Список, скопированный с российского списка Forbes, показывает, что администрация Трампа к санкциям относится не всерьез, пишет колумнист Bloomberg Леонид Бершидский. The Insider предлагает полный перевод статьи.
Министерству финансов США понадобилось шесть месяцев, чтобы составить списки российских политических лидеров и «олигархов», как того требовал принятый в прошлом году закон о санкциях. Результатом стал странный текст, полученный в основном методом копирования, в котором некоторые добавления и пропуски мало что значат.
Лица, включенные в список, не будут подвергнуты каким-либо ограничениям (за исключением тех двадцати двух, которые уже в санкционных списках). Но публикация их имен в контексте связей с президентом России Владимиром Путиным и санкций послужит предупреждением для любого, кто будет иметь с ними дело: в будущем у них возможны проблемы с американским государством. Это, в свою очередь, может заставить многие западные банки хорошенько задуматься, прежде чем взять от них деньги. О последствиях публикации списка Минфин, похоже, мало заботится.
Составляя список, Минфин консультировался с экспертами и, несомненно, столкнулся с яростным лоббированием со стороны богатых россиян, не желавших попасть в этот список. Впрочем, в конце концов семь страниц незасекреченной части доклада Минфина оказались впрямую скопированы с англоязычных сайтов Кремля и российского правительства, а также с российского издания списка миллиардеров Forbes.
Как первому директору и издателю российской версии Forbes мне льстит, что американское государство выбрало журнал в качестве авторитетного и неопровержимого источника информации о том, кто в России считается олигархом. Я также знаю, что российский список Forbes никогда не претендовал на полноту и точность оценок состояний.
некоторые из людей, попавших в список, практически не занимаются бизнесом в России
В году, когда мы впервые его составили — под умелым руководством первого главного редактора журнала Пола Хлебникова, которого в том же году застрелили недалеко от здания редакции, — самой обычной реакцией тех, кто попал в список, были насмешки над нашими оценками, которые часто основывались на консенсусе аналитиков, пытавшихся угадать стоимость частных компаний по рыночным долям и другим вторичным показателям. Все они (за небольшими исключениями) тоже хотели, чтобы их имен не было в списке. Судьба Хлебникова усиливала их страхи.
Странным образом список Минфина заканчивается номером 96, так как нефтехимический магнат из Татарстана Альберт Шигабутдинов оказался последним, чье состояние превышает $1 млрд. Если предпосылка заключается в том, что всякий, кто сколотил в России большое состояние, так или иначе попадает под подозрение, то стоило бы включить и тех, чьи активы стоят $900 млн или $700 млн, особенно если учесть, что оценки Forbes во многих случаях приблизительны. Не могу не порадоваться за создателя интернет-мессенджера Telegram Павла Дурова и его планы первичного размещения криптовалюты: с состоянием, оцениваемым в $950 млн, он занимает сотую позицию в списке Forbes и поэтому не попал в список Минфина.
С другой стороны, Григорий Березкин, которому Кремль доверил приобретение нескольких изданий, важных для путинской системы внутренней пропаганды (включая медиахолдинг РБК, который его прежний владелец вынужден был продать после журналистского расследования бизнес-интересов дочерей Путина), тоже не попал в список, так как Forbes оценивает его состояние в $800 млн.
Есть еще две проблемы, связанные с использованием рейтинга Forbes: во-первых, некоторые из людей, попавших в список, практически не занимаются бизнесом в России, с которой их связывает только гражданство, а во-вторых, есть и те, у которых значительную часть или даже все состояние отнял репрессивный аппарат президента Владимира Путина.
В первую группу входит Юрий Шефлер, владелец люксембургской компании, которая занимается производством водки «Столичная» в Латвии и других алкогольных напитков, тоже не в России. Принадлежащая Шефлеру SPI Group десятилетиями судилась с российским государством, пытавшимся завладеть правом на производство «Столичной» и других традиционных марок водки, и это вряд ли делает Шефлера дружком Путина.
Тем более нельзя налепить этот ярлык на Юрия Мильнера, который для первых своих капиталовложений в Кремниевой долине воспользовался кредитом, полученным у олигарха со связями в верхах Алишера Усманова, но затем пошел своим собственным путем венчурного инвестора, усиленно избегая всяких связей с российскими властями. И на Олега Бойко, предпринимателя, сколотившего состояние в 1990-х, до того как на сцене появился Путин, и вынужденного закрыть свою игорную империю, когда Путин запретил казино. Сейчас Бойко принадлежит крупная международная компания, занимающаяся одноранговым кредитованием; в России она не действует, так же как и его игорный бизнес с заведениями в Германии, Италии, Румынии и Хорватии.
Ко второй группе относятся братья Ананьевы, которые в прошлом году, уже после публикации списка Forbes, вынуждены были отдать свой банк, один из крупнейших в России, Центробанку, хотя они утверждали, что банк финансово стабилен. Даниил Хачатуров в прошлом году лишился своего страхового бизнеса, перешедшего под контроль государства. Елену Батурину, жену бывшего мэра Москвы, которая в годы его правления была крупнейшим московским девелопером, вынудили продать бизнес после увольнения мужа в 2010 году. Михаил Шишханов, купивший бизнес Батуриной, в прошлом году лишился своего банка, доставшегося государству. Это долгий список: путинская система подвижна, и ее самые хищные составные части ни на минуту не перестают откусывать части от бизнес-империй, не имеющих должного уровня защиты.
Заложники оказались в одном списке с теми, кто их захватил.
С другой стороны, Анатолия Чубайса, бывшего главы государственной электроэнергетической монополии РАО ЕЭС, а ныне гендиректора государственной компании «Роснано» с широко понимаемыми задачами инвестиций в новейшие технологии, в списке Минфина нет, несмотря на его общеизвестные связи с Кремлем. Нет в списке и ни одного судьи, хотя коррумпированная и податливая судебная система — один из столпов путинского режима.
Эксперты, о которых известно, что с ними консультировались при составлении списка Минфина, — Андерс Ослунд, Андрей Илларионов и Андрей Пионтковский, а также бывший координатор санкций Минфина Дэниэл Фрид, — в ноябре опубликовали свое мнение о критериях составления списка, требуемого законом о противодействии противникам Америки с помощью санкций (CAATSA). Они утверждали, что в списке должны быть люди, по-настоящему близкие к Путину, обогатившиеся «путем коррупционных коммерческих операций при путинском режиме».
Если бы следовали этим критериям, то воспользовались бы двумя российскими списками Forbes, а не одним-единственным списком миллиардеров. Журнал публикует также рейтинг самых богатых чиновников и парламентариев, а также «королей госконтрактов». Эти списки дают гораздо более точное представление о том, кому режим приносит выгоду.
Однако министерство предпочло не обратить внимания на предупреждения экспертов Atlantic Council о том, что «состоятельных российских бизнесменов не нужно включать в санкционный список только на основании их богатства, поскольку многие из них заработали свои состояния еще до Путина и,чтобы выжить, вынуждены были платить большую дань Кремлю». Заложники оказались в одном списке с теми, кто их захватил.
Еще одним советом — включать людей в список «только на основании надежной информации», — по-видимому, тоже пренебрегли.
Есть теоретическое оправдание, которое сейчас часто повторяют: возможно, в засекреченной части доклада больше смысла и она каким-то образом основана на более качественной экспертизе, чем публичная часть. Но оно неубедительно. Если учесть политические цели США — осрамить путинский режим в глазах россиян и всего мира, — ясно, что нет смысла скрывать информацию о путинских дружках и их коррупционных делах.
Но мне все-таки хотелось бы верить в лучшие намерения американской администрации. Президент Дональд Трамп подписал закон не без колебаний, и, возможно, Минфин никогда не относился к составлению списков всерьез. То, что администрация не рекомендует вводить какие-либо новые санкции, косвенным образом подтверждает это предположение.
Это нормально, если администрация Трамп не верит в санкции. Но если Конгресс все же будет требовать санкций — а он это делает, — то администрации следовало бы тщательнее выбирать объекты. Иначе может получиться, что разрушится бизнес людей, которые не несут никакой или почти никакой ответственности за систему, построенную Путиным, им станут отказывать в кредитах, а сам Путин останется невредимым.