Патриот за границей
Ну, понимаете, человек в любой должности, не то что президент, директор завода, библиотеки… ну, скажите какую-нибудь гадость про библиотеку – он же это на себя неизбежно, если он по-настоящему директор библиотеки; если это для него не какое-то проходное занятие, а часть жизни: он считает, что это важная часть его жизни… Находясь за рубежом в качестве министра, ты мгновенно понимаешь, что ты не себя представляешь. Если чуть-чуть пнули, зацепили страну – ты обязан, просто обязан…хочешь – не хочешь, нравится – не нравится, у тебя хорошие отношения с твоим партнером – плохие, ты обязан немедленно так внятно ответить, чтоб запомнили на всю оставшуюся жизнь. Обязан. И это приходит мгновенно, как только ты понимаешь, что ты страну представляешь.
Анатолий Чубайс, председатель правления "Роснано"
Приехав из Испании в Москву в конце 1937 года, я увидел, что делалось в домах и в умах… Полгода спустя, вернувшись в Барселону, я не мог никому рассказать о том, что видел и слышал в Москве. Почему я не написал в Париже «Не могу молчать»? Ведь «Последние новости» или «Тан» охотно опубликовали бы такую статью, даже если бы в ней я говорил о своей вере в будущее коммунизма. Лев Толстой не верил, что революция устранит зло, но он и не думал о защите царской России - напротив, он хотел обличить ее злодеяния перед всем миром. Другим было мое отношение к Советскому Союзу. Я знал, что наш народ в нужде и беде продолжает идти по трудному пути Октябрьской революции. Молчание для меня было не культом, а проклятием, и в книге о прожитой жизни я не мог об этом умолчать.
Илья Эренбург. "Люди, годы, жизнь"