Новости
Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал, что российские власти нарушили статью о праве на жизнь Европейской конвенции в деле об убийстве правозащитницы Натальи Эстемировой в 2009 году. Суд признал отсутствие эффективного расследования, но счел недоказанной вину государства в преступлении.
По решению ЕСПЧ Россия должна выплатить сестре убитой 20 тысяч евро.
Наталья Эстемирова работала в правозащитном центре «Мемориал» и расследовала дела о похищениях людей, пытках и внесудебных казнях в Чечне. Она была похищена возле своего дома в Грозном в 8:30 15 июля 2009 года. К 13:00 ее коллеги из «Мемориала» сообщили о похищении в МВД Чечни и прокуратуру. Правозащитники нашли свидетелей, которые видели, как Эстемирову заталкивали в белую «Ладу» модели ВАЗ-2107. В 16:30 тело правозащитницы с огнестрельными ранениями было найдено в окрестностях села Гази-Юрт Назрановского района Ингушетии, рядом с федеральной трассой «Кавказ».
По версии следствия, Эстемирову похитили бандиты под руководством боевика Алхаруза Башаева. При этом к моменту, когда об этом было объявлено, сам Башаев уже был убит в ходе спецоперации, передает Русская служба Би-Би-Си.
Жалобу против России подала в 2011 году сестра убитой Светлана Эстемирова. Ее интересы представляли юристы «Мемориала» и Европейский центр защиты прав человека. Они доказывали, что российские власти несут ответственность за убийство правозащитницы и неэффективно расследовали ее гибель, чем нарушили статью 2 (право на жизнь) Европейской конвенции о защите прав человека.
ЕСПЧ посчитал недоказанным причастность государства к убийству. Суд также решил, что Россия, отказавшись представить в Страсбург большую часть уголовного дела об убийстве правозащитницы, нарушила статью 38 конвенции. Эта норма обязывает государство соблюдать порядок рассмотрения дел в ЕСПЧ.
Суд установил, что непредоставление властями России полной копии материалов уголовного дела подорвало его способность оценить качество расследования. При этом он обнаружил противоречия в представленных экспертных заключениях и признал расследование неэффективным.
Власти России должны, насколько это возможно, попытаться расследовать обстоятельства похищения и убийства Эстемировой, установить и при необходимости наказать виновных, говорится в решении суда.
Только в январе 2010 года был проведен обыск в пустующем доме Башаева, при котором был найден пистолет, ставший орудием убийства Эстемировой. Там же было обнаружено фальшивое удостоверение на имя сотрудника полиции с вклеенной фотографией Башаева. Позже был найден автомобиль с глушителем, кусок которого якобы совпадал с куском глушителя, обнаруженным на месте убийства.
«Но официальная экспертиза указала, что кусочки не совпадают, в машине не обнаружено ни следов одежды, ни следов крови Наташи — стоит чуть-чуть копнуть, и все эти доказательства не выдерживают никакой критики. Что и выяснилось в Европейском суде», — пояснил член совета «Мемориала» Олег Орлов.
При этом ЕСПЧ, по его оценке, в последние годы все более осторожен в выводах о признании вины государства в подобных случаях — суду нужны для этого не косвенные, а прямые доказательства того, что человек находился в руках силовиков.
«ЕСПЧ игнорирует представленные доказательства, в том числе непосредственно связанные с эпизодом с убийством Наташи, — сказал Би-Би-Си руководитель международной практики правозащитной группы «Агора» Кирилл Коротеев (он участвовал в подготовке процессуальных документов для «Мемориала» в этом деле). — В частности, тот факт, что ее похитили в Чечне и вывезли в Ингушетию при наличии блокпостов на дороге, которые тогда активно функционировали». По его словам, «до сих пор в Страсбурге признавали, что машины с похищенными не могли без контроля и досмотра пересечь блокпосты».
Косвенными доказательствами вины государства также является полное отсутствие реакции со стороны полиции в первые часы после похищения, когда Эстемирова еще была жива.
«ЕСПЧ выносил десятки и сотни решений по делам об исчезновениях в Чечне и Ингушетии, в которых пересечение похитителями блокпостов признавалось прямым доказательством вины государства. Были и дела, где суд в случае отсутствия реакции властей на обращения, когда был шанс спасти человека, признавал нарушенным обязательство государства защитить жизнь», — напомнил Кирилл Коротеев.
Он считает, что суд в Страсбурге «становится все более благосклонным к правительствам государств».