Краду Советскому Союзу. Как СССР обходил американские санкции с помощью теневой торговли и промышленного шпионажа

Разрядка и ее причины

К началу 1970-х США и СССР накрыли экономические проблемы. Советский Союз на тот момент уже вошел в эпоху застоя. Реформы, которые должны были демократизировать экономику, желаемого эффекта не дали. Технологическое отставание от западных стран нарастало, экономика развивалась крайне медленно. На этом фоне в Сибири были открыты крупные запасы нефти. Благодаря взлетевшим из-за кризиса 1973 года ценам на энергоносители Советский Союз получил огромные доходы, которые позволили его экономике остаться на плаву.

По Америке же нефтяной кризис, напротив, серьезно ударил. В 1973-м в США наступает Великая рецессия — на протяжении следующих двух лет США будут переживать небывалую для послевоенного периода стагфляцию.

Страна одновременно столкнулась с рекордной со времен Второй мировой инфляцией и крайне высоким уровнем безработицы. Отчасти это стало последствием исключительно затратной войны во Вьетнаме, которая тянулась с 1965 года и на тот момент не имела никаких благополучных перспектив.

И США, и СССР требовалась передышка. В Вашингтоне начали разрабатывать политику международной разрядки, или детанта (от французского detént — «расслабление»). Она должна была задобрить главного оппонента и тем самым развязать Америке руки для решения других геополитических проблем. В первую очередь разрядка отношений с Союзом могла принести США желанный выход из Вьетнамской войны. СССР оказывал всестороннюю поддержку Северному Вьетнаму, поставляя вооружение и отправляя туда тысячи специалистов.

К началу 1970-х ситуация казалась столь безвыходной, что для США стала очевидна необходимость некой «вьетнамской сделки» с СССР. Штатам нужно было выйти из войны с минимальным для себя ущербом, однако для этого требовались прямые переговоры. Архитектором политики детанта считают Генри Киссинджера — на тот момент советника по нацбезопасности при президенте Никсоне. Он предложил крайне прагматичное решение, основанное на поиске общих интересов с СССР.

Киссинджер понимал, что стремление Союза к экспансии никуда не денется. Поэтому он формулировал смысл детанта двояко: и как принятие политики сдерживания, и как шаг к снижению напряженности. Второе поначалу было в приоритете. Еще при Линдоне Джонсоне, предшественнике Никсона, США стали идти на заметные уступки Советскому Союзу. Джонсон, например, только на словах осудил советское вторжение в Чехословакию — никаких реальных действий за этим не последовало.

В то же время в СССР смысл разрядки понимали совершенно иначе. С точки зрения идеологии детант был следствием упадка «сил империализма», которым следовало воспользоваться для контрнаступления. На партийном съезде Брежнев заявлял, что Союз рассматривает сосуществование с Западом как идеологическую борьбу между социализмом и капитализмом, и не менял риторику даже в лучшие годы детанта.

Будучи не только советником по нацбезопасности, но и тайным переговорщиком с советской стороной, Киссинджер организовал первый в истории визит американского президента в Союз. Никсон и Брежнев высказываются о недопустимости ядерной войны и подписывают договор об ограничении стратегических вооружений. Неофициально обсуждался и вопрос Вьетнама — СССР должен был убедить своих союзников отвести войска и прекратить обстрелы.

Но несмотря на внешнее потепление отношений с Америкой, Советский Союз продолжал вести гонку вооружений. Под прикрытием политики разрядки СССР построил разветвленную сеть теневой торговли, которая позволила ему закупать в США и Европе передовые военные технологии и товары двойного назначения.

В выстроенной Западом системе ограничений, не уступающей нынешним санкциям против России, обнаружились многочисленные несовершенства. В итоге это привело к целому ряду экспортных скандалов и непоправимому ущербу коллективной обороне.

Австрийский связной

В 1949-м был создан Координационный совет по экспортному контролю («КоКом») — организация, призванная остановить продажу передовых технологий в СССР и другие страны соцлагеря. На пике «КоКом» насчитывал 17 участников. Их объединял неформальный договор об отказе поставлять в Союз определенные товары.

Локомотивом организации были Соединенные Штаты. На фоне разрядки их отношений с СССР некоторые участники «КоКом» стали относиться к эмбарго значительно проще. Это существенно расширило возможности для торговли и реэкспорта через третьи страны.

В докладах ЦРУ говорилось, что на территории США и Западной Европы появилась целая шпионская сеть КГБ и ГРУ, которая через подставные фирмы закупала в том числе военные и даже ядерные технологии, не говоря уже о товарах двойного назначения.

Противостояние «КоКом» и советских спецслужб периодически всплывало на страницах газет. В 1983 году в Гамбурге были перехвачен груз с 50 тоннами комплектующих для новейшего американского компьютера. Десятью днями позже в шведском Хельсингборге таможенники задержали еще 100 тонн.

Компоненты были приобретены легально и отправлены в Южную Африку на адрес некой частной фирмы. В публикации говорится о причастности к делу агента КГБ, однако некоторые вопросы остались открытыми. Каким образом компоненты компьютера, способного обеспечивать работу системы управления ракетами, удалось купить агенту спецслужб? Как он получил разрешение на их вывоз из страны?

Ключевым пунктом для реэкспорта американских технологий в СССР стала Австрия. Вена сотрудничала с «КоКом», но при этом сохраняла нейтральный статус. Экспортный контроль был крайне формальным, а часть компаний считала, что бизнес находится вне политики.

В докладах спецслужб раскрывается цепочка, с помощью которой в СССР попадали крайне важные для советского военно-промышленного комплекса компьютеры, процессоры и станки с ЧПУ (числовым программным управлением). Последние широко использовались в военных целях — для высокоточной обработки деталей ракет и самолетов.

Подставные лица создавали фирмы с западной регистрацией, чаще всего прямо в Австрии. Они абсолютно легально закупали оборудование IBM, HP, Siemens и других компаний. Иногда эти фирмы маскировались под сервисные центры или научные учреждения с пропиской в Югославии. Вместо Югославии комплектующие отправлялись в ГДР, Польшу, а иногда и сразу в СССР. В одной Австрии действовало около сотни таких фирм.

В конечном итоге США пришлось надавить на Австрию. Институт стратегических исследований Heritage Foundation напрямую обвинил ее в пособничестве промышленному шпионажу. В дальнейшем Австрия усилила экспортный контроль и начала внимательнее проверять конечных получателей, однако лазейки все равно остались.

Все это происходило уже в начале 1980-х — на излете детанта. Тогда в результате серии разоблачений стало известно, что за период разрядки в СССР утекло около 70% имевших военное значение западных технологий. Оставшиеся 30% были получены через открытые источники. Это радикально сократило технологический разрыв между СССР и западными странами.

Высшей точкой многолетних махинаций с экспортом стал скандал Toshiba — Kongsberg, который показал неспособность «КоКом» контролировать экспорт. И в этот раз в схеме была замешана не нейтральная Австрия, а два постоянных члена организации — Япония и Норвегия.

Японская помощь

Еще в 1970-х советский шпион Джон Уокер сообщает КГБ, что передовые американские системы позволяют легко отслеживать их атомные подводные лодки. В связи с этим СССР начал разрабатывать проект бесшумных подлодок. Однако для их производства были нужны западные станки с ЧПУ.

Станки производила Toshiba Machine, а контроллеры для их управления — норвежская Kongsberg Vaapenfabrikk. Обе согласились поставлять оборудование в Советский Союз, несмотря на эмбарго. Обе компании знали, куда отправляется их продукция, и сознательно пошли на подлог. В качестве юридического фасада для поставок была использована сторонняя фирма. Чтобы обойти экспортные запреты, документы сфальсифицировали — в качестве конечного получателя в них указали гражданский завод.

Груз успешно прошел через Гамбург и Вену в Ригу и Ленинград, откуда попал на секретные оборонные заводы. В результате советские атомные подлодки получили малошумные винты и научились скрываться от американских радаров. Так Запад потерял одно из ключевых военных преимуществ.

В 1987 году история всплыла на поверхность, разразился небывалый скандал. Еще никогда в советских схемах не были замешаны столь крупные компании и столь критичное для оборонной промышленности оборудование. США оценивали ущерб более чем в $10 млрд. По другим данным, он достиг $30 млрд. Что до сделки, то она принесла Toshiba и Kongsberg всего $17 млн и $10 млн соответственно.

США обвинили Японию в подрыве безопасности НАТО и пригрозили полным запретом на импорт техники Toshiba. Японские власти наложили на компанию максимально возможный штраф ($100 млн) и на год запретили весь экспорт в социалистические страны. Тем не менее в отношениях между Вашингтоном и Токио наступил серьезный кризис.

Было подорвано и доверие к Норвегии, поскольку ее правительство оказалось неспособно контролировать государственную компанию. В итоге Kongsberg разделили и продали ее значительную долю частным инвесторам, оставив за государством только военное подразделение.

Что гораздо важнее, норвежцы провели углубленное расследование, из которого выяснилось, что японские и европейские компании поставляли в СССР подсанкционное оборудование еще с середины 1970-х. И хотя виновных в подделке документов менеджеров привлекли к ответственности, обнаружить всех замешанных в преступных цепочках уже не представлялось возможным. Должный уровень конспирации обеспечивала научно-техническая разведка КГБ, которую в ЦРУ называли Line X.

Провал советской разведки

По всей Европе и Америке действовала разветвленная сеть агентуры, которая специализировалась на промышленном шпионаже. Спецслужбисты были зарегистрированы как военные атташе и техспециалисты при советских посольствах по всему миру. Агенты КГБ не только занимались закупками, но и выписывали научные журналы и патенты, посещали конференции, где фотографировали всë, вплоть до рекламных листовок.

Кроме того, они активно занимались реверс-инжинирингом: разбирали оборудование на детали и воссоздавали его чертежи. Разумеется, в ход шли и стандартные методы спецслужб — подкуп и вербовка иностранных специалистов.

Бывали и случаи вербовки самих агентов КГБ. Одним из самых громких шпионских скандалов XX века считается история полковника Владимира Ветрова. Переданная им информация по сути привела к краху всей сети советской разведки на тот момент. Ветров состоял в звании полковника и работал за границей — в частности, в Канаде и во Франции. Он блестяще говорил по-французски и для поддержания легенды вел светский образ жизни. Это позволяло ему легко заводить знакомства.

Одним из его новых знакомых стал торговый представитель Жак Прево. Он, в свою очередь, сотрудничал с французской контрразведкой. Впоследствии Прево стал контактным лицом Ветрова.

Считается, что Ветров переметнулся к французам в результате разочарования в советской идеологии. Однако тому были и другие причины. За короткий период полковник попал в несколько компрометирующих ситуаций. Во Франции он, будучи пьяным, разбил служебную машину, а во время своей канадской командировки был задержан полицией. Оба случая удалось замять, но начальство все равно вернуло его в Москву и сделало невыездным.

Полковника с неплохими карьерными перспективами перевели на не самую престижную должность. Ему доверили работу с огромным массивом данных, связанным с похищением западных технологий. В итоге Ветров связался с Прево и договорился о передаче информации французской контрразведке. Всего он передал около 4 тысяч документов и имена 200 советских агентов.

Неизвестно, сколько бы еще данных передал Ветров, если бы не роковая случайность. Его задержали за нападение с ножом на любовницу, также сотрудницу КГБ. Следствию удалось докопаться до контактов полковника с французами. Ветрова отправили в лагерь, а еще через некоторое время расстреляли по статье за измену.

Из-за показаний Ветрова Line X понесла серьезные потери, но на этом история организации не закончилась.

Ответный удар

В качестве жеста доброй воли французы передали копии отчетов Ветрова Рональду Рейгану. Шокированный размахом советской шпионской сети, президент США поручил ЦРУ разобраться в ситуации. К работе над документами привлекли Гаса Вайса — советника по вопросам технологии, разведки и экономической политики.

Это стало его звездным часом. На протяжении всего десятилетия детанта Вайс собирал данные о советском шпионаже, однако начальство не придавало его находкам большого значения. Некоторые примеры казались слишком невероятными. Среди прочего он писал о том, как советские специалисты наклеивают на подошвы липкие полоски — чтобы собирать образцы материалов во время экскурсий по заводам.

В документах Ветрова Вайс обнаружил список необходимых СССР технологий. Он предложил ЦРУ подсовывать советским агентам фальшивые и дефективные устройства. Даже если обман раскроют, шпионы все равно теряли бы время на перепроверку оборудования.

В это же время Рейган поручил Совету национальной безопасности спланировать удар по советской экономике. В качестве цели для диверсии выбрали строящийся нефтегазопровод в Сибири. Он должен был подключиться к европейской газовой сети и начать поставлять топливо во Францию, Италию и ФРГ. По примерным оценкам, потенциальная прибыль от проекта могла составить $30 млрд в год.

Чтобы завершить строительство, СССР требовалось ПО для управления клапанами газопровода. Советские шпионы не смогли приобрести его на открытом рынке в США, поэтому им пришлось искать другие пути. Решение нашлось в небольшой канадской конторе. Через нее ЦРУ удалось «скормить» агентам Line X поврежденное ПО.

Несколько месяцев оно исправно работало, но потом давление в клапанах начало постепенно расти. В результате на газопроводе произошел мощнейший взрыв, который был зафиксирован даже на спутниках. В командовании аэрокосмической обороны США сначала приняли его за взрыв ядерного устройства.

Эта операция считается одной из самых успешных в истории кибервойн. Она нанесла значительный урон советской экономике. В СССР факт взрыва не признали. Уже в постсоветское время бывший агент КГБ назвал версию с вредоносным ПО «ерундой» и списал произошедшее на обычную халатность.

В точности нельзя назвать дату распада Line X. Подразделение начало терять свои позиции еще до распада Советского Союза, поскольку ценность промышленного шпионажа падала.

Именно из-за Line X СССР стал меньше заниматься научными разработками и бросил силы на копирование иностранных технологий. Промышленный шпионаж заменил собственные инновации, что помогло СССР на короткой дистанции, но в впоследствии обернулось стратегическим проигрышем. Все это привело к долгосрочной импортозависимости, с которой пришлось разбираться уже России.

Эпоха разрядки закончилась с началом советского вторжения в Афганистан. В этот раз США уже не ограничились публичным осуждением и пошли на экономические меры. Правда, к тому моменту урон, нанесенный советским промышленным шпионажем, был слишком велик.

Позже Киссинджер напишет, что пойти на детант США заставили как международные, так и внутренние проблемы — война во Вьетнаме, а затем Уотергейтский скандал. Итоги десятилетия показали, что столь легкомысленно вычеркивать из числа этих проблем экспансивный настрой СССР явно не стоило.