другом кризисном направлении – косовском. Все годы, прошедшие с момента провозглашения косовской независимости в 2008 году, Россия остается в авангарде оппонентов Приштины, занимаясь дискредитацией косовской политической элиты и подыгрывая силовой риторике, исходящей из Белграда.

В конце октября из Косово были высланы два российских дипломата «из-за деятельности, подрывающей национальную безопасность и конституционный порядок». Речь идет о сотрудниках приштинской канцелярии российского посольства в Сербии, где работают около 10 дипломатов. На Смоленской площади решение косовских властей назвали «грубой провокацией». По данным косовских СМИ, ранее в этом году один из тех, кому было отказано в гостеприимстве в Приштине, Алексей Кривошеев, был выслан и из Албании. До того он работал в российском посольстве в Скопье (Северная Македония), где якобы взаимодействовал с противниками ушедшего на днях в отставку прозападного премьера Зорана Заева.

Россию в Косово часто называют враждебной страной из-за поддержки политики Сербии и активной антикосовской кампании, которую Москва ведет на различных международных площадках. Некоторые эксперты даже не исключают того, что Белград и Москва попытаются вторгнуться в северные районы Косово под предлогом защиты местных сербов. Впрочем, такой сценарий остается гипотетическим. Белград скован по рукам и ногам договоренностями с НАТО, которые не позволяют ему направлять свои подразделения в мятежную провинцию. У Москвы нет военных рычагов в регионе, а ее основные инструменты на этом направлении – это влияние по линии церквей, демонстрация своей мощи и антиалбанская пропаганда по дипломатическим каналам и через подконтрольные СМИ.

Один из последних примеров, связанных с подогреванием ненависти и распространением дезинформации на дипломатическом уровне, относится к событиям конца сентября – начала октября, когда между Белградом и Приштиной обострился спор об использовании автомобильных номеров. Тогда российский посол в Сербии Александр Боцан-Харченко публично утверждал, что вся эта история «направлена на этническую чистку», хотя нет никаких данных, которые бы это подтверждали. Кроме того, Боцан-Харченко вместе с министром обороны Сербии Небойшей Стефановичем осматривал подразделения сербской армии, приведенные в состояние боевой готовности на границе с Косово. И хотя многие осудили эту театрализованную игру мышцами, присутствие представителя ядерной державы вблизи Косово в разгар кризиса должно было усилить страх в регионе. Таким образом, Москва, оставшись после 2008 года без роли посредника, получает некоторые очки.

В Косово у Москвы нет свободы действий, учитывая враждебную среду и устойчивое присутствие США и ЕС, но ее влияние заметно на глобальном уровне. Главное послание России – готовность использовать право вето в вопросах, касающихся будущего Косово. Двери в международные организации для него будут оставаться закрытыми еще очень долго. И если Белград не раз намекал на готовность отказаться от блокирования косовской независимости ради ускорения евроинтеграции, то Москва, похоже, делать этого не собирается. Ее стратегические цели в Косово, как и в Боснии, связаны с противодействием расширению НАТО. А риторическая помощь Белграду в отстаивании территориальной целостности, обеспечивает Москве плацдарм на территориях, населенных сербами, для продвижения своего влияния в этой части Балкан.

Черногорский кризис: прокремлевская партия хочет взять реванш

В последние годы Россия была активно вовлечена в политическое и религиозное противостояние в Черногории на фоне затяжных правительственных кризисов и споров о статусе Сербской православной церкви в этой стране. Москва не раз открыто заявляла о своих предпочтениях, подвергая жесткой критике политику президента Мило Джукановича и поддерживая националистический «Демократический фронт», по сути не признающий черногорскую государственность. Российский МИД, РПЦ, а также государственные и консервативные СМИ многие годы ведут кампанию по дискредитации режима Джукановича. В ней участвуют политические деятели и «аналитики» на Балканах, связанные с российскими властями и их пропагандистскими структурами.

В последние дни политический кризис в Черногории вошел в острую фазу из-за нового наступления Демфронта. Премьер-министр Здравко Кривокапич оказался на грани отставки после того, как Демфронт, который ранее поддерживал правительство экспертов, заявил о необходимости избрать новое. Лидеры ДФ сообщили 1 ноября, что отныне будут считать все предложения правительства парламенту нелегитимными, в том числе проект бюджета, который, как они считают, должен быть предложен новым кабинетом. Демфронт, располагающий значительным весом в коалиции, победившей на выборах 2020 года, хотел бы войти в правительство. Однако такой вариант вызывает беспокойство в Брюсселе, где считают, что это приведет к замедлению реформ, связанных с евроинтеграцией. Некоторые эксперты опасаются, что политическая ситуация может выйти из-под контроля и властные рычаги перейдут в руки пророссийских и антизападных сил.

Напомним, что Демфронт 2016 году оказался в центре скандала из-за обвинений в попытке организации государственного переворота, где самую активную роль сыграло ГРУ Минобороны России. По версии обвинения, двое россиян, Эдуард Широков (Шишмаков) и Владимир Попов (Моисеев), находясь на территории Сербии в 2016 году, организовали группу сербских боевиков, которые должны были спровоцировать кровопролитие в Подгорице во время митинга сразу после голосования. Предполагалось захватить парламент и другие учреждения, обеспечить приход к власти Демфронта и сорвать интеграцию Черногории в НАТО. Переворот провалился, заговорщиков арестовал, а Черногория в итоге все-таки успешно вступила в НАТО.

Отношения России с Черногорией окончательно разладились после присоединения Подгорицы к западным санкциям, введенным после аннексии Крыма. В 2015 году политический диалог был фактически остановлен. Накануне вступления страны в НАТО российский МИД обвинил черногорскую политическую элиту в предательстве. Джуканович не раз заявил, что Россия открыто вмешивается в дела его страны, пытаясь дестабилизировать ее и сбить с европейского пути. Кроме того, он возложил на Москву ответственность за массовые беспорядки в день интронизации митрополита Черногорско-Приморского Иоанникия в Цетинье 5 сентября. В свою очередь российский МИД и РПЦ обвинили Джукановича в «создании искусственного конфликта». А митрополит Волоколамский Иларион назвал Джукановича «позором Черногории».

Впрочем, нетрудно заметить, что через подконтрольные СМИ и дипломатические заявления Москва помогает разжигать религиозные разногласия, что делает политический климат еще более токсичным. Подобно местным националистам, российская пропаганда ставит во главу угла вопросы этнической принадлежности и веры, увязывая их с вопросами внешнеполитической ориентации.