Новости
Духовное управление мусульман России запретило последователям ислама жениться на представителях других религий. По мнению религиозного объединения, в брак с мусульманином может вступить лишь та немусульманка, которая считает Иисуса не Богом, а Божьим посланником наряду с Мухаммадом, признавая существование одного единого Бога. Кроме того, она должна выражать готовность следовать предписаниям Корана. Причина такого решения, по мнению авторов, в том, что для двух столь близких людей, как муж и жена, для прочности их союза важно наличие общих жизненных ценностей.
Партнёр коллегии адвокатов Pen & Paper Екатерина Тягай объяснила The Insider, что подобные запреты напрямую противоречат конституционным нормам о гарантированном равенстве прав и свобод человека и гражданина независимо от вероисповедания.
Это богословское заключение — живое свидетельство того, что действующее семейное законодательство России не учитывает всех особенностей жизни многонационального и многоконфессионального российского народа, из-за чего семьи целиком и отдельные члены семей часто вынуждены существовать в двух параллельных мирах – фактическом и юридическом.
С правовой точки зрения то, что постановил Совет улемов, – позиция коллегиального совещательного органа Централизованной религиозной организации «Духовное управление мусульман Российской Федерации». Этот орган, если прочитать положение о нем, создан с целью решения научно-богословских вопросов и в своей деятельности руководствуется не только принципами Священного Корана, Сунны Пророка, мнением авторитетных ученых-богословов и нормами традиционной религиозной практики мусульман России, но и законодательством РФ. Поскольку в соответствии с российским законодательством религиозная организация представляет собой ни что иное, как добровольное объединение граждан, такая организация или ее отдельные органы не наделены никакими полномочиями по изданию нормативных правовых актов, имеющих юридическую силу и носящих общеобязательный характер.
Предлагаемый Советом улемов «запрет» на межконфессиональные браки, пусть и не юридически обязывающий, напрямую противоречит конституционным нормам о гарантированном равенстве прав и свобод человека и гражданина независимо от «пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств». В этом контексте дополнительно бросается в глаза отраженная в заключении гендерная дифференциация при решении вопроса о допустимости межконфессионального брака.
Коль скоро в богословском заключении используется именно понятие брака, то единственным актом, устанавливающим условия заключения брака для граждан России является Семейный кодекс. Он прямо предусматривает, что для заключения брака необходимы взаимное добровольное согласие мужчины и женщины, вступающих в брак, и достижение ими брачного возраста. Полномочными органами регистрации брака являются ЗАГСы, и они в своей деятельности руководствуются лишь нормами российского права. Ничье дополнительное «решение» для этого не требуется, и наделение религиозных деятелей или работников культа полномочиями по «рассмотрению и принятию во внимание всех обстоятельств конкретного случая» юридической силы не имеет.
Случаи, когда не допускается заключение брака, исчерпывающе предусмотрены российским Семейным кодексом. К ним относятся нахождение хотя бы одного из лиц в другом зарегистрированном браке, попытка близких родственников, полнородных и неполнородных братьев и сестер, а также усыновителей и усыновленных вступить в брак, и недееспособность (в силу психического расстройства) одного из будущих супругов. Расширительному толкованию этот перечень не подлежит, соответственно, любые иные основания считать брак «недопустимым» являются нелегальными.
Иными словами, позиция, отраженная в богословском заключении, – это не правовой императив, а мнение, хотя и весьма авторитетное для определенной части населения, объединенной общей верой.
Задача всех трех ветвей государственной власти – учитывать, что значительное число людей в нашей стране живут в обстоятельствах, когда реализация их гражданских прав, гарантированных законом, требует дополнительных инструментов обеспечения и защиты, особенно когда речь идет о сложной точке пересечения таких институтов, как семья и вера.