«Президент России Владимир Путин во время встречи с членами Совета по правам человека прокомментировал самосожжение главного редактора нижегородского СМИ Koza.Press Ирины Славиной… Глава государства сообщил, что не понял причины суицида журналистки. Ирина Славина совершила самосожжение… на следующий день после обысков, которые прошли у нее в квартире… Перед смертью журналистка написала в Facebook: «В моей смерти прошу винить Российскую Федерацию»… О случившемся с Ириной Славиной Владимиру Путину рассказал президент регионального общественного фонда… «Антимафия» Евгений Мысловский. Он отметил непрофессионализм следователя, который проводил обыск у журналистки, и подчеркнул, что следствие отрицает наличие связи между самосожжением и обыском… «Вы привели несколько конкретных примеров, в том числе связанный с суицидом, к сожалению, с этой трагедией, человек погиб. Славина, да, ее фамилия? Что там, против нее что, возбудили уголовное дело?» — уточнил Владимир Путин. Ему ответили, что Ирина Славина была лишь свидетелем».
«Мне рассказывали потом… что отец был потрясен случившимся [самоубийством Надежды Аллилуевой]. Он был потрясен, потому что он не понимал: за что? Почему ему нанесли такой ужасный удар в спину? Он был слишком умен, чтобы не понять, что самоубийца всегда думает «наказать» кого-то… Это он понял, но он не мог осознать — почему? За что его так наказали?.. Временами на него находила какая-то злоба, ярость. Это объяснялось тем, что мама оставила ему письмо. Очевидно, она написала его ночью. Я никогда, разумеется, его не видела. Его, наверное, тут же уничтожили, но оно было, об этом мне говорили те, кто его видел. Оно было ужасным. Оно было полно обвинений и упреков. Это было не просто личное письмо; это было письмо отчасти политическое. И, прочитав его, отец мог думать, что мама только для видимости была рядом с ним, а на самом деле шла где-то рядом с оппозицией тех лет. Он был потрясен этим и разгневан и, когда пришел прощаться на гражданскую панихиду, то, подойдя на минуту к гробу, вдруг оттолкнул его от себя руками и, повернувшись, ушел прочь. И на похороны он не пошел».
Светлана Аллилуева. «Двадцать писем к другу»