США ввели торговые санкции для импортеров стали и алюминия. Возможно, Трамп на сей раз не так уж и неправ, — считает экономист, старший научный сотрудник Всероссийской академии внешней торговли Александр Зотин. (Колонку профессора ВШЭ Алексея Портанского о том, почему протекционизм Трампа - это все-таки очень плохо, читайте здесь).
В середине марта США ввели импортные пошлины на сталь, алюминий и полуфабрикаты из них (25% и 10% соответственно). Хотя причиной введения тарифов является прежде всего демпинг со стороны Китая, пошлины не таргетируются конкретно против КНР, а распространяются на все страны (исключения на данный момент сделаны для Канады, Мексики и Австралии).
Протекционистская политика Трампа вызвала резкую критику как в стане демократов, так и среди сторонников-республиканцев. 7 марта ушел в отставку экономический советник Трампа Гэри Кон, известный своими мейнстримными взглядами выходец из инвестбанка Goldman Sachs. Причина — несогласие с Трампом по вопросу введения пошлин. Очевидно усиление сторонников протекционизма и жесткой политики в отношении Китая в экономическом окружении Трампа — министра торговли Уилбура Росса и Питера Наварро, главы Национального совета по торговле.
Не поддержали введение пошлин и конгрессмены. Трамп ввел пошлины без согласия законодателей, воспользовавшись редко используемой ссылкой на национальную безопасность, угроза которой позволяет ему вводить торговые ограничения (была использована всего дважды, в последний раз — в 1981-м). Но конгрессмены уже пригрозили принять собственный закон, фактически лишающий Трампа возможности вводить пошлины. Жесткими критиками введения пошлин являются многие формальные сторонники Трампа, в том числе республиканец Пол Райан, спикер Палаты представителей.
Дружным хором против введения пошлин высказалось и подавляющее большинство академических экономистов, указывающих на пагубность протекционизма для экономики.
В защиту Трампа
Несмотря на вал критики, в данном случае, возможно, Трамп не так уж и неправ. Политический смысл его действий очевиден. Для Трампа введение импортных пошлин — шаг в рамках уже фактически стартовавшей предвыборной кампании 2020-го, так как для него важна поддержка избирателей из штатов «Ржавого пояса».
Экономический ущерб от отдельных протекционистских мер — тоже далеко не самоочевидная вещь. Шаблонная фраза университетских экономистов о вреде протекционизма годится для ответа на вопросы журналистов, но в реальности все несколько сложнее.
Например, после вступления в силу соглашения NAFTA о свободной торговле между США, Мексикой и Канадой в 1995-м начался процесс массового аутсорсинга американских компаний в промышленные кластеры на севере Мексики из-за огромной разницы в оплате труда в двух странах и удобной логистики. В результате с 1998 по 2005 год некоторые штаты США из «Ржавого пояса» (Мичиган, Огайо, Пенсильвания) потеряли более 20% рабочих мест в промышленности. Удар по некоторым штатам вне деиндустриализированных штатов «Ржавого пояса» оказался не менее сильным.
Всего, по данным профсоюза American Federation of Labor and Congress of Industrial Organizations, в результате NAFTA Америка лишилась около 700 тыс. рабочих мест в промышленности и смежных отраслях (еще больше рабочих мест ушло в Китай после его вступления в ВТО в 2001 году).
Было ли сокращение торговых барьеров в рамках NAFTA благотворным для экономики США? Вполне мейнстримные ученые с привлечением всех математических прибамбасов современной эконометрики не так уж сильно уверены в этом. В одной из недавних работ на эту тему отмечается, что позитивный эффект для общего благосостояния (welfare gain) от заключения NAFTA для США находится на грани погрешности (0,08%, см. например, Estimates of the Trade and Welfare Effects of NAFTA. Lorenzo Caliendo, Fernando Parro. NBER Working Paper No. 18508. December 2014).
Если общий эффект толком непонятен, то некоторые группы однозначно проиграли. Социологические исследования по трудоустройству уволенных в результате перевода предприятий в развивающиеся страны американских рабочих показывают, что большинство из них адаптировались к новой жизни (см. например, книгу Чеда Броутона «Boom, Bust, Exodus: the Rust Belt, the Maquilas, and a Tale of Two Cities»). Однако большинство в новой реальности сильно потеряли в зарплате и в социальном статусе.
Вернемся к нынешним торговым санкциям в отношении Китая. Несмотря на поток критики, скорее всего, они не будут иметь никакого ощутимого экономического эффекта. По подсчетам Goldman Sachs, американский импорт сократится лишь на 0,2%. Для торговых партнеров США введенные тарифы также вряд ли станут особо болезненными. Доля экспорта, подпадающего под тарифы, невелика.
Возможно, общий эффект действительно получится негативным, так как при прочих равных будет простимулирована достаточно отсталая для США отрасль промышленности. Однако если и будет какой-то ущерб, он встанет на грани статистической погрешности. По мнению аналитиков Goldman Sachs, могут несколько пострадать производители двигателей для автомобилей, проволоки, упаковки и т.п. — из-за роста цен на компоненты из стали и алюминия.
Зато внеэкономический, моральный эффект будет более ощутимым. Китай давно и последовательно, прямо и косвенно (например, за счет субсидированных кредитов и цен на энергоносители) помогает своим предприятиям, в том числе в сталелитейной и алюминиевой отраслях. Китайские только избыточные мощности по выплавке стали превышают все американские мощности вместе взятые. Из 169 антидемпинговых расследований, инициированных США против импортеров сталелитейной продукции, 29 приходятся на Китай. В алюминиевой отрасли — 2 из 2.
При этом Китай сам до сих пор использует высокие пошлины в отношении многих товарных позиций американского импорта: например, он имеет 25%-ную пошлину на импорт американских легковых автомобилей (у США аналогичная пошлина — 2,5%). Но так как Китай применяет эти меры в рамках соглашения ВТО, никто в протекционизме его не попрекает. Тем не менее, по факту у Китая куда более протекционистская экономика, чем США.
Но почему санкции введены не конкретно против Китая, хотя почти вся трамповская риторика направлена против него? На этот вопрос, увы, убедительного ответа нет. Возможно, проблема в потенциальном реэкспорте китайской продукции с целью обхода санкций (не исключено, что он уже происходит — во всяком случае, резкие скачки в импорте отдельных стран объяснить иногда нелегко). Надежные партнеры, вероятно, будут из списка постепенно исключаться, как уже это произошло с некоторыми.
Что дальше?
Пока «протекционизм» Трампа — больше слова, чем дела. Однако США уже готовят новые санкции: в ближайшие недели могут быть введены импортные пошлины в отношении Китая на объем импорта приблизительно в $60 млрд в год (всего китайский импорт в США составляет чуть больше $500 млрд в год, торговый дефицит США с Китаем — $375 млрд в год).
На этот раз санкции могут быть применены к импорту большого количества (~100) товаров технологического и телекоммуникационного сектора, а также потребительской электроники. Мотивация — борьба с кражей интеллектуальной собственности и китайскими условиями о передаче технологий при открытии производства в Китае.
Если Трамп не испугается ввести и эти санкции, пока мифическая торговая война может стать реальностью. Вот только проигравшей стороной в ней будут, скорее всего, не США, а Китай. Просто потому, что в перекошенной в пользу Китая торговле с США Пекину на действия Вашингтона ответить особо нечем.
.