Zолотой миллиард. В российской экономике разгорается битва за сокращающийся ресурс

Как пострадали миллиардеры

Российские миллиардеры никогда не были такими богатыми, как в 2025 году, показал свежий подсчет Forbes. Журнал оценил их совокупное состояние в $625,5 млрд — это рекорд. Прежний максимум 2021 года — $606 млрд. Тогда, в недолгое затишье между пандемией и войной, суммарные активы россиян из списка Forbes впервые превзошли уровень 2008 года — $531,7 млрд. При взгляде глазами российских миллиардеров видно, что после 12-летней стагнации в 2009–2020 годах был короткий подъем в 2021-м, потом еще три года стагнации с 2022 по 2024 и теперь новое оживление.

Впрочем, эти цифры измеряют богатство в номинальных долларах, а доллар за годы сильно обесценился. За 17 лет индекс потребительских цен в США вырос в 1,5 раза, и примерно половина этого роста пришлась на последние четыре года. Если измерить в долларах 2008 года, то получится, что российские олигархи беднеют: на февраль 2021 года их реальное состояние составляло $489 млрд, а на февраль 2025 — только $416 млрд. Это лишь 78% от того, что было в недосягаемом 2008 году.

Если присмотреться к динамике миллиардных состояний внимательнее, то окажется, что в 2022 году треть российских миллиардеров вообще перестала быть таковыми: список Forbes сжался со 123 до 88 человек. Однако потом состояния снова начали расти, и к 2025 году миллиардеров стало 146. Совокупное богатство этих людей начиная с 2023 года росло и в номинальном, и в реальном выражении.

А вот отношение реального совокупного богатства к количеству людей в списке, то есть среднее состояние российского миллиардера, упало. В долларах 2008 года среднее состояние российского фигуранта списка равнялось $4,83 млрд, в 2021-м — $3,98 млрд, а в 2025-м — всего $2,85 млрд. Сегодня реальные активы среднестатистического миллиардера из России составляют 72% от того, что он имел до войны, и 59% от уровня 2008 года.

Миллиардер-«середняк» номинально сейчас все-таки богаче, чем три года назад: тогда Forbes оценивал его состояние в $4 млрд, а теперь в $4,3 млрд. Примерами таких «середняков» могут служить:

• бывший член совета директоров «Альфа-банка» Петр Авен ($4,7 млрд, 33 место);
• основательница Wildberries Татьяна Ким ($4,6 млрд, 34 место);
• совладелец розничного холдинга «Меркурий Ритейл» Игорь Кесаев ($4,5 млрд, 35 место);
• основатель Kismet Capital Group, владеющего Avito, Иван Таврин ($4,4 млрд, 36 место, подсчет проводился до продажи 50%);
• совладелец En+ Group, в том числе «Русала», Олег Дерипаска ($4,1 млрд, 37 место);
• владеющий долями в производителях «Арбидола» и «Пенталгина» Егор Кульков ($4,1 млрд, 38 место).

В глобальном рейтинге Forbes они занимают места между 760-м и 900-м.

Из них хуже всего сложились дела у Татьяны Ким. Основательница Wildberries сейчас в три раза беднее, чем до войны. В 2022 году ее состояние сократилось в шесть с лишним раз, с $13 млрд до $2,1 млрд, в 2023 выросло в четыре раза, а потом снова сократилось почти вдвое. Так проявились первоначальный шок, затем приспособление к новым условиям, а потом потери от растущего военного бремени.

Показательно, что обороты Wildberries продолжают стремительно расти в годы войны: в 2024 году продажи в четыре с лишним раза превышали уровень 2021 года и стали больше, чем у X5 Retail. По информации Forbes, Ким остается самой богатой женщиной в России и продолжает жить в Подмосковье. Против нее не вводилось международных санкций, кроме польских.

Петр Авен остался более-менее при своем, сохранив, по оценке Forbes, 89% того, что имел в 2021 году. Авен и российские компании, в которых он является крупным акционером, находятся под международными санкциями, при этом сам он живет в Латвии, которая входит в НАТО. Очевидно, давние связи с Путиным до сих пор помогают бывшему министру.

Олег Дерипаска сейчас даже на 8% богаче, чем до войны. Для него это едва ли успех, потому что в 2008 году Дерипаска был самым богатым в России и номером 9 в мировом Forbes — впоследствии приблизиться к тем вершинам он так и не смог. В 2022 году он потерял половину состояния, но затем с каждым годом становился все богаче, и в 2025 его капитал уже превзошел довоенный уровень.

Миллиардер попал под американские санкции как «кошелек» путинского режима еще в 2018 году, после начала вторжения 2022 года со стороны европейских стран подвергся санкциям и даже конфискациям имущества. При этом он неоднократно осуждал российское вторжение в Украину и, вероятно, из-за этого потерял свою роскошную недвижимость в Сочи.

Еще быстрее росло состояние Игоря Кесаева, владеющего предприятиями по торговле сигаретами и производству пулеметов. В 2022 году его богатство сократилось с $4 млрд до $2,6 млрд, но уже в 2023 году превзошло довоенный уровень, затем достигло $5,5 млрд, а за последний год хоть и снизилось, но все равно на 13% больше, чем в 2021 году. Впрочем, это оценки в номинальных долларах, а с учетом обесценения американской валюты надо признать, что и Дерипаска, и Кесаев (который тоже находится под международными санкциями и живет в Москве) от войны все-таки обеднели.

Кто оказался в чистом плюсе, так это Егор Кульков, совладелец фармацевтических компаний, включая «Генериум» — одного из производителей вакцины «Спутник V». По данным Forbes, Кульков сейчас живет в Швейцарии, тогда как его более публичный и более богатый партнер Виктор Харитонин остается в Москве. До 2022 года Кульков вообще не попадал в список Forbes, а за 2022–2024 годы сумел удвоить состояние. Хотя за последний год богаче не стал.

Наконец, больше всех из этой шестерки за годы войны преуспел Иван Таврин, в прошлом топ-менеджер оператора мобильной связи «Мегафон», крупный инвестор в Avito и HeadHunter. Таврин ворвался в список миллиардеров в 2024 году, и к публикации рейтинга-2025 стал еще на $2 млрд богаче. В апреле стало известно, что он продал 50% Avito Россельхозбанку. В 2023 году агентство Bloomberg называло Таврина главным бенефициаром войны. Теперь, когда тот передал 50% от купленного в 2022 году Avito структуре под управлением Россельхозбанка, оценка может измениться. Россельхозбанк в 2022 году выступал кредитором при покупке компании у южноафриканского холдинга Naspers.

Как пострадали остальные россияне

Доходы большинства россиян выросли за время войны, свидетельствует официальная статистика. 65% домохозяйств выиграли, проиграли лишь 26%, а 9% остались при своем, показало исследование Центробанка за 2022–2024 годы. Это был опрос населения, медианный доход у отвечавших — примерно 30 тысяч рублей на человека в семье.

При этом номинально доходы выросли у всех групп населения. Но не в одинаковой пропорции: у самых бедных — больше всех, на 33% (это 10% отвечавших с самым низким доходом, который вырос с 9 тысяч рублей до 12 тысяч рублей на человека). Наименьший прирост у средних групп — на 25–26%.

Однако если предположить, что фактическая инфляция выше, чем показывает Росстат, и опереться на оценки центра РОМИР, окажется, что в реальных доходах потеряли все. РОМИР публикует так называемый дефлятор FMCG, который показывает, что за 2022 год потребительские цены выросли на 31,5%, за 2023 год — еще на 20,8%, а совокупно за два года — на 59%. Те домохозяйства, которые до войны имели доход в 9 тысяч рублей на человека и которых война якобы облагодетельствовала, подняв их доходы до 12 тысяч, в рублях начала 2022 года теперь получают только 7,5 тысячи на человека. И даже если скорректировать эти цифры, учитывая, что, кроме потребительских товаров, домохозяйства оплачивают также услуги, которые дорожали не так быстро, картина все равно будет далека от оптимистичной.

Кто пострадал больше

Вопреки стереотипу о том, что на войне в России зарабатывают многие, в реальности, за исключением очень узкой группы, большинству экономических игроков она невыгодна. В то время как многие иностранцы не смогли вывести капитал, российские олигархи и рублевые миллиардеры столкнулись с совершенно непривычными препятствиями: оказалось трудно не только выбраться из России, но и легализоваться за рубежом. Кроме того, произошло масштабное перераспределение активов. За последние два года в России было национализировано 411 компаний с активами на 2,6 трлн рублей. Какие-то компании нашли новых владельцев, которых можно считать бенефециарами войны. Но их пока меньше, чем пострадавших: доход от приватизации составил 132 млрд рублей.

Экономика не стала мобилизационно-принудительной, а осталась в основном рыночной. Бюджетная политика осталась относительно консервативной. Соответственно, не возникло и большого инфляционного давления со стороны дыры в бюджете: цены растут примерно таким же темпом, как в ранние путинские годы, когда инфляция обычно составляла 10–15%.

В то же время население лишилось льготной ипотеки, а снижение темпов строительства грозит сделать жилье еще менее доступным. Ввод жилья в многоквартирных домах за 2024 год оказался на 12% меньше, чем за 2023, а за I квартал 2025 года — на 17% меньше, чем за аналогичный период 2024 года. Стремительный рост реальных зарплат замедляется, судя по данным Росстата, а потребление населения перешло к стагнации.

Таким образом, война, санкции и ответное регулирование привели к значительным потерям и серьезным вызовам для различных слоев российского общества. Если для большинства населения основные удары пришлись на снижение роста реальных доходов и уровня жизни из-за инфляции, а также недоступности ряда иностранных товаров и сервисов, то представители бизнес-элиты столкнулись с масштабными имущественными потерями в результате национализации, а также с существенными ограничениями в привычных возможностях управления капиталом за рубежом.

При этом для части этой же элиты перераспределение активов, напротив, стало источником беспрецедентного обогащения. Последствия войны проявляются не как равномерное обеднение или обогащение, а как трансформация и передел внутри экономического ландшафта, усугубляющий социальное расслоение через специфические механизмы потерь и приобретений для каждой социальной группы. В дальнейшем, предупреждают эксперты, усилится поляризация между теми, кто нажился на войне, и теми, кто не смог этого сделать.