«Наши товары не первой необходимости, а людям не хватает на еду» — россияне после начала войны массово закрывают свой малый бизнес

Денис, керамист. Закрыл гончарную студию и уехал в Португалию

Я занимаюсь керамикой 5 лет, у меня была своя небольшая студия в Москве — NOK Ceramics. У меня были частные заказы и небольшой опт для кофеен. Стандартный заказ — это 30 или 50 чашек, тарелки тоже в таком же объеме. Самый большой заказ у меня был на 150 чашек и 100 тарелок. Не очень большой бизнес, но на жизнь хватало, на оплату аренды, на материалы и еду. Последние два года я арендовал мастерскую, у меня были планы по автоматизации процессов, я договаривался с заводами о сотрудничестве. Я хотел придумывать и делать коллекции, а производство отдавать им.

Желание переехать из-за политической обстановки у меня было давно. Мне не нравилось то, что происходит, гайки закручивались, было все меньше свободы, качество жизни падало, все дорожало. Хотелось спокойной, размеренной и качественной европейской жизни, и мы с моей девушкой думали переезжать в Европу. Выбор пал на Португалию, но мы не планировали сразу срываться с места. Мы думали подкопить денег, но случилась война, и я тут же побежал собирать документы на шенгенскую визу. Я подал документы на следующий день, 25 февраля, и через 3-4 дня получил итальянскую визу.

Когда узнаешь, что твоя страна напала на соседнюю мирную страну, — это настоящий шок. Было очень тяжело. У нас много знакомых в Украине, много коллег-керамистов. Сейчас они под обстрелами или куда-то бегут, и это тяжело. Я не решал начинать эту войну, я против того, что российские войска бомбят Украину. Мы с девушкой плакали на завтрак, обед и ужин. Наши родители оказались на другой стороне. Папа убежден, что так и должно быть и не было другого выхода. Очень больно видеть, что пропаганда так промывает мозги твоих родных.

Мы легко сорвались. Сейчас время для принятия быстрых решений. Я продал печь и гончарный круг за небольшие деньги, тем более по текущему курсу. У меня как раз закончился договор аренды. Все продал, передал мастерскую в надежные руки и поехал. У нас стояла задача выбраться как можно быстрее, потому что непонятно, можно ли будет выехать вообще.

Сейчас мы в Португалии и хотим здесь закрепиться, получить ВНЖ. Буду ли я работать с керамикой, не знаю, потому что здесь много керамических производств, официально устроиться будет сложно. Надо доказывать свою профпригодность, а у меня нет профильного образования, я самоучка. Можно приехать на производство и познакомиться, узнать информацию, может быть, буду как-то зарабатывать производством своей керамики у кого-то в мастерской. Есть еще вариант научиться за три месяца, что у нас есть по шенгенской визе, базовым навыкам программирования и попытаться найти здесь официальную работу. Мы рассматриваем все варианты.

Я не собираюсь возвращаться в Россию и продолжать там жить. Я хочу остаться в Европе, но возможно, придется вернуться временно, чтобы забрать собаку и какие-то документы. Заявление на ВНЖ могут рассматривать от года до трех, и в это время нельзя выезжать из Португалии, поэтому в ближайшее время возвращаться мы не планируем. Сейчас мы ищем работу, квартиру, собираем документы. У нас есть какое-то количество наличных и какое-то количество денег на русских счетах, но карты здесь не работают, и мы не можем ими воспользоваться. Когда у нас закончатся наличные, я не знаю, что мы будем делать.

Полина, владелица магазина амуниции для собак. Закрыла бизнес и осталась в России

Шесть лет назад я решила открыть мастерскую по изготовлению амуниции для собак. Начинала я одна у себя на даче, постепенно росла, все делала сама, сама училась. Мой бренд был полностью завязан на продвижении в Instagram. Дело стало расти, на момент начала пандемии у нас было 13 человек в команде. В пандемию мы потеряли мастерскую, с командой пришлось частично попрощаться.

Спустя полгода мы арендовали новую мастерскую, открыли шоурум, восстанавливались, и вот буквально этим летом планировали полностью восстановиться, но этого не получилось. Я в своем блоге всегда транслировала позицию о том, что все вопросы стоит решать без насилия. Мне тяжело осознавать, что где-то сейчас гибнут люди, особенно из-за того, что это так близко.

27 февраля я приняла решение закрыть бизнес. Я поняла, что у меня нет сил снова бороться. Я знаю, что в этот раз было бы еще тяжелее, чем в пандемию. Мы закрываемся, потому что 70% нашего сырья импортное, а поставки перекрыли. Мы работаем с кожей из Аргентины, потому что российские аналоги гораздо худшего качества. Краски у нас итальянские, им нет аналога даже в Азии. В России производится только канат, из которого мы делаем поводки. Инструменты в основном азиатские, фурнитура из Европы и Малайзии.

Мы покупаем шкуры, распускаем, красим, обрабатываем, красим канаты, собираем поводки вручную. Это долгий и дорогой цикл, и у нас высококачественное сырье, которое и раньше стоило больших денег. Сейчас я купила все шкуры, которые были в продаже в Петербурге. Они редкие, и их сложно найти даже в мирное время.

Вторая причина закрытия — курс рубля и падение спроса. У нас один ошейник стоил 6-7 тысяч рублей, а теперь он бы стоил 12 тысяч. Я не уверена, что это тот товар, который купят за 12 тысяч рублей, по крайней мере в ближайшее время. Очевидно, что впереди тяжелое время. У нас качественная амуниция, но она дорогая, красивая и ручной работы, и это точно не предмет первой необходимости. Когда не хватает денег на еду, людям будет точно не до этого.

Решение далось мне тяжело. Я пришла домой с работы, села и попыталась поужинать, но не могла есть. В какой-то момент меня начало трясти и тошнить, мне было плохо несколько часов. Я сидела на полу в туалете, а рядом стояла мама и говорила: «Ты понимаешь, что ты так не выживешь? Тебе нужно сейчас что-то решать. Наверное, сейчас имеет смысл принять решение, которое поможет тебе выжить, иначе дальше ты просто не вывезешь все это», и я понимала, что она права.

Просто остановить бизнес нельзя, потому что это аренда, зарплаты, налоги, платежи, оплата кассы. К сожалению, чтобы ИП функционировал, нужно платить 100 тысяч рублей в год плюс налоги на доходы. Я поняла, что бизнес не может замереть просто так, поэтому нужно закрыть мастерскую, ИП, попрощаться с сотрудниками и просто ждать, что будет.

Я не планирую уезжать из России. Я люблю свою страну, мы нужны сейчас здесь. Я не знаю, чем я буду заниматься. Мне нужно зарабатывать деньги, чтобы кормить себя, и возможно, я пойду на какую-то работу по найму. Я не уверена в том, что сейчас имеет смысл открывать какой-то новый бизнес, пока не стабилизируется экономическое положение. Так что я останусь здесь, буду рядом со своей семьей и близкими, друзьями, мы будем поддерживать друг друга и справляться с ситуацией. Сейчас нас осталось трое из всей команды, мы все доделываем и закрываем эту историю. Надеюсь, что это не навсегда.

Диана, совладелица агентства Usethics. Уехала из России

Я родом из Украины, из города Кривой Рог, но давно живу в России. Наша компания занималась исследованиями в области user experience — это очень близко к IT. Мы изучали, как люди используют цифровые продукты, какие у них возникают сложности, как их можно улучшить, доработать и так далее. Я стала совладелицей в конце 2016 года. Всего у нас работало 32 человека.

В начале пандемии месяца 2-3 у нас было очень мало проектов, но когда ситуация успокоилась мы были на подъеме: бизнес стал развиваться, мы стали укрепляться, обучать команду. Наш бизнес был связан с иностранными компаниями. Многие разработчики ПО и каких-то сервисов находятся за границей, и для нас это были самые выгодные и интересные проекты. На Западе уровень исследований гораздо выше. Нам эти проекты интересны не только как бизнес, но и с точки зрения развития этой области и наших сотрудников.

Spotify, Netflix, eBay — это все компании, с которыми мы работали, и сейчас они все сворачивают бизнес. А российские клиенты — это ВТБ и Сбербанк, а они попали под санкции, и сейчас свернут свои цифровые проекты и будут меньше вкладывать в исследования. В общем, перспектив для бизнеса я не вижу. Сейчас в IT-отрасли все из России уезжают.

В конце февраля мы опросили всех клиентов, сказали, что закрываем бизнес. Сейчас мы доводим до конца те проекты, которые наши клиенты решили закончить, после этого мы собираем деньги, сколько получится, и замораживаем или продаем юрлицо, рассчитавшись с сотрудниками.

Важным моментом при закрытии бизнеса была политическая составляющая. Моя взрослая жизнь прошла на территории России, и меня напрягало, что там происходило в последнее время. Я участвовала в движении «Голос», работала на выборах, и, сказать по правде, первым разочарованием для меня были сентябрьские выборы, на которых нас всех обманули. У меня началось депрессивное состояние, но все равно сохранялась надежда на то, что совсем плохо не будет. Но когда началась война, у меня была только одна мысль — эти придурки разбомбили мой дом. Я всегда ездила в Украину на машине, проезжала через Сумы, Ахтырку или через Харьков. Несмотря на то, что я давно живу в России, Украина — это мой дом, для меня это всегда было поездкой домой. Я люблю Украину, и этого у меня не отнять, это навсегда. И вот я вижу, что бомбят мой дом, те места, которые я знаю и люблю.

Новость о войне застала меня в Греции. Забронировала там жилье на 5 недель, потому что могу работать удаленно. Я планировала взять отпуск и потом поработать удаленно 2-3 недели. У меня все в России — деньги на счетах в российских банках, большая часть в рублях. Я думала, что делать, и на третий день я поняла, что я не вернусь.

Я не хочу жить в России, я боюсь встретить людей, которые будут говорить, что война — это нормально. У меня есть знакомые, которые так считают, и для меня это очень большое потрясение. Я не могу понять, чем можно объяснить то, что бомбят города, уничтожают дороги, экономику другой страны. Мне кажется, что преступление Путина состоит в том, что он уничтожил еще и свою страну. В Украине гибнут люди, и это страшнее. То, что происходит в России не так страшно и, возможно, именно поэтому люди пока не понимают, какое преступление совершило российское правительство. Но мы почувствуем последствия всего того, что произошло.

Я планирую поискать работу за границей. Если получится, то отлично. Есть какие-то идеи насчет бизнеса в нашей области, которые могут быть интересны в Европе, но не знаю, насколько это рабочий план, потому что начинать бизнес в чужой стране — это всегда сложно.

Когда я говорила, что у меня отняли дом, я имела в виду и Россию, и Украину. Сейчас кажется, что обе они для меня недоступны. В бизнесе самое важное — это доверие, но нам, русским, сейчас никто не будет доверять. Мне кажется, что это очень скажется на бизнесе. В крайнем случае буду жить в Узбекистане или в какой-то другой стране третьего мира без денег, но в Россию не вернусь.

Хельга Прокопович, совладелица компании фотоуслуг. Уехала из России

С 2013 года мы в компании Pictech занимались организацией фотоуслуг и фотоинтерактива (фотобудки, инстапринтеры, печать фото на мероприятии). Сначала очень многое мы делали сами, но постепенно собралась команда ребят, которых мы стали отправлять на мероприятия с нашими услугами, а на нас остались задачи по организации услуг, развитию проекта, технические вопросы.

Из-за коронавируса 2020 год был для нашего бизнеса почти пустой. Мы восстановились в 2021-м, и на 2022-й у нас были большие надежды. В день, когда началась война, если честно, я вообще не думала про наш проект, было не до того. По мере того, как мы приходили в себя, стало понятно, что расходники на фотобумагу подорожали в 2-3 раза. Мы используем два фотопринтера в своей работе: DNP — как основной, Mitsubishi — как дополнительный. Плюс есть фотооборудование и прочее. Будут ли санкции с их стороны — непонятно. На сколько поднимать стоимость услуг, чтобы их смогли заказывать, — непонятно. Не будет ли проблем с поставкой расходников и оборудования — непонятно. Одна из наших услуг уже не может стабильно работать — это инстапринтер (печать фото из инстаграма), потому что не все знают, что такое VPN. Кроме того, насколько стабильно сама программа теперь работает, неизвестно.

Мы решили закрыть бизнес, потому что слишком много неизвестности. В руководстве компании нас трое, я занималась в основном организацией и ведением процессов. В Петербурге остался один из хедов, который может решать какие-то текущие вопросы. Хотя некоторые вопросы я сама решила впрок (например, оплатила наш склад на 6 месяцев вперед).

Я в первую очередь думала о своей безопасности. Мы решили уехать из России. Хотелось уехать подальше от всего, хотя бы на какое-то время. В Pictech сейчас нет заказов, поэтому это было сделать довольно просто.

Кроме того, я давно хотела сменить род деятельности и думала, что, когда ковид закончится, рынок услуг восстановится окончательно, и мы организуем бизнес так, чтобы я совсем не участвовала в процессе. Сейчас мы с мужем в Турции. Его компания «эвакуировала» ключевых сотрудников с семьями сюда. Пока ничего неизвестно. Возможно, в планах релокация куда-то еще. Пока я занимаюсь организационными моментами из-за срочного переезда. Потом, наверное, начну изучать новую профессию.

Мы всегда мечтали жить путешествуя. В Россию, конечно, приедем, но, думаю, как гости. Или если случится чудо, и Россия начнет резко процветать, то вернемся. Возможно.